Я тупо уставился на Джейкоба – похоже, это у меня получалось лучше всего.
– Чтобы поднять настроение Лазарусу?
– Да, косвенным образом. Нам нужен управляющий компьютер, который может контролировать, программировать и мониторить другие большие компьютеры, прогнозы для мультиверсума. Самый большой из известных нам управляющих компьютеров находится здесь: это Афина, или Тина. У нее есть сестра-близнец на Секундусе. Но подобные прогнозы – куда более сложная работа. Общественные функции на Терциусе по большей части автоматизированы и хорошо защищены от отказов, Тина занимается лишь устранением неисправностей. Но Холмс Четвертый – Адам Селен или Майк – по странному стечению обстоятельств рос, рос и рос: видимо, никто не пытался установить для него оптимальные размеры. А потом объемы его самопрограммирования невероятно возросли из-за поставленной перед ним уникальной задачи: возглавить Лунную революцию. Полковник, я не думаю, что один человек или даже группа людей, могли бы написать программы, созданные Холмсом Четвертым для того, чтобы предусмотреть ход революции во всех деталях. Моя старшая дочь Дити, выдающийся специалист в области программирования, говорит, что человеческий разум на такое не способен. По ее мнению, искусственный интеллект может развиться, лишь столкнувшись с острой необходимостью, ситуацией типа «сделай или умри». Поэтому нам нужен Адам Селен или программы, которые он создал, сотворяя себя. Потому что мы такого сделать не можем.
Хейзел бросила взгляд в сторону бассейна:
– Могу поспорить, Дити смогла бы. Если бы ей сказали «надо».
– Спасибо, дорогая, от имени моей дочери. Но ей не свойственна ложная скромность. Если бы Дити считала, что у нее есть хотя бы малейший шанс, она бы уже трудилась не покладая рук. В общем-то, она и так старается изо всех сил, пытаясь связать воедино данные со всех наших компьютеров.
– Джейкоб, мне очень не хочется это говорить… – Хейзел поколебалась. – Может, и не стоит.
– Тогда не говори.
– Я должна снять этот груз с души. Папа Манни не испытывает иллюзий насчет результатов, даже если нам удастся полностью восстановить все банки памяти и программы, составляющие сущность Адама Селена – или Майка, как его называет папа Манни. Он считает, что его старый друг очень сильно пострадал во время последней атаки – я хорошо помню, это был настоящий кошмар. Майк так сильно страдал, что впал в компьютерную кататонию и никогда больше не проснется. После революции папа много лет пытался разбудить его, получив свободный доступ в Административный комплекс. Даже если доставить сюда всю память и все программы, он не представляет, чем это поможет. Да, он хочет попытаться, очень хочет, он любит Майка. Но особых надежд у него нет.
– Когда увидишь Мануэля, скажи ему, что он может радоваться: Дити нашла решение.
– Неужели? Очень на то надеюсь!
– Дити хочет добавить Тине дополнительных резервов для увеличения памяти и усиления возможности манипуляции символами – ну а потом затащить Майка в постель к Тине. Если это не вернет его к жизни, то ничто уже не вернет.
Моя любимая удивленно взглянула на Джейкоба и хихикнула:
– Да уж, это должно сработать.
Затем она вернулась в бассейн, а я узнал от Берроуза, почему его дочь Дити так эмоционально говорила об отце атомной бомбы: она видела – вернее, они все четверо видели, – как атомная бомба стерла с лица земли их дом. Я решил, что бомба была ядерной, но Джейк не стал уточнять.
– Полковник, одно дело – читать заголовок или слышать сообщение в новостях, и совсем другое – когда грибовидное облако накрывает твой дом. Мы стали обездоленными, нам никогда не вернуться домой. Нас как будто стерли из истории. В нашей временной линии не осталось никаких признаков того, что мы четверо – я, Хильда, Дити, Зеб – когда-либо существовали. Дома, где мы жили, исчезли, будто их и не было, и земля сомкнулась над ними, не оставив шрамов. – Внезапно он показался мне очень одиноким, словно Одиссей. – Лазарус послал агента Корпуса времени… Дора? Могу я поговорить с Элизабет?
– Говори.
– Либ, дорогая, поставь ту розетку, которую хотел Пит – или Арчи? Зафиксируй самую раннюю дату наблюдения. Вернись назад на три года. Проведи эвакуацию.
– Парадокс, Джейкоб.
– Да. Помести эти три года в петлю, сожми их и выброси. Проверь.
– Поняла, дорогой. Что-нибудь еще?
– Нет. Пока все. – Берроуз, повернувшись ко мне, продолжал: – …Послал агента на нашу временную линию, чтобы тот нашел нас в пятидесятилетнем промежутке от моего рождения до той ночи, когда нам пришлось спасаться бегством. Нас там вообще нет. Мы никогда не рождались. И Зеб, и я были не только учеными, но и военными, однако нас нет ни в армейских досье, ни в университетских. Есть сведения о моих родителях… но нигде не говорится обо мне. Полковник, в двадцатом веке в Североамериканских Соединенных Штатах имелись десятки и сотни способов сохранять информацию о гражданах, а теперь там от нас не осталось ни малейшего следа. – Берроуз вздохнул. – В ту ночь Гэй-Плутовка спасла не только наши жизни, но и наше существование. Она совершила маневр так быстро, что Зверь потерял след… Что, дорогая?
Рядом с нами стояла Джейн Либби, вся мокрая, и глядела на нас широко раскрытыми глазами.
– Папа?
– Говори, милая.
– Нам нужны роботы-разведчики, о которых говорил Пифагор, но придется отправить их намного дальше, лет на десять назад или даже больше. А когда они засекут момент времени, в котором Властелин или кто-то другой начал следить за ШКВ, надо слегка отступить и провести эвакуацию. Замкнем петлю и поставим заплатку, и они даже не заподозрят, что мы обошли их с фланга. Я говорила с Дити, она считает, что это может сработать. Как думаешь?
– Думаю, да. Сейчас я свяжусь с твоей матерью, и мы введем ее в курс дела. Дора, дай мне снова Элизабет, пожалуйста. – Ни выражение его лица, ни его поведение не говорили о том, что он пару минут назад разговаривал с Либби Лонг, предлагая (насколько я понимаю) тот же самый план. – Элизабет? Сообщение от нашего чемпиона по настольному теннису. Джейн Либби предлагает поместить розетку в минус десяти годах, зафиксировать первое наблюдение, затем вернуться – скажем, на три года, – провести эвакуацию, затянуть петлю и поставить заплатку. Мы с Дити полагаем, что все получится. Сообщи участникам совещания, подав это как идею Джей-Эль, и запиши, что мы с Либби голосуем «за».
– И я тоже.
– У тебя умные дети, госпожа моя.
– Главное – выбрать им умных отцов, сэр. И хороших. Хороших отцов и супругов. Конец связи?
– Конец связи. – Берроуз повернулся к ожидавшей его девушке. – Родители гордятся тобой, Джейни. Предвижу, что математическая группа в ближайшие минуты представит отчет, подписанный всеми. Решение, которое ты предложила, – ответ на законное возражение Лазаруса: теперь можно не думать о том, кто с нами так поступил. Мы возмещаем ущерб, и не важно, кто его нанес. А ты заметила, что твой метод поможет также определить виновника? При некотором везении?
