— Привет, Хулио. По делам или так просто?
— По делам, Джил. К большому сожалению.
— К твоему или моему?
— Обоих. Тут, вообще-то, убийство, но еще есть одна машина… Вот, видишь?
Ордас вышел из поля зрения и повернул камеру телефона.
Я увидел чью-то гостиную. На зеленом травяном ковре был широкий обесцвеченный круг. В центре круга находились некий аппарат изрядного размера и человеческое тело.
Не подшучивал ли Хулио надо мной? Тело было старым, наполовину мумифицировавшимся. В облике машины виделось нечто загадочное. От нее исходило приглушенное, зловещее голубое свечение.
Ордас спросил вполне серьезно:
— Ты когда-нибудь видел что-то похожее?
— Нет. Какой-то прибор.
Без сомнения, устройство экспериментальное: ни пластикового корпуса, ни компактности, ни признаков конвейерной сборки. Слишком сложное, чтобы изучать его по телефону, решил я.
— Н-да, похоже, этим должны заняться мы. Можешь прислать ее?
Ордас подошел ближе. Он слегка улыбался.
— Боюсь, мы не в состоянии это сделать. Вероятно, вам лучше отправить кого-нибудь сюда.
— А где ты сейчас?
— В квартире Рэймонда Синклера, на верхнем этаже Родеволд-билдинг, в Санта-Монике.
— Я приеду сам, — проговорил я, с трудом ворочая языком.
— Пожалуйста, садись на крышу. Лифт мы остановили для исследования.
— Хорошо.
Я повесил трубку.
Рэймонд Синклер!
Я никогда лично не встречался с Рэймондом Синклером. Он был в некотором роде затворником. Но АРМ как-то имела с ним дело в связи с одним из его изобретений, огнеподавителем
[20]. И все знали, что в последнее время он разрабатывает межзвездный двигатель. Это были, конечно, только слухи… но если кто-то убил человека, в чьем мозгу хранился этот секрет…
Я отправился в путь.
Родеволд-билдинг имел вид треугольной призмы в сорок этажей, с рядами треугольных балконов с каждой стороны. Балконы кончались на тридцать восьмом этаже.
Крыша представляла собой сад. У одного края росли розовые кусты, покрытые цветами, у другого — крупные вязы, окаймленные ивами, а у третьего — миниатюрный лес из деревьев в стиле бонсай. В центре помещались посадочная площадка и ангар. Перед моим такси как раз на посадку зашла полицейская машина. Она опустилась и отъехала в ангар, чтобы дать мне место.
За моей посадкой наблюдал вышедший наружу полицейский в ярко-оранжевой форме. Я никак не мог понять, что он держит в руках, пока не ступил из машины наружу. Это была полноразмерная удочка в футляре.
— Могу я взглянуть на ваши документы? — сказал он.
Он проверил удостоверение АРМ на пульте в полицейской машине и возвратил мне.
— Инспектор ожидает внизу, — сказал он.
— А для чего удочка?
Он улыбнулся с таинственным видом:
— Сами увидите.
Из насыщенного ароматами сада мы спустились по бетонной лестнице на один марш. Она вела в небольшую комнату, наполовину заполненную садовыми инструментами, с массивной дверью, в которой был проделан глазок. Ордас открыл нам дверь. Коротко пожав мне руку, он глянул на полицейского.
— Нашли что-то подходящее? Это хорошо.
— В шести кварталах отсюда есть магазин спорттоваров, — пояснил полицейский. — Менеджер разрешил мне ее одолжить и настоял, чтобы я записал название магазина.
— Ну разумеется, ведь из этого дела получится реклама. Пойдем, Джил. — Ордас взял меня за руку. — Ты должен изучить эту штуку прежде, чем мы ее выключим.
Запахи сада исчезли, но в воздухе что-то ощущалось — веяние чего-то давно умершего, не полностью отфильтрованное системой кондиционирования. Ордас провел меня в гостиную.
Она выглядела в точности как сцена чьей-то мистификации.
Внутрикомнатная трава покрывала весь пол гостиной Синклера, от стенки до стенки. Внутри идеального круга в четырнадцать футов между диваном и камином травяной ковер был пожухлым и высохшим. Снаружи зеленая трава ничем не отличалась от обычной.
В центре круга лежала на спине мумия мужчины, одетого в широкие испачканные штаны и свитер-водолазку. На вид он был мертв уже месяцев шесть. На запястье, которое превратилось в кости, обтянутые коричневой кожей, болтались на витом платиновом браслете большие наручные часы с дополнительными циферблатами. Задняя сторона черепа была проломлена, скорее всего, лежавшим рядом классическим тупым орудием.
Хоть камин практически наверняка являлся имитацией — сейчас никто не сжигает дерево, — набор каминных инструментов представлял собой настоящий антиквариат девятнадцатого или двадцатого века. На подставке недоставало кочерги. Кочерга лежала внутри круга, в мертвой траве рядом с иссохшей мумией.
Мерцающее головоломное устройство располагалось как раз в центре магического круга.
Я шагнул вперед, и чей-то голос резко произнес:
— Не входите в этот круг на ковре. Это опаснее, чем кажется на первый взгляд.
Я знал этого человека: офицер первого класса Вальпредо. Высокий, с маленьким прямым ртом и узким лицом итальянца.
— Мне тоже кажется, что эта штука опасна, — заметил я.
— Так оно и есть. Я потянулся туда сам, — объяснил мне Вальпредо, — как только мы явились сюда. Думал, что смогу отключить тумблер. И моя рука целиком онемела. Сразу же. Никаких ощущений. Я тут же ее отдернул, но еще минуту или около того она была как мертвая. Я уже думал, что лишился ее. Потом в руке началось покалывание, словно я на ней спал.
Полицейский, который привел меня, почти закончил собирать удочку. Ордас жестом указал на круг:
— Ну что? Видел что-нибудь подобное?
Я покачал головой, разглядывая светящуюся фиолетовым машину:
— Что бы это ни было, это абсолютная новинка. На сей раз Синклер переплюнул сам себя.
К пластиковой раме кустарно изготовленными скобами был прикреплен неровный ряд соленоидов. Вспученные места на пластике указывали, где крепились другие предметы, позже удаленные. На макетной доске — сложное переплетение проводов. Имелись также шесть больших батарей, соединенных параллельно, и странная тяжелая штука вроде скульптуры — из чистого серебра, как мы выяснили потом. К трем ее изогнутым выступам подходили провода. Серебро потускнело почти дочерна. У краев виднелись старые следы напильника.
