Я встал в ванне. Меня окутал слой воды толщиной в полдюйма. Краями ладоней я счистил большую его часть обратно в ванну, потом насухо вытерся, начав сверху.
Панорамное окно было черным как смоль, не считая маленького светящегося треугольника.
— Хирон, отключи свет, — приказал я.
Нащупав вслепую стул, я подождал, пока глаза привыкнут к темноте. Пейзаж постепенно обрел форму. Звездный свет заливал изломанные равнины на западе. По самому высокому пику сползал рассвет. Гора плыла среди звезд, словно объятая пламенем. Я подождал, пока не увидел, как осветился второй пик. После этого поставил будильник и лег в постель.
— Телефонный звонок, мистер Гамильтон, — бормотал бесполый голос. — Телефонный звонок, мистер Гамильтон. Телефонный…
— Хирон, ответить!
Я попытался сесть, но поперек груди меня удерживала широкая лямка. Я отстегнул ее. На экране появился Том Рейнеке, сбоку заглядывало лицо пригнувшейся Дезире Портер.
— Надеюсь, что-то хорошее, — проговорил я.
— Не особенно хорошее, но отнюдь не скучное, — сказал Том. — Интересует ли АРМ попытка убийства делегата Конференции?
— Интересует. — Я протер глаза. — Кто?
— Крис Пенцлер, Четвертый спикер Пояса.
— Вас нагота не смущает?
Дезире расхохоталась.
— Нет, — ответил Том. — Она беспокоит только лунян.
— Ладно. Расскажите мне о произошедшем.
Пока они говорили, я встал и начал натягивать одежду. Экран и камера поворачивались вслед за мной.
— Мы были рядом с номером Пенцлера, — рассказывала Дезире. — По крайней мере, Том. Стены тонкие. Мы услышали что-то вроде очень неприятного «Плюх! Бум!» и слабого вскрика. Мы стали колотить в его дверь. Ответа не было. Я подождала, пока Том вызывал лунных полицейских.
— Я позвонил им, а потом Мэрион Шиффер, — добавил Том. — Она тоже из Пояса, делегат от их полиции. Так вот, сначала появилась она, потом копы, которые уговорили дверь открыться. Пенцлер лежал лицом вверх в своей ванне, с большой дырой в груди. Когда нас выгнали из номера, он был еще жив.
— Моя вина, — сказала Дезире. — Я сделала несколько снимков.
Я оделся и причесался:
— Сейчас буду. Хирон, разговор окончен.
Дверь Пенцлера была закрыта.
— Они забрали мою камеру, — пожаловалась Дезире. — Сможете вернуть ее?
— Попробую. — Я нажал звонок.
— А фото?
— Попробую.
Одетая в униформу, Мэрион Шиффер была примерно моего роста, мускулистая, с широкими плечами и тяжелой грудью. Среди ее предков были, наверное, могучие фермерши. Глубокий загар резко обрывался у горла.
— Заходите, Гамильтон, но не попадайтесь под ноги. Это, в сущности, не ваша территория.
— И не ваша.
— Он принадлежит к моему народу.
Комната Криса Пенцлера очень походила на мою. Здесь было людно. Трое из шести присутствующих являлись лунянами, что составляло проблему: слишком много локтей, казалось, мелькало в опасной близости от меня. Один из них, рыжий веснушчатый лунный полицейский в оранжевой униформе с черными знаками, работал с телефоном. Блондин в пижаме просто наблюдал — это был сам мэр Уотсон. Третьим был доктор, трудившийся над Пенцлером.
Они прикатили мобильный автоврач: тяжелую, устрашающе сложную машину, вооруженную скальпелями, хирургическими лазерами, зажимами, шприцами, присосками, сенсорными пальчиками с крошечными кустиками на концах, и все это было собрано на огромной регулируемой станине. Аппарат тоже занимал немало места. Лунянин-врач усердно трудился за клавиатурой и монитором, встроенными в автоврач, временами печатая своими длинными, хрупкими на вид пальцами команды с пулеметной скоростью.
Пенцлер лежал на кровати, мокрой от воды и крови. В его руку из специальной бутыли закачивалась кровь под давлением: на Луне для самоподачи силы тяжести не хватит. Мы наблюдали, как автоврач заканчивал разбрызгивать пену по телу Пенцлера, пока не покрыл его от подбородка до пупка.
Я неслышно выругался, но, разумеется, не имел права требовать, чтобы сперва дождались меня.
— Вот. — Мэрион Шиффер толкнула меня локтем под ребра и вручила три голограммы. — Репортеры сделали снимки. Хорошо. Больше ни у кого камеры не было.
Первый снимок показывал Пенцлера на кровати. Вся его грудь имела уродливый темно-красный цвет, с волдырями по краям, которые казались обгоревшими хуже, чем в центре. Черно-белые пятна указывали, где в кости грудины была прожжена обугленная дыра в дюйм шириной и дюйм глубиной. Рану, видимо, обтерли до того, как сделать снимок.
Вторая голограмма показывала его в окровавленной ванне, лицом вверх. Раны были те же, он выглядел вообще мертвым. Третьим был снимок, сделанный над краем ванны сквозь панорамное окно.
— Не врубаюсь, — сказал я.
Пенцлер чуть повернул голову и посмотрел на меня страдальческим взглядом:
— Лазер. Стреляли в меня через окно.
— Большинство лазерных ранений не такие широкие. Рана должна была быть более узкой и глубокой… не так ли, доктор?
Доктор дернул подбородком вниз и вверх, не поворачивая головы. Но Пенцлер все силился посмотреть на меня. Доктор остановил его, положив руку на плечо:
— Лазер. Я видел. Встал в ванне. Увидел кого-то там, на Луне. — Он сделал передышку. — Красный свет. От удара я опять упал в воду. Лазер!
— Крис, вы видели только одного человека?
— Ага, — прохрипел он.
Мэр Уотсон впервые нарушил молчание:
— Но как? Там ночь. Как вы могли что-либо увидеть?
— Я его видел, — проговорил Пенцлер заплетающимся языком. — Триста-четыреста метров. За большой наклонной скалой.
— Кто это был? — спросил я. — Лунянин, поясник, землянин? Что на нем было надето?
— Не разобрал. Слишком быстро все случилось. Я встал, посмотрел наружу, потом хлоп! Я п…подумал… на миг… нет, не могу сказать точно.
— Теперь дайте ему отдохнуть, — сказал доктор.
К чертям. Пенцлер должен был разглядеть. Хотя это ничего не доказывало. Поясник мог надеть надувной скафандр. Плоскоземелец мог бы заказать облегающий костюм, хотя это можно будет проверить. Лунянин… что ж, бывают луняне небольшого роста, короче, чем, например, Дезире Портер из Пояса.
Я зашел за ванну, чтобы подойти к окну. Ванну все еще заполняла розовая вода. Пенцлер истек бы кровью или утонул, если бы Том и Дезире не действовали столь быстро.
Я посмотрел наружу, на Луну.
Рассвет спустился уже к подножию пиков. Большую часть равнин все еще заливала тьма, и куда-то вдаль уходила тень от Хоувстрейдт-Сити. За пределами тени от города, в ста девяноста метрах слева от середины, виднелся массивный валун, который мог быть «большой наклонной скалой» Пенцлера. Он выглядел как гладкое вытянутое яйцо. Возможно, поверхность отшлифовал взрыв, создавший кратер Гримальди.
