Значит, в помещении, предположительно занятом, кровать не извлекалась шесть недель. Но узнать это можно было, только войдя внутрь.
Я нажал кнопки, чтобы выдвинуть кухонный закуток и кресло. Стена съехала на восемь футов; пол вспучился и принял нужную форму. Я уселся в кресло, и дверь оказалась скрыта от меня кухонным углом.
Из коридора никто не мог бы увидеть Оуэна.
Если бы кто-нибудь заметил, что Оуэн не заказывает пищи, это могло бы спасти моего друга.
Я подумал еще кое о чем и повернулся, ища взглядом кондиционер. На уровне пола имелась решетка. Воображаемой рукой я пощупал под ней. Некоторые из комнатных кондиционеров включались, когда концентрация двуокиси углерода превышала полпроцента. Но этот был настроен на температуру и имел ручное управление.
Будь кондиционер другим, наш осторожный убийца мог бы подключиться к нему, чтобы убедиться, что Оуэн еще жив и присутствует. Однако при данной модели комната 1809 шесть недель вела себя как пустая.
Я снова откинулся в кресле.
Если гипотетический убийца наблюдал за Оуэном, он делал это с помощью жучка. Если только он в самом деле не прожил на этом этаже четыре или пять недель, пока Оуэн не умер. Иного способа не было.
Ну хорошо, подумаем насчет жучка. Будь он достаточно мал, его не заметит никто, кроме робота-уборщика, который отправит его прямиком в мусоросборник. Значит, жучка надо сделать побольше, чтобы робот не унес его. Насчет Оуэна можно не беспокоиться. А убедившись в его смерти, включить самоуничтожение.
Но если жучка расплавить в комок, где-то останется прожженная дыра. Ордас нашел бы ее. Так. Асбестовая подкладка? Сделать самоуничтожение таким, чтобы остатки подмел робот.
Поверив в это, поверишь во все. Слишком рискованно. Никто, никто не знает, что именно робот-уборщик сочтет за мусор. Их делают глупыми, потому что так дешевле. Они запрограммированы не трогать большие предметы.
Кто-то должен был ступить на этот пол — либо для того, чтобы понаблюдать за самим Оуэном, либо для того, чтобы подобрать жучок, осуществлявший слежение. Я готов был поставить все свое состояние, что наблюдателем был человек.
Я пришел сюда, чтобы дать шанс интуиции. Не сработало. Оуэн провел в этом кресле шесть недель; из них по крайней мере последнюю он был мертв. Но я не мог связать одно с другим. Это просто кресло с двумя столиками. От Оуэна в помещении не осталось ничего, даже неупокоившегося духа.
Звонок застал меня на полпути в штаб-квартиру.
— Вы были правы, — сообщил Ордас по наручному телефону. — В порту Долины Смерти мы нашли ячейку, зарегистрированную на имя Кубса Форсайта. Я сейчас направляюсь туда. Присоединитесь ко мне?
— Встретимся на месте.
— Хорошо. Я, так же как и вы, горю желанием узнать, что оставил нам Оуэн Дженнисон.
Я в этом сомневался.
Порт находился в двухстах тридцати милях — час на такси. Но оплата выйдет немаленькой. Я набрал новый адрес назначения, а потом перезвонил в штаб-квартиру. Оперативный сотрудник АРМ весьма свободен в своих действиях, ему не надо отчитываться за небольшие поездки. Разумеется, я получил разрешение без проблем. В худшем случае они откажутся оплатить мои дорожные расходы.
— И еще из апартаментов «Моника» придет набор голограмм, — сказал я сотруднику. — Проверьте через компьютер, нет ли среди них известных органлеггеров и подручных Лорена.
Такси стремительно взмыло в небо и помчалось на восток. Я смотрел 3D и пил кофе, пока у меня не кончились монетки.
Долина Смерти может быть раем для туристов, если отправиться туда между ноябрем и маем, когда погода идеальна. Там находится Гольф-Клуб Дьявола с фантастическим соляным рельефом, Забриски-Пойнт с его причудливыми мертвыми пейзажами, старые шахты по добыче буры и всевозможные редкие растения, приспособившиеся к жаре и сухому климату. Да, в Долине Смерти есть много интересных мест, и я намеревался в один прекрасный день посмотреть их. Но пока что увидел только космопорт. Впрочем, он впечатлял и сам по себе.
Посадочное поле когда-то было частью обширного внутреннего моря. Теперь это море соли. Чередующиеся красные и синие концентрические круги представляют собой разметку для кораблей, приходящих из космоса. Вековое развитие химических, атомных и термоядерных ракетных двигателей оставило воронки, разукрашенные радужными полосами необычных, часто радиоактивных солей. Но в основном поле сохраняет свою древнюю сияющую белизну.
А среди соли располагаются корабли — разных форм и размеров. Вокруг творится сложный танец машин и транспортных средств. Если подождать, можно увидеть корабль, идущий на посадку. Вот это зрелище!
Здание порта на краю большой соляной равнины выглядело как башня пастельно-зеленого цвета на широком пятне из флюоресцирующего оранжевого бетона. Там пока не опускался ни один корабль. Такси высадило меня у входа и направилось далее, чтобы присоединиться к другим себе подобным. А я остался вдыхать сухой ароматный воздух.
Да, четыре месяца в году климат Долины Смерти идеален. Но как-то в августе в Фурнейс-Крик-Ранч температура в тени достигла 134 градусов по Фаренгейту.
Клерк за стойкой сообщил, что Ордас уже прибыл. Я нашел его в компании другого полицейского в лабиринте платных ячеек камеры хранения. Каждая ячейка имела достаточный объем, чтобы вместить два-три чемодана. Но в ячейке, открытой Ордасом, оказался только легкий пластиковый кейс.
— Может, он зарегистрировал и другие ячейки, — предположил Ордас.
— Маловероятно. Поясники путешествуют налегке. Вы пробовали открыть?
— Пока нет. У кейса кодовый замок. Я подумал, что, возможно…
— Возможно.
Я опустился на корточки, чтобы лучше рассмотреть.
Странно, но я вовсе не был удивлен. Будто все время знал, что чемоданчик Оуэна будет здесь. А почему бы и нет? Он как-то должен был попытаться обезопасить себя. С моей помощью, поскольку я уже занимался борьбой с органлеггерством. Оставив что-то в камере хранения космопорта, где Лорен этого не найдет. Естественно, я свяжу Оуэна и космопорты. Под именем Кубса, потому что я буду искать это имя, а Лорен — нет.
Задним умом все очень просто.
Замок имел пять цифр.
— Он был уверен, что я смогу открыть. Посмотрим…
Я поставил переключатели на 42217. 22 апреля 2117 года, день, когда Кубс погиб, приколотый к пластиковой переборке.
Замок щелкнул.
Ордас схватил бумажную папку. Я же неторопливо поднял два стеклянных сосуда. Один, прочно запаянный, чтобы не проник воздух Земли, был наполовину заполнен мелкой пылью. Настолько мелкой, что она сползала по стенкам, как масло. В другом сосуде находилась почерневшая крупица железоникеля, едва различимая.
В кейсе имелись и другие вещи, но главной наградой стала та самая папка. Там содержалась вся история… по крайней мере до определенного момента. Оуэн явно собирался дописать ее.
