Несмотря на то, что вопрос задал Билли, Мэй повернулась к Джо.
– Он пришёл в Чайна-таун, – печально произнесла она. – Наслал на нас своих подручных, начал требовать взятки. Если не… в общем, папа сначала отказался. Мама сказала, что нельзя под них прогибаться. Тогда они пришли и…
– Избили твоего старика? – с сочувствием договорил за неё Джо.
Мэй смахнула слёзы.
– Да. И разнесли наш магазинчик. А потом попросили ещё больше денег, чем до этого. Мама с папой с трудом с ними расплачиваются, а нашим соседям приходится ещё тяжелее. Миссис By – она устраивает феерические представления с волшебными фонариками – не собрала достаточно денег, и её сыну сломали руку. Люди Барона захватывают наш район. Они завладели таверной «Семь звёзд»! И теперь устраивают там азартные игры, торгуют опиумом и… – Мэй замялась.
– Такой у него подход, – сказал Джо, качая головой. – Барон как клещ. Если уж вцепился куда, то высосет кровь до капли. Он забирает всё, и ему плевать на человеческие жизни. Ты же знаешь, что случается с теми, кто восстаёт против него?
– Но это же кошмарно! Как ему это сходит с рук? Почему никто его не остановит? – возмутилась Лил.
– Всем плевать, – коротко ответил Джо и пожал плечами. – Я сначала удивился, что Барон – важная шишка в приличном обществе, но теперь всё понимаю. Эти роскошные особняки, дорогая одежда, автомобили – они куплены на деньги бедных людей, не так ли? Наверняка у многих богачей есть свои фабрики, где вкалывают рабочие за ничтожное жалование, на которое невозможно прокормить семью. Они все жадные. Главное – получить желаемое, а о других они и не думают.
На какое-то время повисла мрачная тишина, а затем Лил улыбнулась и сказала, обращаясь к Мэй:
– Ты очень храбрая, раз сама пришла сюда. Как тебе удалось уговорить родителей тебя отпустить?
Мэй покраснела.
– Не то чтобы они знали об этом…
Билли сделал ещё несколько записей в блокноте. Теперь его заметки походили на паутину из стрелочек и слов. И некоторые – «Барон», «Бьюкасл» и «Лунный бриллиант» – были особенно жирно подчёркнуты.
– Что теперь? – спросил он, убирая блокнот с карандашом в карман.
Софи повернулась к Мэй.
– Мы расскажем мисс Уайтли правду о бриллианте, обещаем. Об этом не волнуйся. Тебе надо скорее вернуться домой. Уже поздно, и родители наверняка давно тебя хватились.
Мэй кивнула и поднялась со скамейки.
– Подожди, – одёрнула её Лил. – Не пойдёшь же ты одна? До Ист-Энда топать несколько миль пешком.
– Я не потеряюсь, – твёрдо заявила Мэй.
Софи покачала головой.
– Лил права. Мы тебя проводим.
– Сядем в кеб, – предложила Лил. – А по пути ещё поболтаем.
Софи считала кеб непозволительной роскошью, но сейчас сразу же согласилась. Всё-таки мисс Уайтли заплатила им десять фунтов, а на Белгрейв-сквер ошивались подручные Барона. Проще и безопаснее будет доехать до Чайна-тауна в кебе.
Билли нахмурился и неуверенно спросил:
– Думаете, нам стоит ехать в Ист-Энд? Да это же родина подручных Барона!
Он покосился на Джо, но тот не успел ничего ответить.
– Нельзя отпускать Мэй одну, – сердито возразила Лил. – Идём, поймаем кеб на углу парка.
Сначала кебмен не хотел везти скромно одетую молодёжь до самого Лаймхауса, но потом Лил показала ему свои пять шиллингов, и он тут же пустил их внутрь.
По Пикадилли и мимо Ковент-Гарден они ехали молча. Билли обдумывал слова Джо – неужели людям и правда нет дела до других, только до самих себя? Софи размышляла над легендой о Лунном бриллианте. Она подозревала, что эта история поможет ей понять Барона, человека-загадку. Очевидно, его тянуло к необычным и редким вещам. Он был своего рода коллекционером, который не любил марать руки для достижения своих целей. За него это делали другие – в данном случае люди императора. Он служил в армии и выполнял любые действия с военной точностью. Но было в нём и нечто драматическое, театральное. Вспомнить только похищение драгоценностей в универмаге «Синклер», кошмарную бомбу в роскошных часах, которая должна была взорваться ровно в полночь, то, как он обхитрил монахов, предал их и ограбил… Софи представила Барона юношей, приплывшим в Китай под видом храброго героя империи, вроде какого-нибудь благородного капитана из любимых рассказов Билли. Он похитил священный бриллиант и превратил его в жалкую побрякушку, украшение для дебютантки.
Софи так была занята своими мыслями, что и не заметила, как они проехали собор Святого Павла и как Джо начал нервно ёрзать. После того как кеб пересёк Сити, он неожиданно выпалил:
– Я… Я не могу.
Кебмен остановился на оживлённом повороте, и Джо выскочил из кеба, бросив на прощание:
– Извините. Будьте осторожны.
И его поглотила толпа.
Глава шестнадцатая
Кеб с грохотом несся к Лаймхаусу.
– О боже, – прошептала Лил, глядя в окно и провожая взглядом Джо.
– Куда он? – с недоумением спросила Мэй.
– Джо не хочет возвращаться в Ист-Энд, – пояснил Билли.
– Надеюсь, он не слишком расстроился, – произнесла Лил. – Я и не подумала о том, как тяжело ему будет вновь там оказаться, – виновато добавила она.
– Он как-то упомянул, что теперь ему нельзя показываться в Ист-Энде, – сообщил Билли. – Подручные Барона не прощают тех, кто их предаёт.
– А он что, и впрямь был одним из подручных? – спросила Мэй, сильно встревоженная этой новостью.
– Когда-то – да, но потом сбежал, – ответила Лил. – И теперь хочет остановить Барона, как и все мы.
Они уже успели выехать из Сити и теперь петляли по лабиринту узких мощёных улочек. Софи показалось, что здесь гораздо мрачнее, будто в этом районе стемнело раньше обычного. По обеим сторонам теснились здания – убогие домишки, лавочки, мастерские.
– Где мы? – спросила Софи.
– В Шедвелле, – ответила Мэй. – Это бедный район. Здесь всем заправляет Барон.
Софи посмотрела в окно. О том, что место было жилым, свидетельствовало совсем немногое: проводившая кеб взглядом стайка маленьких оборванцев (и не у всех была обувь); бездомная собака, обнюхивающая мусор. Место было весьма мрачным, и Софи вспомнились обрывки услышанных когда-то историй о страшных преступлениях, совершённых в Ист-Энде, где нередко калечили и убивали.
Они проехали мимо длинной вереницы людей, выстроившихся вдоль дороги.
– Что они все тут делают? – с любопытством спросила Лил.
– Стоят в очереди за обедом, – пояснила Мэй, а потом стыдливо продолжила: – Если у вас есть дети, но нет денег на еду, Попечительский совет выдаёт талоны на хлеб и молоко. Проезжай мы здесь попозже, то увидели бы очередь из стариков, желающих получить койку в «Шипе» – это такой работный дом…
