Лукас всегда следил за новыми технологиями и поэтому его очень заинтересовали возможности, которые появлялись в кинематографе благодаря компьютерам. Контролируемые компьютерами камеры ILM и файловая система на настольном ПК Apple работали отлично, но Лукас мечтал о будущем, в котором благодаря компьютерам пленка полностью устареет. «Все, кто работал с пленкой, понимают, что это устаревшая идея из девятнадцатого века», – утверждал Лукас
[1028]. При использовании традиционной пленки все отдельные элементы кадра – актеров, спецэффекты, сияние световых мечей, лазерные лучи – нужно было собирать отдельно, а затем соединять на кинокопировальном аппарате: весь этот процесс пожирал время и вызывал головную боль, потому что случалось много ошибок и аппарат часто царапал или истончал пленку. Так что для того, кто жаждал контроля – и особенно для того, кто главным элементом кино считал монтаж, – цифровой кинематограф, который позволял бы управлять всеми элементами прямо на экране устройства без потери качества, был идеальным выходом. Но только Лукас совсем не представлял себе, как это будет работать. Технология, которую он себе воображал, еще не существовала, даже на бумаге.
Вкратце это был отличный исследовательский и конструкторский проект для ранчо Скайуокер.
Никакой инфраструктуры там пока не было. Ранчо по-прежнему представляло собой серию эскизов, прикрепленных к стене в Паркхаузе, хотя Лукас постепенно начинал нанимать вице-президентов и руководителей отделов, чтобы они начали работу сразу по окончании строительства. Компьютерный отдел был одним из главных приоритетов, и Лукас собрался нанять лишь самых умных и дальновидных конструкторов, программистов и инженеров. Его первым сотрудником стал гениальный специалист по компьютерным системам и физик по имени Эд Кэтмелл, который руководил отделением в Нью-Йоркском институте технологий (NYIT) и работал в переоборудованном гараже на Лонг-Айленде. Они с Лукасом сразу сошлись, и Кэтмелл вскоре устроился на верхнем этаже здания, которое Лукас снимал в Сан-Ансельмо, в кабинете рядом с Маршей. За следующий год Кэтмелл одного за другими привел коллег из NYIT, ловко переманив своего бывшего партнера Элви Рея Смита, чтобы в компьютерном отделе «Лукасфильм» работали только самые умные сотрудники, как и хотел Лукас.
Для Кэтмелла и его команды – все они были гики, восторженные поклонники «Звездных войн» – это была работа мечты. «Во всем Голливуде только Джордж серьезно инвестировал в технологии, – говорил Кэтмелл. – Большие студии боялись рисковать, но Джордж понимал ценность инноваций. Он единственный оказывал поддержку, остальные до этого еще не додумались»
[1029]. Лукас поставил им задачу разработать мастерскую цифрового кинематографа: создать цифровую систему монтажа и звука, а также цифровой принтер, на котором можно было бы совмещать и перемещать изображения.
Кэтмелл, который восхищался Уолтом Диснеем почти так же сильно, как Эйнштейном, надеялся убедить Лукаса выделить некоторое время и на компьютерную мультипликацию; однако Лукас посчитал это направление неперспективным. Он хотел, чтобы Кэтмелл создавал инструменты для цифрового кино, а не тратил время на высокотехнологичные мультики. Кэтмелл послушно выполнял приказы, но продолжал нанимать сотрудников, которые устраивали его лично, даже если приходилось делать это втихомолку; например, когда Кэтмелл принимал на работу молодого мультипликатора Джона Лассетера, бывшего сотрудника «Дисней», он выудил одобрение руководителей «Лукасфильм», окрестив должность Лассетера «разработчик интерфейсов».
Несколько следующих лет компьютерное подразделение усердно, хоть и медленно, работало над аппаратурой, о которой грезил Лукас. Кэтмелл и его команда несколько расходились с Лукасом в представлении о конечных целях использования нового оборудования, но они полностью разделяли его склонность к эффектным названиям для своих проектов. Как-то за ужином один из разработчиков предложил назвать их новый компьютер для наложения изображений “Picture Maker” (создатель изображений). Элви Рей Смит сказал, что нужно что-то покруче: может, сделать акцент на лазере, который использовался компьютером для большей части процесса сканирования – и назвать проект, например, «Пиксер» (Pixer)? После некоторого обсуждения все решили немного видоизменить слово – новое звучание всем понравилось больше.
«Пиксар».
«Империя наносит ответный удар» вышла в прокат в среду 21 мая 1980 года сразу в ста двадцати шести кинотеатрах и побила рекорды посещений в ста двадцати пяти. Никакая другая студия не решилась выпускать фильм параллельно с этой премьерой. Вновь поклонники ждали в очередях – многие ставили палатки на ночь, некоторые мокли под проливным дождем. Родители писали записки с просьбой освободить детей от школы, а затем стояли в очереди вместе с ними. На той же неделе журнал «Тайм» поместил Дарта Вейдера на обложку и превознес фильм, написав, что «он еще лучше, чем “Звездные войны”»
[1030]. На следующей неделе президент Картер пригласил вице-премьера КНР, Гэна Бяо, на просмотр фильма со своей семьей в Белом доме. «Гэн Бяо едва мог усидеть на месте во время просмотра, – отчитался Картер. – К счастью, он не задавал вопросов об оружии, которое показывали на экране»
[1031].
В целом отзывы были положительные; Лукас завоевал сердца критиков в «Тайм» и «Лос-Анджелес таймс», и – настоящая победа – даже категоричная Полин Кейл из «Нью-Йоркера» заявила: «Нет сомнений, что в этой бурлящей молодежной саге нет недостатка воображения». Но множество рецензентов были огорчены намеренно более суровым и взрослым тоном фильма. Джанет Маслин из «Нью-Йорк таймс» утверждала, что «новый фильм такой же технически умелый и такой же отполированный, [как “Звездные войны”], но не столь же легкий и не столь же веселый»
[1032]. Тем временем коллега Маслин, Винсент Кэнби, посчитал фильм положительно «слабым», списав его со счетов, «как большую, дорогую, затратную по времени, по сути, механическую историю», и добавил: «Этот фильм выглядит так, будто его снимали издалека»
[1033].
Лукас также смутил критиков – и поклонников, – поставив после титров и перед вступительной сценой строчку о том, что зрители смотрят «Эпизод V: Империя наносит ответный удар». Внимательные люди отметили, что Лукас открыл свои карты, когда перевыпустил «Звездные войны» с новым заголовком во вступительной сцене: «Эпизод IV: Новая надежда». С этого момента Лукас всегда заявлял, что разделил свой первый гигантский сценарий «Звездных войн» на тройки, а затем решил снять среднюю тройку в первую очередь, и «Новая надежда» – четвертая часть девятисерийной саги.
