Внезапно он выпустил мои волосы и тут же схватил меня за шею обеими руками. Его большие пальцы сдавливали мне гортань, а остальные впивались в кожу.
Я потеряла несколько драгоценных секунд, не сразу осознав ужасающий факт, что он действительно хочет меня убить. Когда я это поняла, у меня уже темнело в глазах. На курсах самообороны в школе нам не рассказывали, что человек так быстро теряет сознание, когда его душат. И что это настолько больно. Но мы постоянно отрабатывали последовательность действий, которая позволяет быстро и эффективно освобождаться от удушающего захвата. К счастью, мне не пришлось копаться в памяти, чтобы применить заученный прием. Несмотря на меркнущее сознание, тело, казалось, само знало, что делать.
В отчаянии напрягая все силы, я просунула руки между нашими телами, снизу вверх, и с размаху ударила Альвиса по предплечьям, вынудив его ослабить захват. Затем я отвела локти назад и вниз, наконец оторвав его ладони от моей шеи. Я закашлялась и вдохнула, снова ощутив приток воздуха. Затем удар в колено, отработанный сотню раз. У Альвиса подогнулись ноги, и я услышала яростные проклятья. Под конец мне следовало бы обрушить на его лицо град ударов кулаком, чтобы окончательно отправить его в нокаут. Но почему-то это у меня не получилось, и я лишь пихнула его вполсилы. Во всяком случае, этого не хватило, чтобы вывести его из боя. Я совершенно позорно не справилась – случилось именно то, о чем нас предупреждала учительница физкультуры.
У меня в ушах до сих пор звучали ее слова:
– Угрызения совести мешают большинству девушек и женщин бить в полную силу. Даже тогда, когда их жизнь зависит от того, смогут ли они нейтрализовать нападающего. Они слишком боятся причинить ему боль. Кроме того, воспитание приучает их никогда не решать конфликты силой. И они скорее умрут, чем пойдут наперекор правилам. Так что лучше бы вам преодолеть воспитанную в вас осторожность и научиться бить с размаху!
Теперь оказалось, что я совершенно не готова бить с размаху. Пока эти воспоминания проносились в моей памяти, Альвис снова поднялся на ноги. На его лице было написано желание отомстить, и он вытащил короткий меч.
– Что случилось? – донесся голос Джованни из коридора.
– Сейчас я покончу с этой шлюхой.
Я попыталась сообразить, что я знаю о нападениях с мечом и подойдут ли сюда правила и приемы против нападения с ножом, но в моей голове царила зияющая пустота. Все кончено, моя смерть – вопрос нескольких секунд.
– Скажи миру «до свидания», – издевательски выкрикнул Альвис.
Он замахнулся мечом, и я закрыла глаза, потому что не хотела, чтобы его лицо было последним, что я увижу в своей жизни.
Часть третья
Венеция, 1499
– Должно быть, это здесь, – послышался женский голос со стороны канала. – Посмотри только, водные ворота открыты, а внутри есть люди, которых мы сможем спросить.
Смертельный удар меча никак не наступал. Я снова открыла глаза и увидела, как Альвис раздраженно опускает оружие.
Голос стал громче:
– Добрые люди, верно ли мы плывем к дому почтенного мессира Тревизана? Мы приглашены на праздник.
Я и представить себе не могла, что когда-нибудь обрадуюсь появлению Юлианы Тассельхофф. Что уж там, радоваться – это слабо сказано. Я готова была плясать от восторга!
Я поспешно отступила от Альвиса на пару шагов.
– Да, вы правильно плывете! – крикнула я. Получилось хрипло – последствия удушающего захвата, но на следующих словах я по крайней мере отчасти снова обрела голос. – Семейство Тассини, верно? Не задерживайтесь, направляйтесь сюда, в водный зал, я могу проводить вас в портего и представить хозяину!
Все это время я не выпускала Альвиса из вида, но он, похоже, понял, что ночь длинных ножей подошла к концу. Не говоря ни слова, он отступил в коридор, к своему брату. Я с радостью услышала, как удаляются их шаги.
Сердце колотилось как сумасшедшее от переполнявшего меня адреналина. Мне пришлось несколько раз глубоко вдохнуть, прежде чем я смогла мыслить по крайней мере вполовину так же ясно, как раньше. Нетвердо держась на ногах, я подошла к ступеням, которые спускались к воде. Перед воротами раскачивалась гондола Тассельхоффов, известных здесь как Тассини. Юлиана и ее супруг Генрих, оба разодетые для официального приема, явно не ожидали увидеть меня здесь.
– Не та ли это непонятная юная девица, которую мы видели сегодня вечером? – спросила Юлиана у своего мужа. – Я узнаю ее, хоть она и в маске.
– Ты права, Джулия, – это она. Что вообще она тут делает?
Маттиас встал с задней скамьи, и они вместе с гондольером помогли маме сойти на берег.
– Вам не следует говорить о ней, будто ее здесь нет.
В этом он был однозначно прав, хотя я была настолько рада их появлению, что Юлиана и Генрих могли говорить что угодно. Они спасли мне жизнь, так что я была им обязана.
Я одним движением сдвинула маску на макушку, потому что мне показалось невежливым скрывать от них лицо.
– Я признаю, что вела себя странно, но это жара во всем виновата, – сказала я, все еще дрожа. – Как только вы ушли, я поняла, что обозналась.
– Напомни, как тебя зовут, – спросил Маттиас, смущенно улыбнувшись.
Я глубоко вдохнула.
– Анна. А ты Маттео Тассини, верно?
– Ты запомнила! – Он посмотрел на меня сияющими глазами.
– Просто мне кажется, что я знаю тебя уже довольно давно.
Услышав это, он окончательно потерял дар речи.
– О, – покраснев, воскликнул он. – Это меня… радует.
Я заглушила голос совести и прилипла к Маттиасу, будто он был моим давним приятелем. Он и его родители сейчас были для меня единственной гарантией безопасности. Пока я остаюсь рядом с ними, я могу не бояться, что меня прирежут за соседним углом.
Кроме того, я по-прежнему едва держалась на ногах от пережитого ужаса, поэтому была рада возможности немного опереться на его руку.
– Эта маска кошки – почему-то мне кажется, будто я ее где-то уже видел, – задумчиво сказал Маттиас, когда мы шли к лестнице.
Я остолбенела.
– Правда? Где же?
– Должно быть, это было очень давно, потому что я не могу об этом вспомнить.
Я подумала о пакостном барьере и даже не стала пытаться сообщить ему, что это было всего пару недель назад. По крайней мере, с моей точки зрения.
– Возможно, тут много людей такие носят, – сказала я.
Он будто раздумывал о чем-то.
– На самом деле мне кажется, что и тебя я тоже где-то уже видел.
– Но ведь это и правда так. Сегодня вечером.
– Нет, раньше. – Он немного помолчал и убедился, что родители ушли вперед и не услышат его слов. – Когда мы садились в лодку, у меня внезапно возникло чувство, что я тебя уже встречал. Я рассказал родителям, но они и слышать об этом не хотели.
