Родители Дилана редко заходили в его спальню. Последний раз Том заходил к сыну за две недели перед его смертью, чтобы выключить компьютер, который Дилан оставил включенным. Комната была личным пространством Дилана, но во всех остальных случаях супруги очень жестко контролировали его жизнь и запрещали ему общаться с детьми, которые могут на него плохо повлиять.
Том рассказал, что они с Диланом были очень близки. Вместе с двумя другими семьями Клиболды приобрели билеты на стадион бейсбольной команды из Денвера и посещали игры по очереди. Когда приходил черед Клиболдов идти на матч, Том брал с собой одного из детей. Том много общался и проводил времени с младшим сыном. Они вместе занимались спортом до середины 1990-х гг., когда у Тома начался артрит. После этого отец и сын часто играли в шахматы, компьютерные игры и занимались принадлежавшей Дилану «БМВ». Иногда Дилану не очень нравилось вместе с отцом чинить автомобиль, он становился раздражительным и отвечал односложно. Но в этом не было ничего исключительного. Том считал Дилана своим лучшим другом.
По словам родителей, у Дилана имелось несколько товарищей: Зак, Нейт и, конечно, Эрик. Крис Моррис был, скорее всего, просто приятелем. Дилан общался с милой девушкой Робин Андерсон, но они не были влюблены друг в друга. У него еще не было подруги, но он общался с девушками в компаниях. Все его друзья казались вполне счастливыми. Они много смеялись. Это вежливые и расслабленные ребята, живущие хорошей жизнью без особого стресса и напряжения.
Эрик был самым молчаливым. Том и Сью казалось, что они совершенно не понимают, что творится в его голове. Тем не менее по отношению к ним Эрик вел себя с большим уважением. Они прекрасно знают, что Джуди Браун не разделяет их мнения об Эрике. «Но Джуди много кто не нравится», – замечала Сью.
Тому и Сью не казалось, что сын является ведомым в паре с Эриком. Они замечали, что Эрик злился на Дилана, когда тот делал что-нибудь не так, как надо.
В конце встречи следователи спросили супругов, есть ли у них вопросы. Да, есть. Они попросили дать им почитать что-нибудь из того, что написал Дилан, чтобы понять, что произошло с их ребенком.
Баттан осталась недовольна результатами разговора. «Я не смогла задать им ни одного вопроса, – говорила она позднее. – И только слушала о том, какого хорошего мальчика они вырастили». Позднее составили протокол беседы, который полтора года после этого не был доступен широкой общественности. Больше никаких интервью с супругами не проводилось. Адвокаты потребовали гарантий иммунитета от любых преследований, которые власти округа отказались предоставить. Супруги Харрисы также попросили гарантий неприкосновенности. Баттан так и не смогла их опросить.
В то время, пока Баттан общалась с супругами Клиболд, в Денвере началась ежегодная конвенция Национальной стрелковой ассоциации. Глава города Веллингтон Вебб просил отменить или перенести в другой город эту встречу, которая была запланирована заранее. Мэрия в течение недели пререкалась с руководством ассоциации, и в конце концов мэр прямо сказал, что не хочет, чтобы мероприятие проходило в Денвере.
Многие почувствовали, что сейчас, после массового убийства в «Колумбайн», в Колорадо надо вести себя осторожнее. Как я уже писал, музыканта Мэрилина Мэнсона совершенно несправедливо связывали с массовым убийством. Тем не менее он отменил концерт в Ред-Рокс, а также все оставшиеся выступления в турне по стране. Однако Национальная стрелковая ассоциация не хотела менять планы. На конгрессе в Денвере собралось четыре тысячи участников. В протестах против его проведения участвовало три тысячи человек. Демонстранты окружили кольцом здание отеля Adam’s Mark, в котором проходила встреча. Многие несли плакаты со словами: «НСА, постыдись!» Отец убитого в «Колумбайн» ученика Том Маузер вышел на протест с плакатом: «Мой сын Дэниел погиб в «Колумбайн». Он хотел бы, чтобы я здесь сегодня был».
Том казался скромным и тихим человеком. Неделя выдалась тяжелой, и его друзья не были уверены в том, что у Тома найдутся силы выйти на демонстрацию.
Том сделал глубокий вдох и сказал демонстрантам: «Если ребенок может взять в руки оружие и прострелить голову другому ребенку, что-то в этой стране точно не как надо». Том призвал собравшихся сделать так, чтобы смерть его сына не прошла бесследно.
Том рассказал о случае, который произошел в начале апреля. Дэниел заинтересовался законами, ограничивающими свободное приобретение огнестрельного оружия, и обсуждал этот вопрос с отцом. Он спросил о законе Брейди
[22]. Во время продажи оружия на ярмарках не проводили обязательных проверок информации о покупателе, которые осуществляли в обычных оружейных магазинах. Через две недели после этого разговора Дэниеля застрелили из оружия, купленного на одной из таких ярмарок.
– Я расцениваю это как знак, – объяснил Том.
Некоторые обвиняли Тома в том, что он использует смерть сына для своей пользы, или его обманывают люди, выступающие за запрет продажи оружия.
– Я вас уверяю, что это не так. Никто меня не использует, – заверил собравшихся Том.
Внутри отеля выступал президент ассоциации Чарлтон Хестон, обвинявший мэра Денвера Вебба в предвзятом отношении к владельцам оружия. В толпе раздался свист, и кто-то закричал: «Убирайся из нашей страны, Вебб!» Присутствующие засмеялись.
Хестон критиковал Вебба:
– Нам говорят: «Не собирайтесь в этом городе». Мне очень грустно слышать подобные заявления, в которых люди высказывают предположения о нашей причастности к убийству. По их логике получается, что я и восемьдесят миллионов американцев, владеющих оружием, виноваты, будто нам все равно, и нас не шокирует и не ужасает убийство, произошедшее в Литтлтоне. Поэтому не надо говорить нам: «Уезжайте из этого города». Не валите на нас вину, это полный абсурд.
Собравшиеся в отеле минутой молчания почтили память погибших в «Колумбайн». Обычно на мероприятиях ассоциации объявляют двух участников – самого старого и самого молодого. Самым молодым оказывается ребенок. «Учитывая сложившиеся обстоятельства, – заявил Хестон, – в этом году мы не будем объявлять имена самых молодых и старых участников конгресса».
После того как подозрения о том, что массовое убийство организовала большая группа заговорщиков, отпали, возникли определенные осложнения, которые Фузильер предвидел заранее. «Когда все поймут, что третьего участника массового убийства не было, людям будет сложнее забыть об этой трагедии», – говорил агент. Эрик и Дилан покончили жизнь самоубийством, не оставив семьям жертв живого человека, которого те могли бы ненавидеть, наблюдать происходящий над ним суд и знать, что тот наказан. Получалось, что за смерть жертв массового убийства преступники не ответят, что усложняло процесс заживления душевных ран. Недовольство и злость жителей южной части округа Джеффко бурлили, но не находили выхода, и последствия трагедии будут еще долго мучить их.
