В распоряжении доктора Кила имеется передвижной аппарат для МРТ и группа исследователей, финансирование которых обеспечивает Университет Нью-Мексико. За 2008 год Кил и его команда изучили мозги приблизительно пяти сотен заключенных в трех тюрьмах. Поскольку выборка состояла из осужденных преступников, неудивительно, что примерно 20 процентов испытуемых отвечали критериям психопатии. По мнению доктора Кила, мы приближаемся к тому, чтобы ответить, каковы причины этого расстройства и как его лечить.
Пока Эрик планировал свою атаку, доктор Хаэр работал над курсом паллиативного лечения для таких, как он. Начал доктор Хаэр с повторного изучения данных о тех психопатах, чье поведение улучшилось само собой. Начиная с подросткового возраста и до того, как они переступили пятидесятилетний рубеж, они не продемонстрировали практически никакого изменения своих эмоциональных характеристик, но в плане соответствия социальным нормам их поведение значительно изменилось.
Хаэр полагает, что эти психопаты просто сумели приспособиться. Будучи до предела рациональными людьми, они пришли к выводу, что тюрьма – это не лучший вариант. И Хаэр предложил использовать их себялюбие для общего блага. Программа, которую он разработал, исходит из того, что психопаты на всю жизнь останутся эгоцентричными и бесчувственными, но станут следовать общепринятым нормам, если это будет в их интересах. Главное, «убедить, что в их распоряжении есть способы получения того, чего они хотят, не причиняя вреда другим, – писал Хаэр. – Ты говоришь им: «Большинство людей думают сердцами, а не головами, а твоя проблема состоит в том, что ты слишком много рассуждаешь. Так давай же сделаем это не твоей проблемой, а твоим преимуществом». Это они понимают».
Когда Эрик учился в старшей школе, исправительный центр для подростков в Висконсине начал работать по программе, разработанной не доктором Хаэром, но основанной на аналогичном подходе. Там также учили справляться с психопатическими стремлениями к немедленному получению удовольствия и полного контроля над ситуацией или человеком: подростков каждый вечер оценивали по критерию соблюдения ими правил и, если динамика была положительной, вознаграждали предоставлением дополнительных привилегий на следующий день. Эта программа не была разработана специально для юных психопатов, но благодаря ей группа молодых людей стала значительно лучше себя вести. Исследование длилось четыре года, и опубликованные в 2006 году результаты показали, что вероятность совершения насильственных действий молодыми психопатами, к которым применялась эта программа, была в 2,7 раза ниже, чем у больных психопатией с аналогичными показателями, участвовавшими в других программах.
Впервые в истории изучения психопатии методика профилактического воздействия на больных, похоже, увенчалась успехом. Этот опыт ожидает повторения.
Специалисты по психопатии смотрят на возможности прогресса в профилактическом воздействии на психопатов в ближайшие годы с осторожным оптимизмом. «Уверен, что в течение десяти лет мы станем понимать психопатию гораздо лучше, чем сейчас, – сказал доктор Кил. – В идеале мы сможем помогать людям справляться с этим расстройством. Я бы не сказал, что на горизонте уже просматривается его полное излечение, но надеюсь, мы сможем осуществить эффективную стратегию регулирования поведения психопатов».
41. Группа родителей
Фузильер уверен, что Эрик являлся психопатом. Но парнишке было всего шестнадцать, когда он впервые задумал план атаки на школу, семнадцать, когда он детально все проработал, и едва исполнилось восемнадцать, когда он открыл огонь. Наверняка вынесение Эрику такого приговора в столь раннем возрасте встретит сопротивление.
Через три месяца после убийств в «Колумбайн» ФБР организовало конференцию крупнейших специалистов по психологии школьных стрелков и собрало на нее ведущих психологов и психиатров, включая доктора Хаэра. Когда мероприятие подходило к концу, Фузильер подошел к микрофону и дал подробную характеристику личностей обоих убийц.
– Все говорит о том, что Эрик Харрис был начинающим психопатом, – заключил он.
По залу пробежал гул. Сидевший в первом ряду известный психиатр встал, явно желая что-то сказать. «Ну все, – подумал Фузильер. – Сейчас он будет придираться к деталям и в конце концов не оставит от моего посмертного диагноза камня на камне».
– В чем заключается ваше возражение? – спросил Фузильер.
– Думаю, он был не начинающим, а полностью сформировавшимся психопатом.
Его коллеги согласились. Эрик Харрис представлял собой классический тип психопата.
Несколько специалистов продолжали изучать стрелков из «Колумбайн» и после окончания конференции. Психиатр из Университета штата Мичиган доктор Фрэнк Окберг прилетал несколько раз, чтобы помогать советами бригаде психологической помощи выжившим и их родным, и при каждом таком визите старался выяснить как можно больше сведений об убийцах. Доктор Окберг беседовал с людьми, близко знавшими стрелков, и читал записи, сделанные обоими подростками.
Проблемой для Фузильера, а позднее и для руководства Управления шерифа округа Джефферсон стало то, что Фузильеру было запрещено рассказывать о своих выводах широкой публике. Поначалу и местная полиция, и федералы были обеспокоены тем, как бы ФБР не оттеснило местных на задний план. И Бюро категорически запретило агентам обсуждать расследование этого дела со СМИ. Руководство департамента шерифа округа Джефферсон решило, что о мотивах убийц говорить не стоит, и ФБР отнеслось к этому решению с уважением.
Отсутствие официальной реакции на эту проблему только усугубило и без того бытовавшие подозрения, что департамент шерифа что-то скрывает. Недоверие к нему усилилось больше. Кроме вопроса о мотивах убийц, общество требовало безотлагательно ответить еще на два. Во-первых, должны ли были власти предвидеть трагедию в школе «Колумбайн»? И должны ли они были остановить ее еще до того, как стихла стрельба? По обеим этим больным темам в департаменте шерифа имелся конфликт интересов, но он все равно начал действовать.
Это стало колоссальным просчетом. Можно было просто выделить поиски этих ответов в отдельное расследование, ведь в распоряжении шерифа находилась почти сотня детективов, из которых лишь немногие работали на округ.
Но тогда, в 1999 году, вариант с независимым расследованием вовсе не казался таким уж очевидным. Руководство следственной команды в основном состояло из честных людей. Ни один из них не имел подмоченной репутации. Джон Кикбуш пользовался глубоким уважением как в полиции, так и вне ее. И он, и другие считали, что в случившемся нет их вины и что общество в этом убедится. И действительно, многие из них ни в чем не виноваты. Шериф Стоун и его помощники были приведены к присяге всего три месяца назад, так что они не несли ответственности за то, что на поступавшие в полицию сигналы об опасности, которую представлял Эрик Харрис, не последовало должной реакции. Большинство детективов, занимавшихся расследованием атаки на школу, не играли никакой роли в тех решениях, которые принимались руководством полиции округа 20 апреля. Кейт Баттан руководила повседневными операциями, так что и она была чиста.
