Возможность увидеть эту текучесть наших ощущений – одно из самых глубоких и замечательных достижений практики осознанности. Мы понимаем, что в наших переживаниях нет ничего статичного или устойчивого. Скорее, сфера ощущений непрерывно меняется – ощущения возникают и исчезают, становятся более или менее интенсивными, меняются их структура и местоположение. Когда мы направляем пристальное внимание на физические ощущения, то видим, что они ни минуты не остаются неизменными. Поначалу это может вызывать чувство дискомфорта и даже испугать.
Каждый раз, когда мы отпускаем мысленные истории, мы осознаем, что нет никакого стабильного основания, нет никаких ориентиров, нет возможности спрятаться или избежать того, что возникает. Один из учеников на ретрите по медитации сказал мне: «Когда я осознанно воспринимаю свои ощущения дольше нескольких секунд, то начинаю испытывать беспокойство. Мне кажется, надо быть начеку, ждать подвоха. Мне кажется, я упускаю какие-то важные вещи, о которых должен думать». Мы легко можем поддаться ощущению, что случится что-то плохое, если не будем поддерживать привычную бдительность, думая, оценивая и планируя. Но именно эта привычка и заставляет нас сопротивляться жизни. Только когда мы осознаем, что нам не за что держаться, мы перестанем прикладывать так много усилий для контроля собственных переживаний.
Ощущения постоянно изменяются. Если мы привычно сопротивляемся им или стараемся уцепиться за них, удерживая их в теле или рассказывая себе истории, то тем самым мы прерываем и ограничиваем процесс их естественного раскрытия и преобразования. Это можно сравнить с попыткой построить плотину или изменить русло реки. Легко позволить реке течь, когда ощущения приятные. Но когда это не так, когда мы испытываем физическую или эмоциональную боль, мы сопротивляемся, отталкиваем эти ощущения. Способность увидеть это и научиться встречать боль с радикальным принятием – один из самых больших вызовов и одна из самых освобождающих практик.
Страх как реакция на боль: «Что-то не так»
Когда я первый раз забеременела, мы с мужем решили, что у нас будут домашние роды, с акушеркой и без лекарств. Мы рассматривали рождение ребенка как естественный процесс, и поскольку я была вне группы риска, то хотела рожать в теплой и привычной домашней обстановке, а не в роддоме. Я надеялась, что смогу сохранять осознанность во время родов, и хотя знала, что боль будет сильной, была уверена: моя практика йоги и медитации позволит мне «двигаться вместе с потоком».
Когда начались роды, я была отдохнувшей и готовой. Я знала, что, если начну сопротивляться боли схваток, будет только хуже. Поэтому расслаблялась, дышала, безо всякого стеснения издавала звуки, позволяла своему телу решать самому. Как животное, я была бездумно погружена в процесс, инстинктивно реагировала на разворачивающуюся во мне драму и воспринимала боль как естественную часть происходящего.
Потом внезапно что-то изменилось. Когда стала прорезываться голова моего сына, уровень боли резко вырос. Я уже больше не могла продышать ее и позволить пройти сквозь себя. Я подумала, что такая сильная боль означает: что-то идет не так. Все мое тело сжалось, и глубокое медленное дыхание превратилось в поверхностное и быстрое дыхание паники. Вся моя уверенность в себе пропала, а решение расслабляться на волнах боли было забыто.
Как и любой аспект нашего эволюционного развития, неприятные ощущения, которые мы называем болью, – часть нашего механизма выживания. Боль – это призыв нашего тела обратить внимание, позаботиться о себе. Доктор Джон Кабат-Зинн всемирно известен благодаря своей Клинике снижения стресса в Университете Массачусетса. Он преподает там практики осознанности пациентам, которые страдают от хронической и острой боли.
Он пишет: «Симптомы болезни или расстройства плюс ваши чувства по этому поводу можно рассматривать как посланников, которые сообщают вам что-то важное о вашем теле или уме. В давние времена, если королю не нравилось послание, гонца убивали. Это равносильно подавлению ваших симптомов или ваших чувств, потому что они нежелательны. Убивать гонца, отрицать послание или приходить в ярость из-за него – не очень разумные подходы к лечению. Единственное, чего нам не стоило бы делать, так это игнорировать или разрушать естественные связи, которые могут дать важное представление о происходящем и восстановить саморегуляцию и равновесие. Вызов, который стоит перед нами, когда мы видим симптомы, заключается в том, чтобы действительно услышать их послание и принять его во внимание».
Иногда сообщения, которые мы получаем, – это призыв к немедленному действию: обжигающе горячо – мы убираем руки от огня. Слабость и головная боль – надо что-нибудь съесть. Острая боль в груди и затрудненное дыхание – мы звоним в скорую. В других случаях боль просит нас защитить себя от дальнейших травм. Она говорит о том, что нам надо отдохнуть, побыть в спокойствии. Во время родов боль сохраняет нашу сосредоточенность, заставляет нас инстинктивно участвовать в требующем больших затрат процессе рождения. Когда мы умираем, боль может подсказать нам, что нужно искать внутреннее убежище тишины и спокойствия, также как животное ищет уединения в этот момент. Если мы принимаем боль без морока страха, то можем услышать ее послание и ответить на него.
Но все же, как я поняла из опыта родов, интенсивная боль, даже когда она часть естественного процесса рождения, вызывает тревогу. Когда моей ответной реакцией стал страх, то к неприятным ощущениям добавилось убеждение: что-то идет не так. Вместо того чтобы практиковать радикальное принятие, мое тело и ум сопротивлялись и боролись с болью.
И хотя страх боли – естественная человеческая реакция, в нашей культуре он особенно силен. Мы считаем, что боль – это плохо или неправильно. Мы не доверяем своему телу и пытаемся контролировать его так же, как управляем миром природы. Мы принимаем обезболивающие, считая, что все, что устраняет боль, хорошо. Речь идет о любой боли – при родах и менструациях, обычной простуде и болезни, старении и смерти. В культуре нашего общества боль считается не естественным явлением, а скорее врагом. Боль – это гонец, которого мы пытаемся убить, а не то, что мы допускаем и принимаем.
В момент интенсивной боли во время родов я была в состоянии войны с ней. Моя акушерка, которая уже много раз видела страх и сопротивление в ответ на боль, тут же заверила меня: «Все в порядке, милая… все идет так, как и должно, просто это больно». Ей пришлось повторить это несколько раз, прежде чем эти слова дошли до моего сознания. И тогда посреди обжигающей боли, невыносимого давления, ощущения, что тебя разрывает на части, и утомления я вспомнила о глубоком дыхании и расслабилась. Это была просто боль, ничего плохого, и я смогла открыться этому и принять ее.
Страх усугубляет боль – теперь мы хотим убежать не только от изначальной боли, но и от боли страха.
Быть живым означает иногда чувствовать боль, иногда – очень сильную боль. И, как мы знаем, боль не всегда заканчивается рождением здорового малыша и радостью. Иногда она вообще не заканчивается. Когда это признак травмы, она может привести к тому, что наши физические возможности будут ограничены. Боль может привести к смерти. Учитывая взаимосвязь между болью и утратой, неудивительно, что мы уверены: боль – значит «что-то идет не так». Неудивительно, что наша ответная реакция на боль – страх и мы непроизвольно стараемся контролировать или устранить ее.
