В доме горел свет. Тьма собралась у деревьев.
Патрульной машины не было. Хант вышел, оставив включенными фары за радиаторной решеткой. Держа руку на кобуре, пробежал взглядом по деревьям и двору. Тихо и спокойно. Доски крыльца прогнулись под ногами. Детектив постучал кулаком в дверь, уловил движение внутри и, отступив на шаг, оглянулся. Замок щелкнул, дверь приоткрылась, а потом распахнулась. Худенькая и заплаканная, сжимая побелевшими от напряжения пальцами рукоятку восьмидюймового разделочного ножа, в круге света стояла Кэтрин Мерримон.
– Кэтрин…
– Что-нибудь известно о Джонни?
Хант прошел в дверь.
– Я отправил машину к дому Стива. Они, наверное, уже на месте. – Он протянул руку. – Можно?
– Извините. – Она подала нож, и детектив положил его на стол.
– Вы в порядке? Уверен, у Джонни тоже все хорошо.
– Нет, не хорошо.
– Этого мы пока не знаем.
– Мне нужно к Стиву.
– Мы поедем к нему, обещаю. Но пока присядьте на минутку. – Хант подвел ее к софе и остановился, увидев на столе коробку. – Та самая?
Кэтрин кивнула:
– Да. Мне кажется, он уже умер.
Детектив подошел к столу. Коробка, разорванная серебристая лента, конверт, листок бумаги…
– Не могла оставить на улице.
Хант достал из кармана ручку, подцепил и поднял крышку. Глаза котенка уже остекленели. Изо рта высовывался язык.
– Мертв. – Хант опустил крышку и перевел взгляд на записку: «Ты никого не видел. Ничего не слышал. Держи свой поганый рот на замке».
Кэтрин прошла через комнату, остановилась рядом с ним, посмотрела вниз и поежилась.
– Думаете, это сделал Кен? Коробка появилась минут через десять после того, как он уехал.
– Сомневаюсь.
– Вы, похоже, уверены.
– Нет, но здесь что-то не так. Зачем уезжать и возвращаться? Зачем заявлять о себе таким вот образом? И зачем вообще это делать?
– Так что это означает?
Хант перечитал послание.
– Думаю, записка имеет какое-то отношение к Бертону Джарвису.
– Что?
– Всю эту историю подробно описали в газетах. – Он посмотрел на Кэтрин. – Вы видели заметки Джонни?
– Конечно.
– Ваш сын был там, возле дома Джарвиса. В чем бы Джонни ни хотел убедить меня, ясно, что он бывал там. И не раз.
– И кто-то думает, что Джонни его видел?
– Джонни опознал пятерых из шести регулярно бывавших там мужчин. Только пятерых.
– А шестой?
– Шестой был осторожен и по крайней мере трижды менял номера на машине. Теперь он опасается, что Джонни может узнать и его.
– Вы говорите о полицейском?
– Мы не знаем, полицейский ли он.
– Джонни так считает.
– Он ошибается. Скорее всего, ошибается.
– А если нет?
Ответа у Ханта не было, и он просто подал ей руку.
– Давайте поищем вашего сына.
* * *
К району, где жил Стив, Джонни подъехал, когда было уже поздно. Проскользнув между зданиями, он в последний раз повернул налево и остановился в сотне ярдов от дома. На улице, перед входом, стояли патрульные машины и автомобиль Ханта. А значит, приехали и из службы соцобеспечения.
Джонни выругался. Надо было возвращаться побыстрее. И вообще не стоило туда ездить. Теперь его уж точно заберут. Ясен пень.
Он выключил мотор и открыл дверцу. Справа от дороги, на полпути к дому, темнела сосновая роща. Пробравшись между припаркованными машинами, Джонни метнулся к укрытию, нырнул на подстилку из сосновых иголок, поднялся и перебежал в знакомую ложбинку.
Джек уже был там.
– Черт, Джонни! Ну ты и напугал меня!
Джонни уловил запах бурбона и, присмотревшись, увидел, что Джек прижимает к груди бутылку.
– Ты почему здесь?
Друг подтянулся, прислонился спиной к дереву.
– А где еще мне быть?
– Знаешь, что тут происходит?
– Когда пришел, они, – Джек указал на полицейские машины, – уже были здесь.
– Пришел? Пешком?
– Ну да, пешком.
– Четыре мили!
Джек пожал плечами.
– Ты пьяный?
– А ты что, проповедь читать будешь?
– Не буду.
– А говоришь так, будто собираешься.
Джонни оставил выпад без внимания.
– Моя мама там?
– Видел ее вроде бы, но, по правде говоря, не знаю. Я просто ждал тебя. – Джонни пробрался к краю рощи, и Джек зашипел ему в спину: – Не надо. Не рискуй. По-моему, мой старик тоже там.
– Твой отец?
– Ну да. Старается выслужиться, произвести впечатление. На сверхурочные соглашается и все такое. Хочет стать детективом первого класса, когда Джеральд пойдет в профессионалы. – Он приложился к бутылке. – Как будто это важно.
Джонни снова сполз в ложбину. Джек уже путал слова, с трудом держался прямо и кренился то в одну, то в другую сторону.
– Да что с тобой? – не выдержал Джонни.
– Ничего, – угрюмо проворчал Джек. Джонни отвернулся и попытался рассмотреть, что происходит возле дома. – Если хочешь знать… – громко заговорил он.
– Тихо ты!
Джек послушно понизил голос:
– Я, чтоб ты знал, со своим стариком поцапался. Ему позвонил кто-то, рассказал про тот случай в торговом центре.
– Дай-ка угадаю… Он встал на сторону Джеральда.
Джек покачал головой.
– Я и сам этого ждал. Но все дело в тебе. Он сказал, что запрещает мне с тобой дружить, что это, мол, официальное предупреждение. Последнее. – Джек помахал рукой и, пошатываясь, поднялся. – Но ты не беспокойся. Я послал его куда подальше.
– Не заливай.
Джек отхлебнул из бутылки.
– Ну почти что послал.
Какое-то время Джонни присматривался к окну.
– Если вернусь, они точно меня заберут.
– Кто?
– Соцслужба. Заберут меня у Стива и отдадут какому-нибудь зануде, который будет гонять мыться три раза на день и из дома никуда не выпустит.
– Может, так, а может, возьмет тебя кто-то, кому нужен чек от штата. Посадят на хлеб и воду, и спать будешь на полу. Сделают своим рабом.
– Заткнись.
– Я серьезно.
– Хватит.
