Она кивнула.
– Думаете, его кто-то похитил?
Хант едва услышал ее.
– Нет. Конечно, нет.
– Может быть, кто-то решил, что просто угрозы недостаточно…
Он повернулся к ней.
– Признаков взлома нет, следов борьбы тоже. Отсутствует пикап Стива, а Джонни умеет водить. И доступ к ключу у него был.
– Мне нужно, чтобы он вернулся. Нужно, понимаете?
– Да.
– Мне нужно, чтобы мой сын был дома.
Кэтрин смотрела в ночь, а Хант наблюдал за ней. В двери из кухни появился Йокам.
– Клайд. – Он поманил его пальцем.
Хант прошел в кухню.
– Что такое?
Йокам подвел старшего коллегу к небольшому столику.
– Видишь здесь что-нибудь особенное? Что-то, что тебя цепляет? – Хант оглядел стол. Несколько журналов и писем. Вчерашняя газета. Раскрытый телефонный справочник. Он уже хотел покачать головой, когда Йокам сказал: – Телефонная книга.
А секундой позже Хант увидел сам. Ливай Фримантл, Гурон-стрит, 713.
– Вот же дерьмо…
– Какое ему дело до Ливая Фримантла?
– Думает, что Фримантл знает, где Алисса.
– Почему он так думает?
– Предполагает, что Дэвид Уилсон мог что-то сказать ему перед смертью. – Хант закрыл книгу. – Мой прокол.
– Кто бы мог предположить, что он сделает нечто в этом духе…
– Я мог. – Хант потер ладонями лицо. – Мальчишка способен едва ли не на все. Глупо было с моей стороны поверить, что он ничего в этом направлении не предпримет.
– Я буду там через восемь минут.
– Нет. Джонни вроде как доверяет мне. Так что я и поеду.
– Тогда поторопись.
Они вернулись в гостиную, но не успели сделать и нескольких шагов, как в комнату ворвался Стив. Для начала нацелив указательный палец на Кэтрин, он сжал затем руку в кулак. Лицо его раскраснелось, губы стянулись в тонкую линию. Сжав и разжав несколько раз кулак, он как будто немного успокоился.
– Что случилось? – спросил Хант.
Стив взглянул на него и отрывисто, тыча пальцем теперь уже в сторону улицы, сказал:
– Этот говнюк еще и мой револьвер украл.
* * *
Через десять минут Хант позвонил Йокаму из гостиной дома Фримантла. К этому времени он уже прошел по всем комнатам.
– Я с ним разминулся.
– А он там побывал? Следы есть?
Хант вышел на крыльцо, потрогал желтую ленту. Дальше по улице заливались лаем собаки.
– Оградительная лента оборвана. Дверь открыта.
– Объявить в розыск грузовик?
Детектив задумался.
– А что, если Джонни был прав? Что, если шестой – полицейский?
– Не представляю, как такое возможно.
– И все-таки? Что, если мы объявим розыск, а найдет его тот самый плохой коп?
– Думаешь, лучше пока не распространяться?
– Не знаю. Как ни думай, ошибиться можно везде.
– В любом случае я с тобой. Так, подожди секунду… Что? – Трубку прикрыли, и Хант слышал только приглушенные голоса. Потом Йокам выругался. – А, черт…
– Что такое?
– Кросс говорит, он уже объявил машину в розыск.
– Ему никто такого распоряжения не давал.
– Говорит, ситуация ясная: подросток сбежал из-под опеки на угнанном грузовике и с украденным оружием. Тут и думать нечего. Честно говоря, не могу не согласиться, тем более что…
Йокам не договорил, и Хант представил, как он отходит подальше от Кэтрин.
– Тем более?..
Закрылась дверь.
– Тем более что он пустился на поиски хладнокровного убийцы, – шепотом добавил Йокам.
* * *
Джонни пришлось проехать по двум дорогам, прежде чем он нашел въезд на заброшенную табачную фабрику. Ворота были не заперты, колея заросла травой и невысоким кустарником. Джек выскочил из кабины, закрыл ворота и вернулся. На ферме он еще не бывал.
– Куда дальше?
– Увидишь.
Свет фар вре́зался в темноту. Из мрака вынырнули ветки сосен, из черных превратившись в зеленые. На узловатых стволах блеснула смола, и все снова погрузилось в ночь.
Какое-то время грузовик трясся и подпрыгивал на выбоинах и рытвинах, оставшихся после весенних дождей, а когда они выбрались наконец из леса на заброшенное поле, над ними раскрылось во всю ширь небо: высокое, полное звезд, с луной за тонкой паутиной облаков.
– Тут раньше плантация была, – сказал Джонни. – Потом только фермы остались. – Проселок ушел вправо, выпрямился, разветвился. Джонни выбрал левую колею. – Еще и сейчас видно, где сгорел дом. – Он дернул головой. – Там. Камни от печей так и лежат кучами. И старая колодезная скважина.
– Да?
– Она уже заросла теперь. Я нашел ее месяцев шесть назад.
Впереди проступили очертания сарая, стена из посеревших бревен на фундаменте из тесаного гранита. Вдоль заднего угла расползлись щупальца плюща и болотного молочая. Мох, которым конопатили стены, местами истлел в труху, и щели сочились чернотой. Джонни заехал с другой стороны и остановился. Дверной проем зиял бездонным провалом. Обугленное дерево и зола обозначали костровую чашу. Джонни припарковал пикап.
– Дай рюкзак. – Джек сбросил мешок с плеча. – Не выключай мотор, пока я не скажу.
Он достал фонарик, вошел в сарай, где отыскал свой заплесневевший синий рюкзак с тремя огрызками свечей.
– Порядок.
Джек повернул ключ, и фары погасли. Остался только дрожащий лучик света, а в нем – полоски белой кожи, раскрытые широко глаза и грязная одежда.
– Дом Кена там. – Джонни повернул фонарик. – За теми деревьями. Не так уж и далеко.
– Ты как нашел это место?
Джонни опустился на корточки и выудил из мешка коробок спичек.
– Ушел как-то из дома, когда там все плохо стало. Решил поискать змей.
– Насчет змей…
– Держи. – Джонни передал Джеку фонарик, поставил свечи на обломок гранита и чиркнул спичкой. Тот наблюдал и ничего не говорил, но Джонни ощущал его присутствие. – Спал здесь несколько раз. Не так уж тут и плохо. Внутри полно пауков, а здесь москиты, это еще хуже.
– Я предпочитаю москитов.
– Я тоже.
Джек посветил на синий рюкзак.
– А это что?
– Давай разведем костер.
Джонни поднялся и принялся собирать хворост. Через какое-то время к нему подключился друг. Костер еще и не разгорелся толком, когда Джек наткнулся на обрывок Библии, обуглившийся кусок черной зерненой кожи, часть переплета в два дюйма длиной. При желании еще можно было разобрать золоченые буквы. Джек держал находку целую минуту, и Джонни видел – тот понимает, что это такое. Крохотные пальцы коснулись букв, и тогда Джонни поднялся, забрал обрывок и бросил в огонь. Сидя на корточках, он наблюдал за другом. Большинство знавших Джека не назвали бы его примерным мальчиком, но Джонни точно знал, что он верит в дьявола.
