Но, конечно, это не могла быть Алисса. Этого просто не могло быть. Не могло быть так, как с отцом. Все должно было закончиться иначе.
– Провести идентификацию мы пока не можем, – сказал Хант.
Вот и хорошо. Уже какая-то надежда.
Но в глубине души Джонни знал.
И его мать тоже знала.
Он отвел взгляд от облака, и Кэтрин сжала его руку. Джонни поднялся и посмотрел на веревку, поднимающуюся с грузом откуда-то из глубины земли. На пикапе стояла лебедка, и теперь она медленно поворачивалась, негромко жужжа электромотором. Хант попытался уговорить их подождать в его машине или вернуться с кем-нибудь домой. Он даже взял Джонни за локоть, и рука у него оказалась удивительно теплой, но мальчишка не сдвинулся с места. Он слушал усталый скрип лебедки и такой же скрипучий голос Ханта. Видимо, таким же его слышала и мать, потому что они были вместе, когда это случилось.
Вместе.
Тело подняли, когда верхний край солнца скрылся за самыми высокими деревьями. Оно лежало в черном виниловом мешке, выглядевшем почти пустым. Хант разрешил им подойти ближе, но стоял между ними и мешком, даже когда его положили в универсал. Низенький мужчина с выразительными глазами взглянул на них, потом закрыл задний борт и включил мотор.
Джонни тошнило. Кружилась голова. Вытянувшиеся тени скользили по траве. Мать не противилась, когда Хант усадил ее в другую машину, и Джонни понял, что сил на него у нее не осталось. Она едва дышала.
С ним было не так. Джонни как будто окоченел. Веревка снова пошла вниз, в шахту, разматываясь с лебедки. Потом остановилась.
Хант еще стоял у машины с матерью Джонни, когда из выработки появился велосипед. Он был весь гнутый и заржавевший, но Джонни узнал его по желтой краске и седлу-банану. Если б он присмотрелся получше, то увидел бы, что у него три передачи. Однако присматриваться было без надобности – Джонни узнал велик.
Велик Джека.
Тот, про который Джек сказал, что его украли.
Глава 58
Джонни будто зажало в тисках. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. В глазах потемнело. Сколько раз видел он Джека на этом велике… Как друг жаловался, что у него только три передачи. Как сидел, скособочившись, чтобы компенсировать слабость больной руки. Как обзывал велик ссаным из-за его желтого цвета. Ругал, клял, обзывал, но любил.
Хант стоял с остальными мужчинами у машины, и Джонни дотронулся до велосипеда. Маленький, желтый. Он коснулся ржавчины и холодного металла, потрескавшихся резиновых шин.
Нет, ему ничего не привиделось. Велосипед был настоящий.
Джонни отвернулся, и его вырвало.
Все было по-настоящему.
* * *
Хант слушал пожарного.
– Велосипед упал первым и застрял в том самом бутылочном горлышке. Тело, наверное, сбросили потом. Не будь там велосипеда, оно, скорее всего, упало бы на самое дно. Это еще шестьсот футов. Да и вода внизу… – Пожарный покачал головой. – Мы бы никогда его не нашли.
– Это Алисса? – Хант повернулся к судмедэксперту.
– Это девочка, – ответил Мур. – Возраст подходящий. Проверю по стоматологической карте. Сегодня же. Первым делом.
– Позвонишь, когда закончишь?
– Да.
Хант кивнул и поискал взглядом Джонни. Не сразу, но нашел. Мальчик стоял на коленях в кустах.
– Ох…
Приведя Джонни в порядок, он усадил его в машину. Потом отправил медэксперта с телом и вместе с пожарными завернул велосипед в брезент и уложил к себе в багажник. Там находка и лежала, дребезжа каждый раз, когда автомобиль вздрагивал на неровности, и отзываясь вопросом в голове у детектива.
– Не надо было вас сюда привозить. – Ему никто не ответил. Хант знал, почему взял их с собой, и понимал теперь, что допустил ошибку. Принял все слишком близко к сердцу. Позволил себе эмоциональную вовлеченность. Он покачал головой. – Не надо было вас сюда привозить.
* * *
Лишь на полпути в город Джонни смог наконец заговорить. С минуту он слушал, как шумит ветер за окном и шуршат шины на ровном шоссе, потом сказал:
– Это Джека.
Хант обернулся. Кэтрин и Джонни казались темными фигурами на заднем сиденье. На дороге никого не было.
– Что ты сказал?
Джонни посмотрел в окно. Под высоким, с россыпью мелких, бледных звезд, небом растянулось широкое поле. Застывшая неподвижно трава отливала багрянцем. Бессмыслица.
– Велосипед Джека.
Хант съехал на обочину и остановился. Заглушил мотор. Джонни потянулся к ручке, но не нашел ее на дверце.
– Откройте. – Его снова скрутили рвотные спазмы, но в желудке уже ничего не осталось.
Хант вытащил его из машины и отвел в сторонку.
– Дыши. Просто дыши.
Через минуту Джонни выпрямился.
– Все будет хорошо, – мягко сказал детектив, и его голос действительно подействовал успокаивающе. Они прошли вдоль дороги вперед и вернулись. Хант положил руку на плечо парня. – Ну вот. Ты в порядке?
Джонни еще трясло, но он кивнул:
– В порядке.
Сели в машину. Хант повернул дефлектор, чтобы воздух шел на Джонни.
– Лучше?
– Да, сэр.
– Тогда расскажи мне о велосипеде.
Джонни сел под плафон. Лицо Ханта осталось в тени. Свет был яркий, тени резкие.
– Велосипед у Джека был старый, подержанный. Пропал примерно тогда же, когда исчезла Алисса. Джек сказал, что его украли. Я тогда об этом даже не думал. Ну про такое совпадение по времени.
– Уверен, что это велосипед Джека?
– Да. Уверен.
Хант посмотрел на Кэтрин.
– Джек – это тот мальчик, который видел, как Алиссу затащили в фургон. Единственный свидетель похищения. Теперь, когда у нас есть его велосипед…
– Что вы хотите сказать? – Кэтрин держалась из последних сил, и Джонни, дотронувшись до ее руки, ощутил жар.
– Может быть, никакого похищения не было.
Ветер дохнул в открытое окно.
– Может быть, Джек солгал.
Хант выключил свет в салоне и вырулил на дорогу. Потом стал поднимать стекло, и оно заскрипело точно так же, как электромотор лебедки. Зазвонил телефон. Держа ногу на педали газа, Хант несколько секунд смотрел на экран.
– Это детектив Кросс. – Он опустил телефон и взглянул в зеркало заднего вида. – Отец Джека.
– Что будете делать? – спросила Кэтрин.
Машина шла ровно.
– То, что положено.
Хант ответил и какое-то время только слушал. Потом сказал:
