– НЕ НАДО ДАВАТЬ ОБЕЩАНИЙ, КОТОРЫЕ НЕ СМОЖЕШЬ ВЫПОЛНИТЬ.
– Я… – Ворон запнулся. Ему стало противно от самого себя.
– ПРОСТО ПОСТАРАЙСЯ НЕ ИСПОРТИТЬ ТО, ЧТО Я ТЕБЕ ПОРУЧУ.
– Не испорчу!
– ЭТОТ СТАЛКЕР, ТРИТОН, ОН СКАЗАЛ, ЧТО ТЕ ДВОЕ НИЧЕГО НЕ ПОМНЯТ.
– Да, так точно!
– ЭТО ПОХОЖЕ НА ПРАВДУ. ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ОРГАНИЗМ МОЖЕТ ПО-РАЗНОМУ РЕАГИРОВАТЬ НА ПЕРЕМЕЩЕНИЕ. ПОЭТОМУ БЕССМЫСЛЕННО ВЫБИВАТЬ ИЗ НИХ ИНФОРМАЦИЮ, ОНИ ВСЁ РАВНО НИЧЕГО НЕ ПОМНЯТ. НО НУЖНО ДАТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ИМ САМИМ ВЫВЕСТИ НАС К ЦЕЛИ. ДАЖЕ ЕСЛИ ОНИ НИЧЕГО НЕ ПОМНЯТ, «ЗЕРКАЛО» РАНО ИЛИ ПОЗДНО ПОЗОВЁТ ИХ. И ТОГДА ОНИ ВСЕ ВСПОМНЯТ И ПОЙДУТ НА ЭТОТ ЗОВ. МЫ ПРОСТО БУДЕМ ИДТИ ЗА НИМИ ПО СЛЕДУ.
– Я понял, – быстро закивал головой Ворон.
– ПРОСТО ИДИ ЗА НИМИ ПО СЛЕДУ, – повторил Мрак. – И НЕ ВЫДАЙ СЕБЯ. ПУСТЬ ОНИ ДУМАЮТ, ЧТО ОТОРВАЛИСЬ ОТ ТЕБЯ. ИДИ ОДИН. ТАК БУДЕТ ЛУЧШЕ, ВСЁ РАВНО ОТ ТВОИХ ОСТОЛОПОВ НИКАКОЙ ПОЛЬЗЫ.
– А Тритон? – не выдержал Ворон.
– НАБЕРИСЬ ТЕРПЕНИЯ. КАК ТОЛЬКО ОНИ ДОБЕРУТСЯ ДО «ЗЕРКАЛА» – ОН ТВОЙ, МОЖЕШЬ УБИТЬ ЕГО. ТЫ ВЕДЬ ЭТОГО ХОЧЕШЬ?
– Хочу, – подтвердил Ворон.
– НЕ ПОДВЕДИ НА ЭТОТ РАЗ. БОЛЬШЕ ПОПЫТОК НЕ БУДЕТ. ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО БУДЕТ С ТОБОЙ, ЕСЛИ…
Мрак не договорил. Голову Ворона словно стянуло колючей проволокой, он закричал, упал на пол. Боль прожигала ему глаза, виски, затылок, расплавленным свинцом потекла вниз по телу.
– Я… все… понял… – с трудом выдавил из себя Ворон.
* * *
– Я, кажется, человека подстрелил! – заскулил Малёк, пробираясь сквозь густые заросли и едва поспевая за всеми.
– Не льсти себе! – осадил его Наймит. – Даже близко не пролетело. Весь потолок только изрешетил!
– Ребята, как же я рад вас видеть! Вы не представляете! – Тритон остановился, чтобы обнять друзей. – Я уже думал, что мне кранты!
– И мы рады! – ответила Вобла.
Голубец пожал руку сталкеру, произнес:
– Теперь твоя очередь нас спасать. В Чащобе без тебя нам угрожает еще большая опасность, чем тебе в той крепости.
Остальные с ним молча согласились.
Явно недружелюбный лес нашептывал гостям что-то зловещее. Там, внутри зеленой пены листвы, что-то ухало и било крыльями, рычало, ревело, шипело и едва слышно перебирало лапами, раздирало когтями чью-то плоть и ломало кости. Чащоба кишела зверьем.
– В этом уж доверьтесь мне! Через час выйдем отсюда.
– Очень на это надеюсь, – невесело улыбнулась Вобла.
Глава 22
Путь беглецам преградил густо разросшийся щетинистый вьюн. В этих краях он был не такой, как везде: мясистые огромные канаты стеблей туго переплетались друг с другом, образуя плотную живую изгородь, а торчащие в разные стороны колючки создавали еще больше неприятностей путникам.
Наймит хотел уже было продираться напролом, но Тритон остановил его:
– Не стоит. Лучше обойти.
– Почему? – раздраженно спросил тот. Делать лишний крюк по кишащей опасностями местности ему не хотелось.
– На акрид можем нарваться.
– Что еще…
Наймит от неожиданности поперхнулся, увидев вдруг то, о чем толковал сталкер. Сквозь ветки на торговца недобро зыркнули две пары черных немигающих глаз, в кустах зашевелились суставчатые длинные конечности, клацнули словно деревянные челюсти.
Голубец отскочил в сторону, с плохо скрываемым страхом спросил:
– Что это там за хреновина была?
– Я же говорю – акриды.
– Что еще за акриды?
– Местные твари. Безобидные, если их не трогать. Хочешь посмотреть? – Тритон отвел в сторону ветку стволом автомата.
Наймит в ужасе замахал руками.
– Нет, не хочу. Обходить, так обходить.
Пришлось группе заложить приличный крюк, прежде чем вернуться на первоначальный маршрут. Опасность осталась позади, открывая путникам сильно заросший тракт.
– К вечеру выйдем к Ведьминому логу, – разъяснил Тритон, когда они остановились на небольшой привал. – Пойдем через него – и прямиком до Лужинки. Ты, Наймит, можешь легко оттуда вернуться обратно в Точку, там всего пара часов ходьбы. Я надеюсь, тебя никто не видел во время штурма дома Рахимыча?
– Ты же знаешь, я как человек-невидимка! – ухмыльнулся тот, подмигнув Мальку.
– Тогда тебе ничего не грозит. Думаю, искать тебя не будут, им не ты нужен. Им вот эти двое нужны.
– Зачем? – непонимающе вскинула брови Вобла.
– Это вам лучше знать.
– Кто это были вообще? – спросил Наймит.
Сталкер ответил не сразу, о чем-то задумавшись. Потом махнул рукой и буркнул:
– Не знаю.
Голубец, если что-то и заподозрил, то виду не подал. Вобла оказалась менее сдержанной, поэтому спросила:
– А может, все-таки знаешь?
Тритон смерил ее недобрым взглядом и процедил:
– Хватит базар разводить, двинули дальше.
Тракт, хоть и изрядно поросший травой и вздыбленный корнями деревьев, еще сохранил остатки павшей цивилизации – идти по нему после прошлой беготни по бездорожью было сплошным удовольствием. Ровная, широкая, двухполосная дорога. В некоторых местах даже угадывались остатки асфальта. В зарослях крапивы, весь грязно-зеленый от налипшего мха, покосившийся, но не сломленный, как последний в поле солдат, повстречался дорожный знак «Обгон запрещен».
Тритон шел впереди, посередине – Вобла и Малёк, удивленно озирающиеся по сторонам, задумчивые. Замыкал процессию Наймит.
– Будьте предельно внимательны, – инструктировал всех Тритон, не сбавляя шага и не оборачиваясь. – Чащоба – это такое место… – Сталкер задумался, пытаясь подобрать нужные слова. – В общем, это как живой организм. И особой любви он к чужакам не испытывает. Каждый шорох или звук расценивайте как сигнал опасности. И самое главное – глядите под ноги.
Малёк и Вобла внимательно посмотрели вниз, на свои ботинки.
– А что там может быть? – спросил паренек, не увидев ничего подозрительного.
Девушка размяла закаменевшие мышцы ног, гудящие от усталости, и с тем же немым вопросом посмотрела на сталкера.
– Все что угодно! – отмахнулся от докучливых спутников Наймит.
Неприятности начались, когда тракт разделился на две дороги, круто уходящие в разные стороны. Ведомая Тритоном группа свернула налево. И сразу же натолкнулась на поджидавший их сюрприз – зверушку весьма мерзкого вида. Серая тварь размером с холодильник больше всего походила на жабу. Сидя на задних мощных лапах, она взирала на путников рыбьими глазами, едва заметно надувалась и шевелила отростками на голове. Разевая беззубый огромный рот, противно шипела, высовывая далеко вперед бледно-розовый раздвоенный язык.
