В таких обстоятельствах участники практически не замечали вторую «мишень». Это происходило не потому, что они моргали, но потому, что для повторной фокусировки внимания им требовалось некоторое время.
В дополнение к емкости, другое значительное ограничение рабочей памяти связано с достоверностью информации, которая хранится в уме, а также со скоростью распада информации в течение определенного времени. Даже на основе собственного опыта мы можем судить, что наши внутренние репрезентации информации не обладают такой же степенью детализации, как в реальности при восприятии первоначального стимула. Это было формально продемонстрировано в экспериментах, показывающих, что переход от непосредственного восприятия к рабочей памяти сопровождается заметной утратой деталей
[93]. Посмотрите на многолюдное помещение, задерживая взгляд на стоящих и разговаривающих людях. Можете ли вы увидеть точный моментальный снимок этой сцены, когда закрываете глаза? А если вы держите глаза закрытыми в течение десяти секунд? Информация в рабочей памяти подвержена быстрому распаду.
Источник этого распада до сих пор остается предметом дискуссии. Действительно ли он связан только с течением времени, или же его причиной служит интерференция? Судя по всему, происходит и то, и другое. Удерживание информации в уме – это активный процесс, требующий ресурсов, сходных с сосредоточенностью внимания на внешних стимулах. Поэтому даже в отсутствие интерференции воспоминания подвержены распаду из-за нашей ограниченной способностихранить информацию в рабочей памяти в течение долгого времени. Причем, этот процесс подвержен не только сбоям, но и отвлечениям. Во время эксперимента, сходного с экспериментом лаборатории Газзали «Лицо и пейзаж» (описанном в предыдущей главе), мы просили участников в течение семи секунд удерживать в памяти образ лица, после чего проверяли достоверность их воспоминаний
[94]. Уловка заключалась в том, что в некоторых испытаниях мы мельком показывали образ другого лица; это происходило во время паузы, пока участники удерживали нужное лицо в памяти. Им заранее сообщали, что это может произойти, и что второе лицо нужно игнорировать. Несмотря на предупреждение, их воспоминание о первом лице слабо, но последовательно ухудшалось при появлении нового. Это показывает, что даже здоровые молодые люди легко отвлекаются при выполнении очень простого теста на рабочую память. Далее мы обнаружили, что те участники, у которых при реакции на отвлекающие лица наблюдалась усиленная активность зрительной коры, хуже справлялись с тестом на рабочую память
[95]. Этот результат показывает, что обработка неактуальной информации уменьшает достоверность актуальных образов в рабочей памяти. Эдвард Вогель с коллегами доказал, что такая отвлекаемость влияет и на емкость рабочей памяти: люди, которые больше отвлекаются на неактуальную информацию, могут запомнить меньше объектов
[96].
Наша способность сохранять информацию в уме очень уязвима для интерференции в виде отвлечений и сбоев. Попробуйте вспомнить, как трудно удерживать в уме подробный маршрут поездки, пока вы находитесь в плотном потоке движения с высокой целевой интерференцией. Добавьте включенное радио и вибрацию мобильного телефона от поступающих сообщений, вы окончательно потеряете свой путь.
Ограничения управления задачами
Когда мы принимаем решение о достижении более чем одной цели за ограниченное время, нам приходится выбирать между двумя вариантами действий: либо многозадачность, либо переключение между задачами. Иногда мы решаем заниматься двумя делами одновременно, например, разговаривать по телефону, читая электронную почту (многозадачность), а иногда выполняем дела последовательно: например, пишем статью, а затем переключаемся на чтение электронной почты (переключение между задачами). Многозадачность и переключение между задачами – это отдельные виды поведения, но их осуществление в головном мозге в целом происходит с помощью одного механизма: переключения нейронных сетей.
Вполне очевидно, что мы переключаемся между потоками обработки информации, когда пишем статью и отвечаем на электронную почту или когда управляем автомобилем и пишем текстовое сообщение. При этом используется одна и та же сенсорная система; фактически, нам нужно оторваться от одного источника и направить взгляд на другой. Но то же самое происходит, когда мы пытаемся одновременно говорить по телефону и отвечать на электронную почту, или когда мы управляем автомобилем и одновременно разговариваем по телефону с гарнитурой для громкой связи. Мы быстро переключаемся между этими занятиями, даже если делаем это безсознательно. Это не многозадачность, а неосознанное переключение между задачами. Попробуйте слушать телерепортера и одновременно читать онлайн. Можете ли вы понять, что говорит репортер, пока вы читаете? Наверное, многие из вас пытались проверять электронную почту, одновременно разговаривая по телефону. В какой-то момент вы теряете нить разговора, но потом снова «включаетесь», не понимая, что временно отвлеклись на что-то другое.
Наш мозг не занимается параллельной обработкой информации во время повседневных занятий, если эти занятия требуют когнитивного контроля. Таким образом, неспособность нашего мозга к подлинной многозадачности на нейронном уровне является значительным ограничением нашей способности к управлению задачами. Процесс переключения нейронных сетей сопряжен с уменьшением точности для обеих задач, и с задержкой во времени, сравнимой с последовательным выполнением задач. Это издержки переключения, которые можно представлять как цену, которую вы платите за выполнение нескольких дел одновременно.
Интересно, что термин многозадачность появился не в психологии или неврологии, но был позаимствован из мира компьютеров, где означает параллельную обработку задач
[97]. Хотя некоторые мощные компьютеры на самом деле параллельно совершают многочисленные операции и являются в подлинном смысле многозадачными, не каждый из них способен на это. Однопроцессорные компьютеры, включая планшеты и смартфоны, больше похожи на наш мозг, которому мы предлагаем одновременно выполнить целый ряд операций. Компания Apple поделилась интересным описанием этого феномена в рекламном сопровождении операционной системы iPhone 4. Они с гордостью заявили о запуске нового компонента, пользующегося высоким спросом: «многозадачности». В рекламе Apple утверждалось, что новая операционная система iOS использует многозадачные методы для экономии заряда батареи. Как это получилось?
