Часть 2
Компоненты поведенческой зависимости (как построить аддиктивный опыт)
4
Цели
В 1987 году три австралийских невролога открыли простой прием, который улучшил жизнь тысяч страдающих болезнью Паркинсона
[61]. Из-за этого заболевания люди не могут нормально ходить – тремор заставляет их замирать на месте. Свою статью неврологи начали с описания случайного открытия. Мужчина, одиннадцать лет страдавший болезнью Паркинсона, все еще был в состоянии подниматься из положения сидя, но ходить уже не мог. Как-то утром он спустил ноги с постели и поставил их на пол. Он поднялся, посмотрел вниз и увидел, что его тапочки стоят прямо перед ним, как два маленьких барьера. К своему удивлению, мужчина смог переступить через один тапочек, а потом через второй. Теперь тапочки оказались позади него. Поставив перед собой цель переступить через тапочки, этот человек впервые за несколько лет смог шагнуть, а не волочь ноги по полу.
Мужчина был поражен результатом. Он стал экспериментировать. Сначала он носил с собой мелкие предметы. Замерев на месте, он кидал их перед собой примерно на 5 сантиметров. Вскоре его перемещения по дому можно было отследить по разбросанным на полу мелочам. Мусор стал раздражать мужчину, и он попробовал использовать в качестве «барьеров» свою трость. Он перевернул трость так, чтобы ручка располагалась прямо перед его правой ногой. Так он делал первый шаг, а потом перемещал трость и шагал левой ногой. После пары шагов он обретал способность идти и медленно шел по дому уже без помощи трости.
Мужчина побывал у своего невролога (одного из трех авторов той самой статьи) и продемонстрировал свой новый трюк. Невролог был поражен. Как возможно, чтобы барьеры способствовали улучшению походки? Ответ очень прост: если нужно заставить человека действовать, перед ним следует ставить реальные цели, то есть разбивать крупную цель на мелкие и более достижимые. Ощущение прогресса стимулирует. Добиться результата легче, когда видишь финишную черту. С помощью трости тот мужчина создал для себя ряд легко достижимых мелких целей. Когда невролог и двое его коллег убедились, что этот прием работает и для других пациентов с болезнью Паркинсона, они описали его в статье. Так специалисты получили новое средство в борьбе с одним из самых тяжелых симптомов болезни.
Подобно мелким препятствиям для пациента с болезнью Паркинсона, цели часто подталкивают нас к действиям, потому что становятся точками фиксации. В этом можно убедиться, проанализировав финиш миллионов марафонцев, поставивших перед собой цель.
* * *
Обычный марафонец пробегает 26,2 мили (42,2 километра) примерно за четыре с половиной часа. Лучшие мужчины-марафонцы могут пробежать ту же дистанцию всего за два часа, а самые медленные тратят на нее десять часов и даже больше. Можно предположить, что время между лучшим и худшим результатом распределяется равномерно – так, как показано на диаграмме, где верхняя точка каждой полосы показывает количество бегунов, которые финишировали в определенное время:
Небольшая группа бегунов завершает марафон менее чем за три часа; более характерными оказываются результаты более трех часов; пик приходится на четыре часа три минуты (темная полоска). Никаких резких перепадов распространения не наблюдается, и это типично для многих физических задач.
Но в действительности распределение выглядит иначе, потому что определенные результаты более значимы, чем остальные
[62]. Я знаю это по личному опыту, потому что в 2010 году пробежал Нью-Йоркский марафон. Многие спортсмены бежали за участниками с большими плакатами, на которых стояло время «3.00», «3.30» и «4.00». Эти бегуны были опытными марафонцами, они планировали финишировать в указанное время, и это им удавалось. Я бежал за мужчиной с плакатом «3.30» – пока хватало сил. Но дистанция оказалась слишком велика, и в какой-то момент я отстал. Когда тот бегун опередил меня настолько, что я с трудом различал его плакат, рядом появился участник с плакатом «4.00». Я отказался от прежнего плана и поставил перед собой новую цель: возможно, это будет мой единственный марафон, поэтому я обязан завершить его за четыре часа. За несколько миль до финиша я окончательно обессилел. Я буквально сожрал пару бананов, предложенных добросердечным зрителем. Из толпы выскочил мой приятель с криком:
– Отличная работа! Ты можешь закончить марафон за четыре часа пять минут!
Его слова вызвали у меня прилив сил, и остаток дистанции я пробежал чуть быстрее. В итоге я завершил марафон с результатом 3.57.55. Когда после забега я встретился с тем приятелем, он признался, что солгал:
– Ты мог закончить марафон за четыре часа, но я заметил, как ты сбавил темп. Я знал: ты прибавишь ходу, если поймешь, что можешь финишировать за 4.05.
Марафон 2010 года был для меня первым и последним, но если бы мое время превысило четыре часа, то я побежал бы снова в 2011 году. И я не одинок. В 2014 году четыре специалиста в области бихевиористики проанализировали время почти десяти миллионов марафонцев и объединили эти результаты в единый график.
Если обратить внимание на пики каждые полчаса, то вы наглядно увидите мою борьбу. Темные полоски показывают время чуть меньше основных вех (2.59, 3.29, 3.59, 4.29). С таким результатом финишировало больше бегунов, чем с немного превышающим. Стремясь уложиться в значимое время, спортсмены открывают в себе скрытые запасы энергии. Время 3.58 или 3.59 показывают больше участников, чем 4.01 или 4.02. В Нью-Йоркском марафоне принимали участие почти пятьдесят тысяч человек. Пятьсот из них закончат забег через 3.59, а вот время 4.01 покажут лишь триста девяносто. Эта разница демонстрирует, как сильно спортсмены хотят пробежать марафон меньше чем за четыре часа. Такова мощная сила целей: даже когда от обморока вас отделяют всего два банана, вы находите в себе силы продолжать. Что же происходит, когда вы добиваетесь цели?
Роберт Бимон родился в бедной семье в Нью-Йорке, в квартале Квинс, вскоре после окончания Второй мировой войны
[63]. Отец его был склонен к насилию, и мать боялась за жизнь Боба, поэтому его еще в детстве отправили к бабушке. Мальчик вырос высоким, хорошо сложенным, спортивным. Он любил бегать и прыгать. Тренер заметил, что Боб прекрасно прыгает в длину. Он начал побеждать на школьных соревнованиях и к моменту окончания школы стал одним из трех лучших прыгунов в длину в Соединенных Штатах. Бимон получил стипендию в Университете Техаса в Эль-Пасо и там поставил перед собой цель, к которой стремятся все лучшие спортсмены мира: Боб Бимон хотел получить золотую медаль Олимпийских игр.
