– Не смей даже думать сдаваться на милость судьбы!
Барменша Мэнди вмешалась в их разговор, спросив Алисию, что ей подать. Она попросила лишь чашку чая. Мэнди кокетливо улыбнулась Джею.
– Я мог бы завести ребенка от другой женщины, – сказал он, когда Мэнди отошла подальше.
Алисия пренебрежительно взглянула на вихляющий пухлый зад барменши и объяснила:
– Ничего не выйдет. Внук должен быть законнорожденным.
– Могу я развестись с Лиззи?
– Едва ли. На это потребуется чуть ли не решение парламента и огромная сумма денег, а времени не хватит в любом случае. Пока Лиззи жива, младенец может быть только от нее.
– Но я понятия не имею, куда она отправилась.
– Зато мне это известно.
Джей опять изумленно уставился на мать. Ее ум и сообразительность не прекращали поражать его.
– Откуда же?
– Я последовала за ними и все выяснила.
Он лишь покачал головой, не скрывая восхищения.
– Как тебе это удалось?
– Это было не так уж трудно. Я просто расспрашивала людей, не видели ли они фургон с четверкой лошадей, в котором сидели мужчина, женщина и девочка-подросток. Дорога не настолько оживленная, чтобы местные жители не заметили фургона или забыли о нем.
– И в каком же направлении они двигались?
– Они добрались до Ричмонда на юге. Оттуда свернули на дорогу, именующуюся «Три колеи» и ведущую на запад к горам. Я же предпочла держаться на восток и оказаться здесь, в столице колонии. Если тронешься в путь уже этим утром, твое отставание от них составит не более трех дней.
Джей глубоко задумался. Ему претила сама по себе идея бросаться в погоню за беглой женой: он будет выглядеть полнейшим болваном. Но это был его последний шанс получить крупную долю наследства отца. А четверть отцовского имущества и денег – огромное состояние, о каком он и мечтать не мог прежде.
Да, но как он поступит, когда настигнет ее?
– Что, если Лиззи откажется вернуться? – спросил он.
На лице его матери прорезались морщины, в складках которых читалась мрачная решительность.
– Разумеется, тогда останется единственная другая возможность, – ответила она. Вновь посмотрела на Мэнди, а потом холодным взглядом окинула сына. – От тебя забеременеет другая женщина, ты срочно женишься на ней и получишь наследство… При том условии, что Лиззи умрет.
Он долго и пристально смотрел в глаза матери.
А она продолжала:
– Они направляются в дикие и незаселенные места, где не действуют никакие законы. Там может произойти что угодно. Ни тебе шерифов, ни следователей, ни судебно-медицинских экспертов. Внезапная смерть людей в тех краях превратилась в нечто вполне нормальное, и никто не станет задавать тебе лишних вопросов.
Джей сглотнул, ощутил сухость в горле и потянулся за своим бокалом. Но мать положила поверх бокала руку, не дав ему приложиться к спиртному.
– Все. Тебе на сегодня хватит, – сказала она. – Нужно побыстрее отправляться в дорогу.
С откровенной неохотой, но послушно он убрал руку от вожделенной порции бренди.
– Возьми с собой Леннокса, – посоветовала мать. – Если случится худшее и ты не сможешь убедить Лиззи вернуться к тебе добровольно или вернуть ее силой… Он знает, что делать в подобных ситуациях.
Джей кивнул.
– Что ж, хорошо, – уже более серьезным тоном сказал он. – Я возьмусь за эту задачу.
Глава тридцать седьмая
Давно проложенная охотниками на диких быков – буффало – не дорога, а скорее ездовая тропа под названием «Три колеи» миля за милей тянулась на запад через равнину, которую занимала по большей части Виргиния. Тропа проходила параллельно руслу реки Джеймс, как смогла заметить Лиззи, изучив карту Мака. При этом их путь пересекали бесчисленные гряды холмов и долины между ними, образованные сотнями потоков и ручьев, впадавших в Джеймс на юге. Поначалу им часто встречались крупные плантации, подобные тем, что располагались вокруг Фредериксберга, но по мере удаления на запад дома и поля становились все меньше, попадались все реже, зато обширнее делалось пространство, поросшее лесом, и необработанные земли.
Лиззи была счастлива. Несмотря на страх, беспокойство и чувство вины, она невольно то и дело улыбалась. Она не сидела больше в четырех стенах, ехала верхом рядом с мужчиной, которого любила, решившись на поистине великое приключение. В мыслях она волновалась за будущее, но сердце ее пело.
Они нахлестывали лошадей, чтобы те двигались быстрее, поскольку велика была вероятность, что за ними устроят погоню. Алисия Джеймиссон не станет безвольно сидеть во Фредериксберге, дожидаясь возвращения Джея. Она пошлет гонца в Уильямсберг или же поедет туда сама, чтобы сообщить ему о случившемся. Если бы не привезенная ей новость о завещании сэра Джорджа, Джей мог просто пожать плечами и отпустить их на волю. Но теперь у него возникала насущная необходимость вернуть жену и заполучить внука-наследника. В том, что он бросится вдогонку за Лиззи, сомневаться почти не приходилось.
Они имели перед ним несколько дней форы, но ведь и двигаться он будет быстрее. Ему не понадобится тяжелый фургон с припасами. Как сумеет он напасть на след беглецов? Ему придется начать расспрашивать людей в домах и тавернах, расположенных вдоль дороги, надеясь, что они заметили, как мимо проехал фургон. Этим путем пользовались многие, и крупную крытую повозку наверняка запомнят.
На третий день ландшафт стал заметно более холмистым. Поля, засеянные злаками, полностью сменились сплошными пастбищами, а сквозь синеватую дымку на горизонте уже вырисовывались по-настоящему высокие горы. Преодолевая милю за милей, лошади сильно уставали, спотыкаясь на неровностях дороги и упрямо замедляя бег. На подъемах Мак, Лиззи и Пег покидали фургон и шли рядом, чтобы облегчить нагрузку, но этого оказывалось недостаточно. Головы животных поникли, они перешли на шаг, уже не слушаясь кнута.
– Да что с ними такое? – с беспокойством спросил Мак.
– Им нужна более привычная и качественная пища, – объяснила Лиззи. – Они сейчас кормятся теми растениями, которые находят под ногами во время ночного выпаса. Но для такой тяжелой работы, как необходимость тянуть целыми днями фургон, лошадям необходим овес.
– Мне следовало захватить с собой запас овса, – с сожалением сказал Мак. – Но я как-то не подумал об этом. В лошадях я мало что понимаю.
После обеда в тот день они добрались до Шарлоттсвилля – нового поселения, выросшего там, где к северо-западу «Три колеи» сходились с древней индейской тропой, проложенной семинолами. Городок состоял из двух параллельных друг другу улиц, поднимавшихся от дороги по склону холма, но почти все участки земли вокруг оставались неиспользованными, и лишь в немногих домах жили люди – не более чем в дюжине. Но Лиззи успела разглядеть здание суда и высившийся перед ним столб для порки наказанных, как и таверну с гостиницей, обозначенную вывеской с грубо намалеванным изображением лебедя.
