– Там где-то должен быть перевал, – настойчиво повторил Мак.
– Но я что-то пока не вижу его, – сказала Лиззи.
– Я тоже.
– А если его там не существует…
– Мы найдем другой, – решительно оборвал ее он.
Говорил он с непоколебимой уверенностью, но в душе его затаился страх. Они попадали в места, не обозначенные ни на одной карте. На них могли напасть горные львы или медведи. Индейцы тоже представляли потенциальную опасность. Никто не знал, как долго они будут соблюдать нейтралитет. Сейчас для человека с ружьем добыча пропитания не являлась проблемой, но не станет ли все гораздо сложнее зимой?
Мак снова достал свою карту, хотя она постепенно делалась все более и более неточной.
– Остается жалеть, что нам больше не попадается никто, знающий дорогу, – с горечью сказала Лиззи.
– Мы встретили нескольких таких людей, – напомнил Мак.
– Вот только каждый указывал разные пути.
– Но в целом все рисовали перед нами одинаковую картину, – заметил Мак. – Речные долины пролегают с северо-востока на юго-запад, как и показано на карте. Нам необходимо двигаться к северо-западу, пересекать реки под прямым углом, неизменно находя проходы через хребты предгорий.
– В том-то и загвоздка, что такой проход нам придется выискивать каждый раз.
– Мы будем вынуждены перемещаться зигзагом. Как только увидим перевал, позволяющий продвинуться дальше на север, мы им воспользуемся. Если упремся в хребет, который покажется непреодолимым, свернем снова на запад и последуем вдоль долины, все время высматривая следующую возможность пробраться севернее. Перевалы, вероятно, находятся не там, где показаны на карте, но их не может не быть совсем.
– Что ж, нам ничего не остается, кроме как все проверить самим, – сказала Лиззи.
– Случись нам попасть в тупик, возникнет необходимость вернуться и взять иной курс, только и всего.
Она поневоле улыбнулась.
– Знаешь, я все же предпочитаю это светским визитам на Беркли-сквер.
Мак улыбнулся в ответ. Она оказалась готова к любым трудностям: одна из черт характера, столь восхищавших его.
– Я уже не говорю о добыче угля в шахте. Куда как увлекательнее.
Но лицо Лиззи почти сразу приобрело серьезное и даже печальное выражение.
– Мне бы очень хотелось, чтобы Пег оставалась сейчас с нами.
Мак испытывал те же чувства. Они ведь так и не обнаружили ни следа Пег после ее бегства. Надеялись нагнать ее на тропе уже на следующий день, но напрасно.
Всю первую ночь Лиззи навзрыд проплакала. У нее возникло ощущение потери теперь уже двоих детей. Сначала своего младенца. Потом Пег. Они понятия не имели, где она сейчас и жива ли вообще. Ими было сделано все возможное для ее поисков, но эта мысль служила крайне слабым утешением. После всего, через что Маку пришлось пройти с Пег вместе, он в итоге лишился ее. У него самого начинали наворачиваться на глаза слезы, стоило подумать о несчастной девочке.
Теперь ничто не мешало им с Лиззи заниматься любовью хоть каждую ночь при свете звезд. Наступила настоящая весна, и теплая погода установилась надолго. Уже скоро они построят для себя дом и будут спать в удобной постели под его надежной крышей. Затем предстоит заняться заготовками больших запасов солонины и копченой рыбы на зиму. Мак расчистит первое поле и засеет его семенами…
Он поднялся на ноги.
– Отдых у нас получился уж совсем коротким, – заметила Лиззи, тоже вставая.
– Мне бы хотелось как можно быстрее удалиться в сторону от крупной реки, – объяснил Мак. – Джей в состоянии догадаться о нашем маршруте до этого места, но затем мы окончательно собьем его со следа.
Рефлекторно оба оглянулись в ту сторону, откуда пришли. Никого не было видно. Но Джей уже находился где-то на той же тропе. Мак почти не сомневался в этом.
Внезапно они поняли, что за ними наблюдают.
Мак сначала заметил краем глаза легкое шевеление, которое затем повторилось. Напрягшись всем телом, он медленно повернул голову.
Двое индейцев стояли всего в нескольких ярдах от них.
Они находились на самой северной границе владений племени чероки и представителей коренного населения видели издалека уже три дня подряд, но ни один к ним пока не приближался.
Эти двое оказались подростками лет семнадцати. У них были прямые черные волосы и красновато-коричневая кожа, характерная для аборигенов Северной Америки. Они носили куртки-хитоны и брюки из оленьих шкур, которые столь охотно стали копировать иммигранты из Европы.
Более высокорослый из них протягивал им крупную рыбу, похожую на лосося.
– Я хотеть нож, – сказал он.
Мак догадался, что индейцы пришли на рыбалку к реке.
– Ты хочешь торговать с нами? – спросил он.
Мальчик улыбнулся.
– Я хотеть нож.
– Нам не нужна рыба, но может пригодиться проводник. Держу пари, он знает, где расположен перевал, – сказала Лиззи. Это была хорошая идея. Стало бы огромным облегчением, если бы они точно узнали, куда надо идти.
Мак ухватился за нее с энтузиазмом.
– Ты проводишь нас?
Мальчик снова улыбнулся, но было совершенно очевидно, что он не понял смысла вопроса. Его спутник стоял молча и неподвижно.
Мак попытался еще раз:
– Ты станешь нашим проводником?
Юноша явно огорчился.
– Сегодня торговля не быть? – спросил он с сомнением.
Мак разочарованно вздохнул и обратился к Лиззи:
– Это всего лишь предприимчивый паренек, зазубривший несколько английских фраз, но не владеющий языком по-настоящему.
Сводила с ума вероятность заплутать здесь только потому, что они не могут общаться с местными обитателями.
– Дай мне попробовать, – сказала Лиззи.
Она подошла к одной из вьючных лошадей, открыла кожаную сумку и достала нож с длинным лезвием. Его изготовили в кузнице при плантации и на деревянной рукоятке выжгли «Дж» по начальным буквам фамилии владельца – Джеймиссон. Это было грубое изделие в сравнении с теми, что можно было бы приобрести в Лондоне, но все равно значительно более качественное, чем любая поделка самих чероки. Она показала его мальчику.
Тот широко улыбнулся.
– Я это купить, – заявил он и протянул к ножу руку.
Но Лиззи спрятала нож за спину.
Мальчик упорно совал ей рыбину, но она отталкивала ее от себя. Он опять заметно огорчился.
– Посмотри сюда, – сказала Лиззи. Она склонилась над большим камнем с плоской поверхностью. Используя острие ножа, принялась выцарапывать на камне подобие рисунка. Сначала изобразила зазубренную линию. Указала на горы в отдалении, потом снова на линию. – Это горный хребет.
