Каким-то чудом даже тюк с одеждой удержался на нем. Но вот плыть уверенным и размеренным темпом он оказался уже не в состоянии, а буквально боролся за жизнь, размахивая руками, толкаясь ногами, вздымая тучу брызг, тяжело и хрипло дыша, постоянно откашливаясь и сплевывая воду. Лиззи спустилась к краю берега. Ледяная вода моментально пропитала ее шелковые туфли, и ноги сразу же замерзли.
– Сюда! – позвала она. – Я вытащу вас!
Казалось, он не слышал ее голоса, а продолжал барахтаться, словно, почти захлебнувшись, не мог думать ни о чем, кроме восстановления дыхания. Затем, как ей показалось, он усилием воли заставил себя успокоиться и огляделся, чтобы понять, где очутился. Лиззи выкрикнула еще раз:
– Сюда! Позвольте мне помочь вам!
От неожиданности он закашлялся, снова сбил дыхание, и его голова ушла под воду, хотя сразу же появилась опять, и он поплыл в ее сторону с трудом, медленно, но теперь в правильном направлении.
Лиззи встала на колени в заледеневшую грязь, не боясь испачкать своего шелкового платья и мехового плаща. Ею владел страх, но, как только он оказался рядом, она протянула ему руку. Сначала он беспомощно искал опоры, и ей самой пришлось ухватить его за кисть и подтащить ближе к себе. Затем она поймала обе его руки и потянула. Он вывалился на край берега, буквально рухнув на него, хотя ноги все еще оставались в воде. Она отпустила его руки, а затем подхватила под плечи. Погрузив свои изящные вечерние туфли глубоко в грязь, снова изо всех сил потянула. Он тоже толкался вперед руками и ногами, и, наконец, все его тело оказалось на берегу.
Лиззи неотрывно смотрела на него, лежавшего теперь перед ней голым, мокрым и полумертвым, как некое морское чудище, случайно пойманное незадачливым рыбаком. Ее первоначальная догадка подтвердилась. Мужчиной, которому она спасла жизнь, был Малакай Макэш.
Она могла лишь изумленно покачивать головой. Что же это за человек такой? За последние два дня он сумел выжить во время взрыва газа в шахте, перенес жуткую пытку, но у него хватило все же выносливости и смелости, чтобы переплыть ледяную воду реки и сбежать. Такие, как он, никогда не сдаются, подумала Лиззи.
Он перекатился на спину, дыша отрывисто и дрожа всем телом. Унять эту неудержимую дрожь не мог даже он. Железный ошейник пропал. Интересно, как он сумел от него избавиться. Его мокрая кожа в лунном свете отливала тусклым серебром. Лиззи впервые видела перед собой совершенно обнаженного мужчину, и, несмотря на все опасения за его жизнь, она завороженно разглядывала его член – сморщенную кожаную трубочку, лежавшую на густой поросли темных курчавых волос в развилке между его мускулистыми бедрами.
Если он пролежит так долго, сообразила она, то попросту умрет от переохлаждения. Лиззи склонилась над ним и развязала намокший узел тюка, привязанного к голове. Потом приложила ладонь к его плечу. От него исходил почти могильный холод.
– Вставайте! – решительно распорядилась она.
Но он даже не пошевелился. Она принялась трясти его, ощущая округлые бугры мускулов под кожей.
– Немедленно поднимайтесь, если не хотите умереть!
Лиззи снова ухватила Мака под руки, но без малейшего старания с его стороны не могла сдвинуть с места ни на дюйм. Казалось, он был тяжелее обломка скалы.
– Мак, умоляю вас, не умирайте! – В ее голосе отчетливо прозвучало нечто близкое к рыданию.
Через некоторое время он все-таки начал двигаться. Сначала очень медленно поднялся на четвереньки, а затем ухватился за ее руку. Она помогла ему встать на ноги.
– Слава богу, – пробормотала Лиззи.
Он тяжело оперся на нее, но она ухитрилась удержать его в вертикальном положении, а не упасть с ним вместе.
Ей любым способом необходимо было согреть его. Она распахнула плащ и прижала его тело к своему. Ее груди ощутили ужасающий холод, исходивший от его плоти, даже сквозь шелк платья. Он и сам отчаянно жался к ней. Его широкий и жесткий торс буквально высасывал из нее тепло. Так случилось, что они обнимались уже во второй раз, и она снова ощутила необъяснимую близость между ними, словно между двумя любовниками.
Но он не мог окончательно согреться, оставаясь мокрым. Вставала новая задача: обсушить его. Ей потребовался кусок ткани, любой тряпки, годившейся вместо полотенца. На ней были надеты несколько льняных нижних юбок. Одной из них она могла с легкостью пожертвовать.
– Вы сможете теперь удержаться на ногах самостоятельно? – спросила она.
Между приступами кашля он утвердительно кивнул. Лиззи отпустила его и задрала подол своего платья. Несмотря на его жалкое состояние, он наблюдал за ней, пока она поспешно снимала с себя нижнюю юбку. Потом начала растирать ей все его тело.
Протерла лицо, прошлась по волосам. Повернула другой стороной и принялась сушить его широченную спину и плотный, узкий таз. Склонилась, чтобы заняться ногами. Затем распрямилась, снова развернула, добравшись до его груди, и оказалась глубоко потрясенной, заметив, что его пенис принял иное положение, выставившись вверх.
Ей полагалось вроде бы ощутить ужас и отвращение, но ее не посетило ничего похожего на подобные чувства. Напротив, в ней взыграло новое любопытство. Причем она испытала глупейшую и совершенно неуместную в такой момент гордость от своей способности оказать на мужчину подобное воздействие. И еще: у нее самой где-то ниже живота возникла странная, но приятная резь. От смущения она глубоко сглотнула. Это не было тем радостным возбуждением, охватившим ее, когда она целовалась с Джеем. Ведь они с Маком вовсе не ласкали друг друга, не раздразнивали похотливые желания. Внезапно ею овладел страх, что Макэш толкнет ее наземь, сорвет остатки одежды и силком возьмет. Но еще страшнее оказалось понимание: какая-та часть ее существа даже хотела, чтобы он именно так с ней и поступил.
Понятно, что все ее опасения не имели под собой никаких оснований.
– Прошу прощения, – извиняющимся тоном промямлил он.
Отвернулся, склонился над своим узлом и достал пару насквозь промокших бриджей. Отжав их, насколько это было возможно, натянул брюки на себя, и пульс Лиззи сразу начал возвращаться к норме.
Когда же он принялся выжимать воду из рубашки, Лиззи поняла, что если он наденет сейчас мокрые вещи, то уже к началу дня подхватит смертельное воспаление легких. Но не мог же он оставаться нагишом!
– Позвольте мне принести вам какую-нибудь сухую одежду из замка, – сказала она.
– Не надо, – отозвался он. – Там захотят узнать, зачем вам это понадобилось.
– Я могу незаметно проникнуть в дом и выбраться из него. У меня остались мужские вещи, которые я использовала для спуска в шахту.
Он помотал головой.
– Мне нельзя здесь задерживаться. Как только пойду, сразу станет теплее.
И он начал отжимать воду из клетчатого одеяла.
Охваченная порывом, она сняла с себя плащ. Поскольку ей он был очень велик, то Макэшу пришелся в самый раз. Вещь стоила дорого, и она, вероятно, уже никогда не сможет позволить себе купить нечто подобное, но так она действительно спасала его жизнь. Пока она и думать не желала о необходимости объяснить матери пропажу плаща.
