Теперь за тобой буду присматривать я.
Ивата вздохнул.
— Помощник инспектора Сакаи была талантливым и увлеченным своим делом следователем. Если бы не она, Акаси мог бы до сих пор оставаться на свободе и, возможно, погибло бы намного больше людей. И я безмерно признателен суперинтенданту Синдо за то, что он подал прошение о ее переводе на должность инспектора и на представление ее к посмертной награде.
Второй фыркнул и посмотрел на Синдо.
Синдо, выпятив грудь, глядел судье прямо в глаза.
— Верховный суд не рассматривает вопросы о награждениях.
— Этот вопрос все еще остается открытым, господин верховный судья.
— Итак, я позволю себе выразиться точнее. Полагаете ли вы, что Норико Сакаи нужно признать невиновной в связи со скандалом вокруг Фудзимуры?
Ивата, не отвечая, посмотрел на него и держал паузу так долго, что все присутствующие начали испытывать дискомфорт.
— Если признать, что ваш вопрос подразумевает вину морального свойства, то я абсолютно убежден в том, что Норико Сакаи невиновна. За всю мою скромную профессиональную деятельность в правоохранительных органах мне никогда не доводилось встречать более достойного офицера полиции.
Третья судья подняла руку — мол, того, что мы услышали, достаточно. Она пролистала свои бумаги и посмотрела сначала на часы, а затем на Второго судью. Тот покачал головой, а Первый кивнул.
Она пожала плечами:
— Хорошо, инспектор Ивата. Вы свободны.
* * *
Засунув руки в карманы, Ивата шел по коридору — мимо белых мраморных скульптур, изображавших давно умерших судей и прокуроров, — и стук его шагов эхом катился по полу из мыльного камня. Он представил себе Сакаи, которая прихлебывает какао и пролистывает дело.
Похоже, мы имеем дело с гигантом.
Ивата представил себе, как она говорит: подозреваемый задержан, дело закрыто. Он подумал, что этот факт мог бы вызвать у нее улыбку, настоящую, которую она умудрялась ловко прятать от окружающих и увидев которую ее было невозможно забыть.
Ивата вздохнул и закрыл глаза, подставив лицо теплому солнцу. И в этот момент он услышал шаги — перестук высоких каблуков. Он повернулся и увидел высокую женщину средних лет в лиловом костюме и с золотыми сережками в ушах, идущую ему навстречу. На ее лице сияла широкая улыбка.
— Ивата!
Оказавшись рядом друг с другом, они обменялись приветствиями — при этом он склонился намного ниже.
— Знаете, кто я? — спросила она.
— Прокурор.
— Причем не очень успешный. Позвольте вас проводить, инспектор.
— Надеюсь, что рано или поздно меня перестанут так называть.
Мурата тепло рассмеялась. Эта женщина даже не пыталась скрыть гусиные лапки вокруг глаз с помощью косметики, а ее волосы были собраны в простой конский хвост. В ней было одновременно что-то располагающее и пугающее.
— Ивата, вашу работу сложно переоценить. Я бы хотела поблагодарить вас за смелость и решительность. Благодаря вам Токио становится лучше.
— Мадам…
Мурата остановила его, положив руку на плечо:
— Нет-нет. Оставьте субординацию. По крайней мере, сегодня. Я просто хочу, чтобы вы знали, как я вам благодарна.
— Спасибо.
Она улыбнулась, и они вместе пошли по коридору.
— Как я понимаю, Синдо принял вашу отставку.
— Да, это так.
— И, по всей видимости, вас не переубедить.
— Можно сказать и так.
Они дошли до главного входа. Мурата вручила ему свою визитную карточку.
— Что ж, Ивата, знайте, что мне нужны хорошие люди в этом городе. Вы были бы полезны для Токио.
Он улыбнулся и покачал головой.
— С городом теперь все будет хорошо, — сказал Ивата, спустившись на несколько ступеней вниз. — Спасибо еще раз.
— Удачи вам, инспектор!
— И вам.
На улице, облокотившись на черный «исудзу», стоял Ёдзи Ямада в солнечных очках и цветастой льняной рубашке. Он свернул газету, но заголовок на первой полосе читался издалека: «Сговор, коррупция, убийства полицейских». Жирным шрифтом.
— Я вижу, что вы не в наручниках. Редкое дело для полицейского в наши дни.
— Странно, ухожу вроде я, а парадный вид, как у отпускника, у вас.
Улыбка Ямады потухла.
— Послушайте, Ивата, я тут кое-что раскопал. Вы слышали о «Тете»?
— Да, о них часто говорят. Новая религия или культ. Вы об этом?
— Я склоняюсь ко второму варианту. Вы помните Акиру Андзаи?
— Да, старший сын Такаси Андзаи.
— Именно. Я пробил информацию по реестру финансовых услуг. Официально именно он является новым лидером «Теты». На первый взгляд, у них все тихо-мирно. Они даже заявили о своей довольно дорогостоящей программе помощи жертвам землетрясения. И все же меня что-то тревожит. Их доходы постоянно растут. Мы же с вами видели ту фотографию в поместье.
— И что?
— Думаю, что нам стоит установить за «Тетой» наблюдение. Нам понадобится решение суда, и, думаю, мы сможем его получить. Вы говорили, что Акаси упоминал «новый путь». «Дети Черного Солнца» верят в новый путь, новый рассвет, новый облик. Что, если эти секты связаны между собой?
Ивата сел в машину и опустил боковое окно.
— К чему вы клоните, Ямада?
— Что, если Акаси не был простым сумасшедшим, волком-одиночкой? Что, если он расчищал путь для того, что кроется под ширмой «Теты»? Что, если Акаси не так уж безумен, как притворяется?
— Пожалуйста, даже не начинайте. Он сумасшедший.
— Я знаю, но ответьте мне вот на какой вопрос — не кажутся ли вам эти жуткие убийства попыткой спрятать концы в воду? Отсечь прошлое от будущего? Что, если Акаси хотел стать частью этого «нового пути» и уничтожал всех, кто знал о его прошлом? Что, если…
Ивата передал ему визитку Мураты.
— Я выхожу из игры, Ёдзи. — Он похлопал Ямаду по руке. — Теперь Токио нужны вы.
Глава 39
Огни Йокогамы
Вскоре после рассвета Ивата принялся собирать вещи. На то, чтобы сложить все пожитки в машину, у него ушло меньше четверти часа. Закрывая багажник, он в последний раз бросил взгляд на окна квартиры. Мотоёёгитё так и не стал для него родным домом. Включая двигатель, он не испытывал никакого сожаления от расставания с этим местом, будто покидал отель среднего уровня.
Ивата двигался в направлении Сибуи по тихим, еще не приобретшим прежний вид улицам. Токио снова восстанавливался. Как это было и прежде. По гигантскому светодиодному табло на крыше супермаркета бежали новости. Знаменитая молодая актриса заявила о своей помолвке с участником музыкальной группы, быстро набиравшей популярность. Известный комик извинялся за погрешности в своей налоговой декларации. В хит-параде лучших синглов появился новый лидер. И в заключение выскочил рекламный слоган страховой компании:
