Ренуар скончался в возрасте 78 лет 3 декабря 1919 года в Коллет, с ним рядом были Жан и Коко. Пьер находился в Париже, но немедленно приехал в Кань. После смерти отца Жан отправил Андре телеграмму: «Отец скончался, закупорка легких. Жан Ренуар»
[1689]. Через шесть дней Пьер пишет Дюран-Рюэлю: «Отец умер за два дня, причина – закупорка легких. Его воля к жизни была так сильна, что он, возможно, и справился бы, однако сердце совсем устало и износилось, оно не выдержало. Он умер во сне, не страдая, как всегда и хотел»
[1690]. Поскольку Пьера не было с отцом в момент смерти, он сообщил Полю Дюран-Рюэлю, что попросил Жана написать Жоржу Дюран-Рюэлю более подробное письмо про последние часы жизни Ренуара
[1691].
Отец только что перенес бронхопневмонию, которая тянулась две недели. К концу прошлого месяца ему вроде бы стало лучше, он опять начал работать, но 1 декабря состояние его внезапно ухудшилось. Врачи диагностировали закупорку легких, но не столь серьезную, как в прошлом году. Мы и не подозревали, что все так закончится. В последние два дня он не выходил из своей комнаты, однако не все время лежал в постели.
Время от времени он повторял: «Мне конец», однако без уверенности; то же самое он говорил, и даже чаще, три года назад. Постоянный уход его немного раздражал, и он беспрестанно над собой подшучивал.
Во вторник в 7 часов он лег в постель, перед этим спокойно выкурив сигарету. Хотел нарисовать вазу, но мы не смогли найти карандаш.
В 8 вечера у него внезапно начался легкий бред.
Нам был мучителен этот переход от относительной уверенности к серьезнейшим опасениям. Бред усиливался. Пришел врач. До полуночи отец вел себя беспокойно, но при этом совсем не страдал. Вне всякого сомнения, он не догадывался, что умирает.
В полночь он успокоился и в 2 часа тихо отошел. Вызвать священника мы не успели. Жан Ренуар, 20 декабря
[1692].
Подробности смерти Ренуара были обнародованы через шесть дней в письме Феликса Фенеона, художественного критика и советника Бернхаймов, находившегося в тот момент в Кане, в «Бюллетени художественной жизни»
[1693].
Свидетельство о смерти Ренуара выписано в день его смерти: «3 декабря 1919, в 2 часа утра, Пьер-Огюст Ренуар, родившийся в Лиможе 25 февраля 1841 г., художник, командор ордена Почетного легиона, сын покойного Леонара Ренуара и покойной Маргариты Мерле, его жены, вдовец Алины-Викторины Шариго, скончался в своем доме в Кане»
[1694].
Перед смертью Алины Ренуар не сделал никаких распоряжений на случай ее кончины, не сделал и на случай своей. После его ухода его дети получили разрешение временно поместить его останки туда же, где уже четыре года находилось тело Алины, – в склеп на кладбище Шато в Ницце (о чем говорится в шестой главе). Похороны Ренуара прошли через три дня после его ухода в часовне Ложи в Ницце, отпевание провел некий аббат Бом
[1695].
В том же письме к Жоржу Дюран-Рюэлю, написанном через шесть дней после смерти отца, Пьер сообщает: «Впоследствии мы перевезем тело в Эссуа»
[1696]. Примечательно, что Пьер не упоминает о том, что тело его матери также надо будет перевезти из Ниццы на ее участок на кладбище в Эссуа. На тот момент участка для самого Ренуара еще не приобрели, но Пьер с братьями, видимо, приняли решение захоронить родителей на соседних участках. Поскольку брат Ренуара Виктор переехал в Эссуа и умер там в 1907 году, он уже был похоронен на местном кладбище
[1697]. Через восемь месяцев после кончины Ренуара, 12 августа 1920 года, Пьер приобрел для отца участок на кладбище, соседний с тем, который был приобретен для матери, однако отдельный. Участок художника больше Алининого и находится перед ним, однако надгробные памятники на них одинаковой высоты
[1698]. В договоре о продаже сказано: «Поместить навечно личное захоронение месье Пьер-Огюста Ренуара… и членов его семьи»
[1699]. Но только 7 июня 1922 года, через два с половиной года после смерти художника, останки его и Алины были перевезены из Ниццы в Эссуа
[1700]. Надгробия супругов увенчали бронзовые бюсты работы Гино
[1701].
Смерть Ренуара стала тяжелым ударом для двух еще не ушедших престарелых импрессионистов – Моне и Кассатт. Моне было 79 лет, из них свыше пятидесяти он оставался близким другом Ренуара; он писал своему другу и биографу Жеффруа: «Смерть Ренуара для меня тяжкий удар. С ним исчезла часть моей жизни, борения и оптимизм моей юности. Очень тяжело»
[1702]. Примерно в середине декабря 1919 года Моне написал Фенеону: «Можете догадаться, насколько для меня болезнен уход Ренуара: он унес с собой частицу моей жизни. Последние три дня я все время вспоминаю нашу юность, полную борьбы и надежд… Тяжко оставаться единственным, но это точно не надолго, я с каждым днем старею, хотя мне и говорят обратное»
[1703]. Месяцем позже он пишет Жозефу Дюран-Рюэлю: «Бедняга, он умер. Тяжелая утрата, большая печаль и для меня, и для вас»
[1704]. Кассатт, которой было 75 лет, написала Луизине Хейвемейер: «Во вторник умер Ренуар. Его отличало исключительное жизнелюбие, а его картины, и плохие и хорошие, будут продаваться очень дорого. Ты знаешь, каковы его последние работы [Кассатт они не нравились]. Но ранние останутся»
[1705].
