Ренуар тоже иногда давал материалы в La vie moderne. Однажды он пересказал мадам Шарпантье предложение мадам Поль Берар: «Идея в том, чтобы на последней странице журнала помещать моды недели. Я готов представлять очень точные зарисовки… Можем договориться со шляпниками и портными. Одну неделю – шляпы, другую – платья… Я могу ездить к ним в мастерские и делать зарисовки с разных ракурсов»
[295]. Нам неизвестно, воплотилась ли эта идея в жизнь, однако женские шляпы и платья, нарисованные Ренуаром, появлялись в журнале весь 1884 год
[296]. Кроме того, Ренуар поставлял в журнал и другие иллюстрации, например Эдмона за чтением
[297].
В этот период Ренуар продолжал подавать свои работы на Салон. В 1880-м к нему присоединился Моне, отказавшись участвовать в выставке импрессионистов
[298]. После первого своего большого успеха на предыдущем Салоне Ренуар на сей раз предложил две жанровые картины: «Сборщики мидий в Берневале» (1879) и «Спящая девушка с кошкой» (1880), а также два портрета пастелью (Люсьена Доде и мадемуазель М. Б. – Марты Берар)
[299]. Поскольку на этой выставке не было портретов родичей мадам Шарпантье, она не стала помогать Ренуару с тем, чтобы работы удачно повесили. Без ее помощи Ренуар почти не получил внимания критиков, однако его популярности хватило на то, чтобы ему продолжали регулярно поступать заказы на портреты. После Салона 1880 года Сезанн написал Золя: «Мне сказали, что Ренуару поступают хорошие заказы на портреты»
[300]. Одним из заказчиков стал Виктор Шоке, который попросил сделать для него портрет Сезанна пастелью на бумаге, – там отчетливо видна подпись: «Ренуар. 80». Шоке на время отдал портрет Сезанну, который сделал копию маслом по дереву; размеры копии совпадают с размерами оригинала
[301].
Ренуар понимал, что на Салоне полезнее рекламировать свой талант портретиста, чем выставлять жанровые картины; на протяжении нескольких последующих лет он в основном подавал на Салон портреты и каждый год получал множество заказов
[302]. Заказы поступали от самых разных людей. Помимо большинства – католиков, среди заказчиков попадались и евреи: Бернстайны, Каэн д’Анверы, Эфрусси, Фульды, Гримпрели, Альфены и Нуньесы. Были и протестанты, например его новый патрон Поль Берар, ставший заодно и близким другом.
С Бераром, богатым атташе по международным делам со связями в банковской сфере, Ренуар познакомился зимой 1878 года, на вечере у Шарпантье
[303]. Их представил друг другу приятель и патрон Ренуара Дедон, который, как было указано выше, в мае 1878 года приобрел у Дюран-Рюэля «Танцовщицу» Ренуара за 1000 франков
[304]. Дедон убедил мадам Берар заказать Ренуару ростовой портрет своей дочери Марты
[305]. За одно это изображение Берары заплатили столько же, сколько мадам Шарпантье за большой портрет вместе с детьми, а именно 1500 франков. Берарам понравился портрет Марты, и они пригласили Ренуара на летние этюды в свой замок в Нормандии – он находился в Варжемоне, неподалеку от Дьеппа. Ренуар объяснил Кайботту, почему уезжает из Парижа: «Я собираюсь провести месяц у Бераров»
[306]. В летние сезоны 1879–1885 годов Ренуар проводил месяц-два в замке – там его принимали как члена семьи.
За эти семь летних поездок в Варжемон Ренуар написал для семьи около сорока картин
[307]. В основном это были портреты Берара, его жены Маргариты и четверых их детей (Андре, Люси, Марты и Маргариты), а также племянника и племянницы (Альфреда и Терезы Берар). Ренуар даже написал портрет их консьержки. Кроме того, он создавал жанровые сцены, пейзажи, натюрморты, а также аллегорическую картину «Пир Пана». В довершение ко всему Берары поощряли пристрастие Ренуара к интерьерным росписям – его попросили расписать в замке некоторые деревянные поверхности. В первое лето он написал маслом цветы на дверях в библиотеку и в спальню
[308]. Во время пребывания в Варжемоне Ренуар работал не только на Берара, но и на других состоятельных парижан, проводивших лето под Дьеппом. Кроме того, он писал картины, которые отсылал своему агенту Дюран-Рюэлю
[309].
Дьепп был популярен среди богатых парижан – они покупали там просторные дома и проводили в них три летних месяца. Среди них были Бланши, друзья Бераров, Дюран-Рюэля и Эдмона Мэтра. Доктор Эмиль Бланш был известным парижским психиатром, директором психиатрической клиники в Пасси, в Шестнадцатом округе, а также коллекционером предметов искусства. У них с женой Фелиси был сын Жак-Эмиль, на тот момент ему исполнилось девятнадцать – он мечтал стать художником. В первый год пребывания Ренуара у Бераров Бланши пригласили его в гости, чтобы показать работы своего сына. Доктор Бланш был в тот день на работе в Париже, и мадам Бланш так описала ему в письме этот визит: «Милый друг, я вижу, что Жак проявил излишнюю скромность, рассказывая о визите месье Ренуарда [sic]… Они долго беседовали во дворе. Я попросила месье Ренуарда зайти в дом и посмотреть на картинки, которые Жак написал для своей мастерской, а также другие его работы. Жак противился, говорил, что никогда этого не позволит, что мазня его просто ужасна. По счастью, молодой человек [Ренуар] его не послушал и после долгих наших с Жаком препирательств в конце концов посмотрел почти все. Визит оказался крайне благоприятным для нашего сыночка, который часто теряет веру в себя, особенно когда рисует лица с натуры; дитя хочет преуспеть с первой же попытки, как какой-нибудь Мастер. Но вернусь к тому, что сказал Ренуард. Уверяю тебя, что он сказал это очень серьезно, перемежая хвалу упоминанием недостатков: „Я ошарашен; есть совершенно великолепные вещи; будет печально, если Вы не станете художником; Вы прекрасно работаете с цветом и композицией; по части рисунка тоже есть удачные вещи; я с удовольствием дам Вам в Париже необходимые советы“… Жак был совершенно счастлив. [Ренуар] сказал ему, что иногда месяца на четыре совершенно разуверяется в своих способностях, а потом вдруг начинает писать лучше прежнего. Жака это очень воодушевило. Он много работает над рисунком. А кроме того, должна Вам сказать, милый друг, я всегда придерживалась мнения, что ему нужен преподаватель, который оценит его большие способности; он ничего не достигнет, если будет видеть только свои недостатки и постоянно о них говорить»
[310].
