В тех казино, в которых используют две или более колод или менее выгодные правила, делать крупные ставки в начале колоды следует реже.
Также важны и размеры ставок. Мне случалось играть против дилеров, которые считали, что ставки по одной фишке стоимостью 5 или 25 долларов естественны, а осторожные ставки по 5, 10, 15, 20 или 25 долларов в зависимости от ситуации подозрительны. Поэтому я всегда ставил по пять долларов, кроме тех случаев, в которых возникали умеренно благоприятные ситуации. В них я ставил по 25. Когда я играл в Пуэрто-Рико, я ставил по одному доллару, пока ждал благоприятной ситуации, и по 50 долларов во всех выгодных ситуациях – и дилеров это нисколько не беспокоило! Вам следует определять оптимальную тактику для каждого конкретного случая. Вначале, пока вы изучаете ситуацию, можно посоветовать использовать диапазон ставок от 1 до 5 или даже от 1 до 3 единиц. Также приемлем диапазон от 1 до 2 единиц. При игре в одну колоду по стандартным правилам можно даже установить диапазон от 1 до 1 (то есть всегда делать ставки одного и того же размера!), если вы сидите на пятом или шестом месте за заполненным столом и можете увидеть большинство карт, разыгрываемых до вас.
Изменение внешности
Интенсивная реклама и широкое распространение моих фотографий привели к тому, что в последнее время я практически лишился возможности играть нормальным образом. В качестве крайней меры я отпустил бороду и приучился носить контактные линзы. После этого я провел четыре дня в Лас-Вегасе, Рино и на озере Тахо. В начале этой поездки у меня была окладистая борода. Вместо моих обычных очков я носил контактные линзы и большие темные очки. После того как я в течение двух дней выигрывал в Лас-Вегасе, к бородатым игрокам стали относиться чрезвычайно недружелюбно. Тогда мы с двумя моими спутниками перебрались в Рино и на озеро Тахо. Мы зашли в одно переполненное казино (известное своими связями с мафией) на северном берегу озера Тахо. За столами для блэкджека не было свободных мест. Но тут нас заметил инспектор зала. При виде моей бороды у него отвисла челюсть. Он вызвал дилера и открыл новый стол. Я сел играть. К столу подошли два громилы, усевшиеся по обе стороны от меня.
Мои спутники (я НИКОГДА не езжу в Неваду один) решили, что меня сейчас выкинут из казино.
Мы с громилами и дилером играли в гробовом молчании около десяти минут. Когда я окончательно убедился, что дилер мошенничает, я ушел из-за стола. Оба громилы тоже немедленно ушли прочь. Дилер закрыл стол и отправился ждать следующей проблемы. Минуту спустя все было как прежде. Толпы довольных, веселых туристов продолжали развлекаться. Никто из них не имел ни малейшего понятия о той маленькой драме, которая разыгралась у них на глазах.
Похоже было, что время бородатых игроков прошло. Но я потратил четыре недели, отращивая свою бороду, и был твердо намерен использовать ее еще раз. После некоторых других приключений мы прибыли в Рино.
Около трех часов утра я начал играть в одном клубе в центре Рино (километрах в восьмидесяти или ста от места этих событий на озере Тахо). Этот клуб был известен честными правилами и раздачей колоды до последней карты. Каждый раз, когда я бываю в Рино, я собираю в этом клубе несколько сотен долларов, что бы ни случилось со мной в других местах. Администрация этого заведения, по-видимому, «не принята» в среду владельцев других казино. Я, в частности, думал, что там могли не слышать заранее об опасных бородачах.
Мой стол был заполнен. Разыграть эндшпиль было невозможно. Впрочем, я знал по прошлому опыту, что казино этого и не позволило бы. Я играл, ставя от 5 до 25 долларов, – по моим ощущениям, именно такой максимальный размер и такой диапазон ставок были допустимы в этом месте. Я уверенно выигрывал. Казино щедро предлагало мне крепкие напитки. Я производил на сотрудников казино впечатление неумелого игрока, беспечного и слегка нетрезвого. «Где это видано – удваивать ставку на пяти! Да он еще и выиграл! Что ж поделаешь, повезло. Но это везение кончится, вот увидите».
Но мне шла хорошая карта, и, хотя я рассчитывал выигрывать от 25 до 75 долларов в час, у меня накопилось около трехсот. Работники казино стали один за другим появляться передо мной. Они пристально рассматривали меня, следили за моей игрой и изучали мое лицо. К концу часа все они меня исследовали. С них было достаточно. Место дилера заняла инспектор зала, недружелюбная брюнетка (та же, которая была свидетелем моей восьмичасовой тренировки в том же клубе, когда я впервые играл в Рино, – см. главу 5). Мило улыбаясь, она раздала первую руку: у нее оказался блэкджек. Я заподозрил, что она сдает вторые карты (см. главу 10), убедился в этом и встал из-за стола. Брюнетка замурлыкала как кошка, уговаривая меня остаться и продолжать игру.
Весь предыдущий час я играл с одним и тем же дилером (в этом казино время работы дилера за столом не ограничено, но мой первый дилер не владела шулерскими приемами). Это была молодая блондинка, эмоциональная и явно искавшая себе мужчину. Когда она заметила в моем бумажнике пачку стодолларовых купюр, она стала чрезвычайно дружелюбной. То, что у нее столь внезапно увели ее добычу, очень ее огорчило.
Блондинка сказала мне (раз уж я оказался таким прекрасным парнем), что терпеть не может бороды и что, если я ее сбрею, «все будет отлично». Это подсказало мне идею идеального испытания моей маскировки, которое я мог провести чуть позже.
На следующий день я сбрил свою клочковатую окладистую бороду. От нее не осталось и следа, за исключением необычной бледности некоторых участков лица. Вместо небрежной повседневной одежды я надел костюм. Я также избавился от больших темных очков и оставил только контактные линзы. Я несколько изменил прическу. Теперь я был готов к проведению испытания.
Я зашел к своим спутникам, которые никогда не видели меня без бороды. Когда они мне открыли, они не узнали меня. Из неухоженного стареющего сорокапятилетнего мужчины я превратился в энергичного, коротко стриженного менеджера лет двадцати пяти, готового к развлечениям.
Незадолго до трех часов утра я оставил игру, в которой участвовал до этого, и вернулся в казино с дилером-блондинкой. Она была на месте, за тем же самым столом, и за ним было одно свободное место. Я занял его и начал играть. На ее лице не отразилось даже проблеска узнавания.
Я снова стал ставить от 5 до 25 долларов, используя фишки, предусмотрительно приобретенные заранее в кассе в обмен на несколько заботливо сохраненных мелких купюр. Пачку сотенных, которую дилер могла запомнить по предыдущему вечеру, я не показывал. Я ничего не говорил и общался только жестами (в таком поведении нет ничего необычного). Когда ко мне подошла официантка, настойчиво предлагавшая выпивку, я шепнул ей: «Молока». Дилер не слышала моего голоса. После пары стаканов молока официантки перестали ко мне приставать.
Пока что моя маскировка работала отлично, но вскоре мне представился случай подвергнуть ее настоящему испытанию. Мне снова шла хорошая карта, и мой выигрыш стал расти почти с той же скоростью, что и накануне. При этом игрок, сидевший слева от меня (а я занимал пятое место, как я делаю обычно, так как казино ожидают, что системные игроки садятся на шестое место), оказался шулером! Он небрежно выкладывал на стол свою ставку. Затем он смотрел свои карты и, если ему казалось, что ему пришла хорошая рука, он пытался подсунуть к ставке еще несколько долларовых монет. Если его рука казалась ему неудачной, он пытался забрать часть своей ставки. Дилер не знала, что ей делать. Перед нами прошла такая же, как накануне, процессия работников казино, изучавших этого шулера.
