Радист Замбер распаковал рацию, скоренько приладил антенну на ближайшее дерево и надел наушники. Раздались привычные эфирные шумы. Медленно повертел ручку, пытаясь отыскать нужный диапазон и еще через минуту услышал позывные щелчки.
Зашифровав текст, застучал телеграфным ключом.
Гауптштурмфюрер Штольце сидел немного в сторонке и задумчиво курил, уставившись на могучую сосну и щурясь от едкого серого дыма. С некоторых пор ему стал нравиться русский табак – горький, жгучий, такой, что раздирал глотку. Немецкий табак, приправленный различными ароматами, не шел ни в какое сравнение с махоркой.
Он не спешил расставаться с окурком, и огненный кружочек зло пожигал пальцы. Гауптштурмфюрер щурился от едкого дыма, как кот, сидящий на солнышке, осознавал, что в табаке осталась самая сладость, которую следовало непременно докурить.
Радист, открыв блокнот, с карандашом в руке сидел на пригорке и терпеливо дожидался ответа из Центра. В какой-то момент он встрепенулся и быстро принялся записывать. Закончив радиоэфир, он снял наушники, перевернул страницу и занялся дешифрованием полученного сообщения. Еще через десять минут Замбер передал радиограмму гауптштурмфюреру. Тот вдумчиво прочитал, затем сложил листок вдвое и поднес к его краешку огонек зажигалки. Некоторое время Штольце наблюдал за тем, как пламя пожирает буквы, а потом подозвал к себе Рыжкова.
– Получен новый приказ… Сейчас идем в Яровичи. Там размещается штаб Девяносто первого стрелкового корпуса. При нем находится архив. Захватываем архив, берем все, что нам нужно, и уходим в условленное место. Оттуда нас подберут на самолете.
– Что-то я не вникаю, господин гауптштурмфюрер, – нахмурившись, заговорил Рыжков, – у нас ведь было задание взорвать мост в прифронтовой полосе, а сейчас мы должны напасть на штаб и взять документы. Штаб ведь не в глухом лесу, там наверняка военная часть находится. Охрана усиленная! Мы и двух километров не пробежим, как нас схватят. Одно дело – взорвать мост, и совсем другое – напасть на штаб.
Штольце ждал подобного возмущения, а потому подготовил нужный ответ:
– Не переживай, все продумано. Мы войдем в штаб под видом конвоя поздно вечером, когда там будет мало народа. Перебьем охрану, войдем внутрь, возьмем все, что нам нужно, и так же незаметно скроемся. Штаб стоит на самом краю леса. Пока они опомнятся, мы будем уже далеко.
– А есть другой вариант?
– Можно захватить какого-нибудь штабного офицера и узнать у него, по какому квадрату намечается артподготовка. Это означает, что именно там и будет направление главного удара. Обычно перед каждым наступлением русские проводят усиленную артподготовку. Но здесь не будет стопроцентной гарантии, офицер может и ошибаться, а карты не соврут!
– Я понимаю, что выбора у меня нет?
– Нет.
– Кхм… Можно и попробовать, вдруг что-нибудь получится… Не мешало бы перекусить, господин гауптштурмфюрер, – засуетился Рыжков, развязывая рюкзак.
– Самое время. Обойдемся без разогрева. Времени у нас нет.
На расстеленную тряпицу Рыжков положил кусок сала с красными прожилками, нарезал хлеб и ловко вскрыл две банки тушенки. Штольце взял банку и куском ножа подцепил кусок мяса.
Глава 11
Засекли! Теперь ваша работа!
После окончания Московского политеха в июне сорок первого Петр Иванцов был призван в армию, где прошел трехмесячные курсы связистов, и был назначен командиром взвода в радиопеленгаторную роту Ленинградского военного округа. Позже их подразделение преобразовали в отдельный радиодивизион особого назначения при Главном разведывательном управлении Генштаба Красной армии. Перед самой войной дивизионы усилили серьезной техникой – в каждом батальоне было до двадцати приемников радиоперехвата и по четыре пеленгатора.
Именно в это время радиостанциями слежения, которыми командовал Иванцов, была зарегистрирована небывалая активность радиоэфира в пограничной полосе, о чем немедленно было доложено вышестоящему начальству. На территории Прибалтики были обнаружены три нелегальные радиостанции, о чем немедленно было сообщено в Четвертый отдел НКВД.
Как выяснилось позже, радиостанции принадлежали германской военной разведке. Еще через неделю Иванцов был направлен на шестимесячные курсы в Новосибирск, организованные Вторым спецотделом НКВД для младшего офицерского состава. А еще через три недели началась война.
Уже находясь на обучении, он узнал, что весь личный состав радиостанции был уничтожен немцами в первые же минуты войны. Станцию бомбили целенаправленно, сбросив на нее несколько десятков бомб.
По завершении учебы Иванцов был направлен на Западный фронт в Шестнадцатую армию под командованием Рокоссовского на должность командира радиоразведывательного взвода. Неделю спустя ему удалось перехватить сообщение, что немцы под Тулой понесли существенные потери в живой силе и технике, что они испытывают острую нехватку вооружения и имеют скудные запасы горючего. Перехваченные данные были использованы для наступления под Москвой. Результат его работы был отмечен орденом Боевого Красного Знамени, вручал его лично генерал-лейтенант Рокоссовский.
В конце сорок второго старший лейтенант Иванцов был направлен в Сталинград в радиодивизион специального назначения, занимавшийся радиопомехами. Именно его группа установила, что южнее Орла сформирована полевая армия, которая планирует нанести удар по Курску с северной стороны. Полученные данные были учтены в сражении под Прохоровкой, а сам он был удостоен медали «За боевые заслуги».
В последний год Иванцов служил на Первом Белорусском фронте и тоже под командованием Рокоссовского. Возглавлял радиоразведывательный дивизион, включавший несколько оперативных групп, оснащенных переносными всеволновыми приемными и радиопеленгаторными средствами для тактической разведки, способными действовать в свободном режиме, что весьма важно для ближнего боя и поиска диверсантов с рацией.
Получив от начальника штаба Девяносто первого стрелкового корпуса указание обнаружить место выхода немецкой рации в эфир, капитан Иванцов очертил предполагаемый круг нахождения абверовцев и, не теряя времени, созвал к себе командиров стационарных пунктов радиопеленгации и мобильных групп.
Разложив на столе карту, капитан Иванцов сказал:
– Начнем с командиров стационарных пунктов радиопеленгации… Группа старшины Нестерова идет в квадрат двадцать четыре. Двигайтесь вот этим распадком к самому центру, – прочертил он по карте карандашом, – дальше пойдете через сосновый лес. Если диверсанты на связь не выйдут, заночуете там же, в лесу. Возьмете с собой дополнительный паек, боеприпасы… Неизвестно, с какой ситуацией придется столкнуться. В качестве дополнительной охраны каждой группе выделяется по два автоматчика. Сабиров, – капитан посмотрел на крепкого скуластого парня лет двадцати шести, сидящего напротив, – пойдешь со своей группой на северо-запад в квадрат сорок пять. Твоей группе достался рассеченный рельеф. До поселка Становичи вас довезут на грузовике, а дальше пойдете пешком. Задача ясна?
