По рассказам старшины, немцам требовалось максимум два часа, чтобы выдвинуться на место обнаружения радиоприемника и приступить к прочесыванию местности. Нечто подобное предстояло проделать сейчас капитану Иванцову. В этот раз ставки были несравненно выше – на кону стояла судьба предстоящей наступательной операции по всему фронту и жизни сотен тысяч людей.
Задача была поставлена конкретная: диверсанты должны быть запеленгованы в ближайшие двадцать четыре часа. В противном случае… Начальник штаба тогда просто не договорил, надеясь, что капитан сам сделает нужные умозаключения. В военное время и за меньшие провинности снимают погоны.
Еще через несколько минут в ответ раздались отчетливые щелчки. Старшина посмотрел на рисунок кардиоида – результат напряжения двух антенн. Некоторое время он пытался уловить их минимум – направление на пеленгуемый источник радиосигнала. Посмотрел на антенны: направлены строго симметрично, соврать не должны. И, определив минимум, уверенно указал направление:
– Нашел! Диверсанты вышли в эфир! Азимут сто семьдесят три.
– Вот что, старшина, остаешься за старшего. Я пойду с одной из мобильных групп.
– Товарищ капитан…
– Выполнять!
– Есть!
– Выдвигаемся! Включаем мобильные радиопеленгаторы!
Мобильные радиопеленгаторные группы медленно ушли в глубину леса, прямо на источник радиопередачи по установленному азимуту.
В другой части леса по направлению, заданному постоянным радиопеленгатором, двигалось еще несколько групп. Действовали умело, предельно точно, понимая, что ограничены во времени. В распоряжении всего несколько минут, связь может прерваться в любую секунду, надо как можно точнее установить точку выхода радиостанции в эфир.
– Все, попались! Азимуты пересекаются в верховьях ручья Светлый, – сообщил командир мобильной группы, белобрысый крепыш лет двадцати пяти. – Это тридцать первый квадрат.
Открыв карту, Иванцов поставил точку на карте.
– Насколько могли ошибиться?
– Несущественно – два-три десятка метров.
– Ускорили движение! – распорядился капитан Романцев. – До них километра три!
* * *
– Все, засекли! Дальше – ваша работа! – бодро сказал Иванцов старшему лейтенанту из роты оцепления. – Вот здесь радист находится, – ткнул он карандашом на склон небольшой сопки – границу лиственного леса с полем. – Отсюда до того места километра четыре будет. Радиопередача закончилась, они могут уйти.
– Не уйдут, – уверенно заявил старший лейтенант. – Район оцеплен, повсюду выставлены посты. Мышь не проскочит! – И бодро, совсем не по уставу, сказал сержантам, стоявшим в сторонке: – Чего скучаем? Разворачиваемся для прочесывания и двигаемся в пределах видимости в тридцать первый квадрат.
Солдаты организованно, без лишних команд разомкнулись в длинную цепь и на расстоянии визуального контроля зашагали в указанном направлении. В их действиях чувствовались должная сноровка и опыт. Верилось, что подобные акции для них не в новинку.
Старший лейтенант в новеньком кителе и новых сапогах с фасонистыми длинными узкими голенищами, как только что с полкового смотра, шел в первой шеренге. Лесной массив сначала укрыл тех, что шагали впереди, затем, скрываясь за стволами, пропал и следующий ряд.
Вторая шеренга держалась позади в полусотне метров от первой. Впереди показалась заросшая балка, бойцы осторожно спустились на самое дно. Вторая линия, как того требовали боевой опыт и инструкции, не спешила, терпеливо дожидалась, когда первая взберется по противоположному склону на равнину, после чего двинулась дальше.
Глава 12
Ты уже не ходок!
Трапеза завершена. Оставались на своих местах: без нужды не наступали даже на траву. Феоктистов вырыл в густых кустах небольшую яму, туда сложил пустые консервные банки, полиэтиленовые пакетики из-под сала, промасленную бумагу. После чего аккуратно прикрыл ее вырезанным дерном. Гауптштурмфюрер придирчиво осмотрел место короткой стоянки. Мелочей в диверсионной работе не бывает: на месте остановки не должно остаться ни клочка бумаги, ни брошенной спички – ровным счетом ничего, что могло бы указывать на присутствие людей. Небрежность может стоить жизни.
Радист прилаживал за спиной рацию. Для удобства подтягивал слегка разболтавшиеся ремешки; остальные молча дожидались приказа Штольце к дальнейшему движению. Не заметив на месте остановки ничего такого, за что можно было бы упрекнуть подчиненных, офицер коротко скомандовал:
– Идем вперед!
Азимут был взят на северо-восток, где располагался поселок Яровичи. Выстроились в привычном порядке: Рыжков, как командир отряда, шел первым; за ним, заложив руки за спину, двигались гауптштурмфюрер Штольце и радист, замыкали движение, держа автоматы наготове, Феоктистов с Курбановым.
Шли молча, внимательно поглядывая по сторонам. Недалеко от этих мест начинались деревенские выселки, куда сельчане уходили на сбор ягод и грибов, следовало действовать осмотрительнее, не исключено, что откуда-нибудь из-за кустов за ними наблюдает пара внимательных глаз.
Отыскав небольшую узкую дорогу, наезженную телегами, протопали по ней, извилистой, неровной, пренебрегающей каждой неровностью, километров пять, пока наконец не вышли на шлагбаум КПП, перегораживающий дорогу. Возле него стоял дежурный сержант в полевом обмундировании и в пилотке, залихватски надвинутой на самое ухо. Из-за плеча сержанта грозно выглядывал ППШ. В нескольких шагах от шлагбаума стояла брезентовая выцветшая палатка, рассчитанная на четырех человек.
– Спокойно, – произнес Рыжков, – говорить буду я. Главное – не дергаться. Не думаю, что нас уже хватились. Обычное оперативное мероприятие.
Всем своим видом показывая благодушие, Рыжков подошел к посту и, широко улыбнувшись, проговорил:
– Приветствую, сержант!
– Здравия желаю, товарищ капитан, – спокойным голосом проговорил дежурный, оставаясь на месте.
– Мы из военной контрразведки Девяносто первого стрелкового корпуса. Набегались по лесам с этими «языками»… – кивнул он в сторону немцев, понуро стоявших позади. – За линией фронта голубчиков взяли. Третий день в штаб ведем. Я сам с Поволжья, у нас леса пожиже будут… А тут, куда ни глянешь, везде чаща! Ориентироваться трудно… Ладно, местные бабоньки подсказали. Дескать, идите по этой дороге, а как до шлагбаума доберетесь, там и до штаба недалеко. Ладно, покалякали немного, отвели душу, извини, дальше идти нужно, в штабе ждут! Чего стоим-то, сержант? Поднимай шлагбаум!
– Назовите пароль, товарищ капитан.
– Какой еще пароль? – возмутился Рыжков. – Ты шутишь, что ли, сержант, мы смершевцы из Девяносто первого стрелкового корпуса. Поднимай свое бревно! Не кустами же нам продираться!
– Никаких шуток, товарищ капитан, мы на войне. Имеем письменное распоряжение начальника управления СМЕРШ Первого Белорусского фронта генерал-лейтенанта Зеленина задерживать всех, кто не знает нового пароля.
