– Все готово? – спросил начальник имперской безопасности, пожимая руку летчику.
В вопросе не было необходимости, каждый из ожидавших отменно знал свое дело, в чем Кальтенбруннер убеждался не однажды, летая именно на этом самолете и с этим экипажем.
– Так точно, господин обергруппенфюрер. Прошу вас в салон.
– Сколько нам лететь?
– Если ничего экстренного не произойдет, то немногим более часа.
Руководитель имперской безопасности нахмурился.
– Вы не верите в самолет?
– Верю, как себе, господин обергруппенфюрер. Машина очень надежная и ни разу меня не подводила, но мы находимся на войне. А потом все летчики немного суеверные.
– Я вас понял… Только давайте попробуем без всякого экстрима. Я этого очень не люблю. Мне еще нужно вернуться – дел невпроворот!
– Сделаем все возможное, господин обергруппенфюрер, – охотно отозвался капитан.
Когда заурчал двигатель, Кальтенбруннер испытал облегчение. На этом типе самолета ему приходилось летать и раньше, в тридцать седьмом, в качестве обычного пассажира. Вот только авиационные конструкторы вскоре быстро выяснили, что такой надежный самолет можно использовать и в качестве скоростного бомбардировщика.
Через иллюминатор обергруппенфюрер смотрел на прижатую к земле порывами ветра рожь. Слегка качнувшись, самолет тронулся и заторопился на взлетную полосу. Когда машина начала разбегаться по твердому бетонному покрытию, крылья мелко завибрировали, самолет взлетел и вскоре затерялся в облаках.
Через полчаса полета, глянув в иллюминатор, Кальтенбруннер увидел у самого горизонта плотную группу русских самолетов. Вот один из истребителей неожиданно отделился от группы и направился в сторону бомбардировщика, но через какое-то время, видно, раздумав, вернулся в строй. Обергруппенфюрер перевел взгляд на механика, выглядевшего совершенно спокойным. Разглядев в лице Кальтенбруннера следы тревоги и стараясь перекричать работу двигателей, механик громко сообщил:
– Им сейчас не до нас. Мы для них – слишком малая цель. Бомбардировщики в сопровождении истребителей летят на Берлин!
О бомбардировке столицы механик сообщил безо всяких эмоций, как если бы речь шла о чем-то обыденном. И сам Кальтенбруннер воспринял сказанное без внутреннего содрогания, окончательно привыкнув к тому, что столицу Германии уже давно бомбят как русские, так и их союзники.
А ведь были времена, когда синеву неба невозможно было рассмотреть из-за огромного количества немецких самолетов, летящих на восток. Сейчас такого уже не увидишь.
Вскоре показался Растенбург.
Обергруппенфюрер пытался распознать среди густо растущих деревьев «Волчье логово». Однако под крыльями самолета был однообразный унылый лесной пейзаж, ничем не отличающийся от зеленого массива, над которым они летели последние полчаса. А ведь там, внизу, скрывался настоящий город, если не больше самого Растенбурга, то, во всяком случае, равный ему по площади. Инженеры потрудились на славу.
Летчик уже совершал уверенные маневры на разворот. Дальше – посадка. И тут с левой стороны обергруппенфюрер увидел яркую вспышку, за ней еще одну, такую же ослепительную. Самолету подавали сигналы на снижение, показывая местоположение взлетной полосы.
Шасси ударились о твердую поверхность, лежащую между двумя мерцающими огнями, «Хейнкель-70» уверенно покатил по бетонной полосе; через пару сотен метров он остановился перед густым лесом.
Механик открыл дверцу и спустил трап, несильно стукнув металлом о каменную твердь.
– Прошу вас, господин обергруппенфюрер.
Поблагодарив летчиков легким кивком, Кальтенбруннер сошел на взлетную полосу, за ним проворно сбежал адъютант.
Немного в стороне стояли несколько офицеров. Среди них выделялся высокий капитан со строевой выправкой. Увидев вышедшего из салона Кальтенбруннера, он устремился к нему широким, но неторопливым шагом.
– Хайль Гитлер! – поприветствовал он начальника службы имперской безопасности.
Обергруппенфюрер лениво вскинул руку.
– Капитан Овербах, адъютант генерал-фельдмаршала Кейтеля, – представился офицер. – Генерал-фельдмаршал отправил меня встретить вас и проводить в его блиндаж.
– Показывайте, – произнес Кальтенбруннер.
За прошедший месяц в Ставке народу значительно прибавилось. Занятые делом, люди сновали из одного бункера в другой. Среди персонала было немало женщин. Встречались и прехорошенькие. Обстановка крайне деловая: смеха и шуток не слышно. Ощущалось близкое присутствие войны.
По всему периметру в несколько рядов была протянута колючая проволока. Наблюдательные вышки, долговременные огневые точки, зенитные позиции, в замаскированных окопах установлены танки для стрельбы прямой наводкой. У многих блиндажей стояли тяжелые пулеметы, возле которых дежурили боевые расчеты. Такое впечатление, что хозяева блиндажей готовились держать круговую оборону.
«Опасаются русского десанта, что весьма оправданно».
У входа в бункер генерал-фельдмаршала Кейтеля на небольшом бетонном возвышении был установлен крупнокалиберный пулемет с боекомплектом из бронебойных пуль; его толстый ствол хищно смотрел в угрюмый лес. Рядом, одетые в полевую форму, стояли солдаты из личной охраны фюрера, готовые в любую минуту отразить внезапное нападение.
Кальтенбруннер посмотрел вверх – через маскировочную сетку с пришпиленными к ней кусками ткани и приклеенной травой тускло пробивалось солнце.
Капитан Овербах пояснил:
– У нас очень строгая пропускная система. С тех самых пор, как произошло покушение на фюрера, она еще более ужесточилась. Я бы попросил вашего адъютанта остаться снаружи. – И, повернувшись к капитану Шлейхеру, немного мягче, словно извиняясь за свой беспристрастный тон, предложил: – В Ставке имеются рестораны с прекрасной кухней. Уверен, вам понравится. Если хотите развлечься, есть казино, кинотеатры. Желаете просто отдохнуть – в вашем распоряжении гостиница.
Шлейхер посмотрел на Кальтенбруннера, не посмевшего возразить, и тут же с готовностью отвечал:
– Спасибо, господин капитан. Схожу в ресторан. Знаете, я действительно чертовски проголодался.
– Идите мимо этого блиндажа, – показал капитан Овербах на девятиметровое возвышение, – а потом поверните направо. В следующем бункере налево находится ресторан. Здесь у нас невозможно заблудиться. Советую взять запеченную форель в белом соусе. Это блюдо особенно великолепно!
– Я последую вашему совету, – с готовностью отозвался капитан Шлейхер.
Адъютант Овербах обернулся к обергруппенфюреру:
– Прошу вас.
Снаружи бункер напоминал огромный холм, поверх которого произрастали многочисленные кусты, возвышались деревья, и только небольшая металлическая дверца в крашеном зеленом бетоне указывала на то, что здесь размещается убежище.
