На мой взгляд, в дальнейшем исследователи должны продолжать двигаться к полному пересмотру математики. Нам следует сделать акцент на теории чисел, которой долгое время пренебрегали, поскольку имея дело с ней — как однажды выразился Пуанкаре — мы всегда сталкиваемся скорее с раздражающими исключениями, чем правилами. Однако эти исключения являются очень захватывающими. Кроме того, мы нуждаемся в полном пересмотре всей теории исчисления вероятностей, то есть, мы должны развить большее понимание относительности ее положений.
Символы unus mundus
[37].
Сегодня мы все чаще сталкиваемся с вопросом: в какой степени тот живительный источник, который мы называем человеческим бессознательным, связан с материей? Юнг в своих работах неоднократно подчеркивал, что для наведения прочного моста между сферами психического и материального нам не хватает значительных знаний о каждой из областей. Однако множество концептуальных параллелей, возникающих в процессе исследования между двумя этими областями, заставляет нас поверить в их тесную взаимосвязь. Более того, Юнг открыл, что архетипическая природа натуральных чисел оказывается существенным образом связана с взаимоотношениями материи и разума. В дальнейшем нам и предстоит изучить эту проблему.
Отправной точкой для моих размышлений на эту тему стало понятие так называемого принципа синхронистичности Юнга. Исследуя глубинные уровни бессознательного у своих пациентов, он часто наблюдал интересное явление: если у человека определенная архетипическая констелляция находилась в возбужденном состоянии, то во внешнем мире с ним происходили события, наделенные тем же смыслом. Эти так называемые «совпадения» были на самом деле чем-то гораздо большим, нежели обычными совпадениями, демонстрируя аналитику аналогичную смысловую нагрузку внутренних психических содержаний, которая проявлялась в активированном состоянии. Юнг определял такие события как «синхронистичные феномены», поскольку связь между ними не являлась причинной, но показывала их одновременность и схожее смысловое наполнение. Любопытно отметить, что феномен синхронистичности проявился даже в том, что Юнг стал изучать его в то же время, когда познакомился с Рихардом Вильгельмом
[38], который ввел его в таинственный мир И-Цзин, фундаментально завязанный как раз на принципе синхронистичности.
Это открытие Юнга гораздо больше, чем другие идеи, приводит к утверждению, что та реальность, которую мы ищем внутри себя, стремясь описать ее как коллективное бессознательное, на самом деле во многом аналогична той неизученной, окружающей нас реальности, которой занимается ядерная физика и стремится, в свою очередь, описать ее как «материальный» мир. Именно поэтому Юнг считал возможным наделять Психэ качествами материи, считая последнюю конкретным аспектом Психэ. Психэ в данном случае должна пониматься как коллективное бессознательное [1]. Это ведь просто природа, «природа, включающая в себя всё, в том числе и вещи неисследованные, например, материю» [2].
Введя понятие синхронистичности, Юнг тем самым заложил фундамент, позволяющий нам полноценно охватить взглядом сферы материального и психического как единой реальности [3]. Каждое синхронистичное событие имеет своего смыслового «двойника» в психике и в механизме внешних событий, происходящих одновременно. Знание a priori тех вещей, о которых человек в данный момент знать не может, также служит своего рода показателем. Юнг называл такое знание «абсолютным знанием», заключающимся в «непосредственном переживании» образов или «получении неких бессубъектных симулякров»
[39] [4]. Синхронистичные события, таким образом, напрямую указывают на универсальный аспект существования, превосходящий наше сознательное понимание, то, что Юнг определял как unus mundus [5]. В натурфилософии средневековья это слово обозначало трансцендентное единство мира, персонифицированное в Sapientia Dei
[40] (То, через что Бог познает Сам Себя), Душе Христа, Марии или высшем Логосе (Слове). Это была модель (образец) потенциального archetypus mundus
[41] или сумма всех образов (typi) или примордиальных
[42] причин (primordiales causae), господствовавших в Божественном разуме до сотворения вселенной согласно этому порядку [6]. Позднее алхимик Герхард Дорн
[43] отождествил «идею unus mundus» с философским камнем (lapis), конечной целью всей алхимической мистерии (coniunctio) [7]. Но в то время как в Средневековье этот термин был во многом метафизическим центром спекулятивных построений философов, Юнг открыл в феномене синхронистичности эмпирическое доказательство существования unus mundus. Позднее он сделал важное уточнение, что психологическим и парапсихологическим эквивалентом unus mundus служат, соответственно, мандала и принцип синхронистичности [8].
Так как это единство бытия невозможно постичь нашим рациональным разумом, оно выражает себя — как и всегда в таких случаях — через символику. У многих народов мы находим попытки объединить вышеупомянутые два аспекта (то есть мандалу и синхронистичность) в стремлении создать некое устройство, с помощью которого можно наладить контакт с абсолютным знанием. Наиболее известный символ из числа таких это, разумеется, гороскоп. Уже в самых истоках алхимии круговая структура гороскопа соотносилась с prima materia
[44] и философским камнем, итогом Великого Делания. В трактате Комариоса (Komarios) [9] (приблизительно первый век н. э.) сказано, что prima materia соответствует небесному своду, поделенному на двенадцать частей, имеющему форму колеса или круга и содержащему в себе предвечную, пронизывающую все бытие субстанцию. Бог в самом начале творения наделил этим «вращательным» порядком материю и в таинстве воскрешения после смерти человек становится единым с круговоротом материи
[45].
