Прежде чем продолжить наше рассмотрение синхронистичности, следует лучше разобраться в дополняющем ее принципе причинности. Благодаря результатам современной ядерной физики мы знаем, что строгая причинность лишь метод истолкования, применяемый нашим интеллектом, и что в природе есть только вероятности (в смысле исчисления вероятностей), и следовательно, что логично, должны существовать совпадения или случайные события. Среди всех этих бесчисленных событий, которые мы склонны приписать «слепой» удаче, поражают те значимые совпадения, которые кажутся переживающему их «не просто случайными», а скорее «значимыми», «поразительными» или «словно устроенные провидением». К этой категории принадлежат все «знаки и чудеса», все numina (божественные знаки) и все вещие случайности, которые наблюдались повсюду и всегда, как в примитивных культурах, так и в высших. Естественно, такие совпадения имеют свои причинные связи; акаузально следует понимать только само совпадение.
Астрологический эксперимент Юнга.
Юнг, вслед за Дж. Б. Райном, попытался взять такую комбинацию событий, поддающуюся верификации, и понять ее в терминах статистики — а именно, сочетания классических астрологических брачных аспектов (Марс-Венера и т. д.) женатых пар по сравнению со случайными парами неженатых людей [8]. С первой попытки он получил невероятно значимый результат. Однако этот результат со статистической точки зрения был не более чем невероятным случайным совпадением, хотя и («случайно»?) поразительно согласовывался с традиционными астрологическими ожиданиями [9]. Результат был столь же неожиданным, как если бы мы взяли три коробки, в двух из которых было бы 9999 черных муравьев и один белый, а в третьей 2999 черных муравьев и один белый, и затем через маленькую дырочку изо всех трех коробок первыми вышли бы белые муравьи! Хотя эксперимент статистически был совершенно не показателен, результат кажется продуманным заранее «соглашением» [10]. Словно принцип синхронистичности решил погубить статистику! Однако, такой позитивный результат, похоже, появляется только когда экспериментатор имеет живой, эмоционально интенсивный интерес к эксперименту; посредством вовлечения людей незаинтересованных или частым повторением эксперимента этот эмоциональный фактор исчезает, и эксперимент начинает приносить только соответственно отрицательные результаты [11]. Но когда возникают интерес, любопытство, ожидание и надежда, появляется доминирование бессознательного, то есть, констелляция архетипов [12]. Насколько мы можем оценить ситуацию сегодня, синхронистичные события всегда возникают в связи с активированным архетипом [13].
Архетипы коллективного бессознательного.
Под «архетипом» Юнг, как мы знаем, понимал наследуемый психической шаблон поведения, общий для всех представителей человечества. Здесь дело не в наследованных идеях, а скорее в умственно выраженных инстинктах, то есть, в формах и содержаниях [14]. Архетип — это ненаблюдаемая общая структура, которая только в индивидуальных случаях проявляется во внутреннем восприятии мифических образов и идей или в ритуальных жестах, каждому из которых сопутствует сильная эмоция [15]. Таким образом, архетипы представляют психическое поле вероятности, в котором они очерчивают усредненную инстинктивную бессознательную деятельность в виде типов; архетип — это «интроспективно постижимая форма априорной психической упорядоченности» [16]. Поскольку архетипы коллективные, они в активированном состоянии могут быть локализованы не только в индивидуумах, ведь нельзя с уверенностью сказать, что происходящее в коллективном бессознательном одного человека не разделяют другие люди, вещи или ситуации. Например, когда Стокгольмский пожар возник в видении Свендеборга, соответствующее пламя и в самом деле пожирало город. Потому Юнг характеризовал архетип как «психоид», поскольку в своей базовой ненаблюдаемой сути он не может быть дифференцирован от равно ненаблюдаемых объектов микрофизики, и потому более не поддается описанию в рамках психики [17].
Физика и психология.
Как и в квантовой физике, воздействие наблюдателя на наблюдаемую систему больше нельзя игнорировать; результат — это проникновение субъективного психического фактора в психическую картину мира, и точно так же, в глубинной психологии возникла точка зрения, что описывая глубинные слои коллективного бессознательного, мы приближаемся к чему-то ненаблюдаемому, неотличимому от материи
[151]. На этом уровне проявляется некая скрытая физическая энергия, в соответствии с которой мы также должны приписать материи некую латентную психику [18]. Именно в этой срединной области констеллируютея парапсихологические явления [19]. Юнг подозревал, что все формы телепатии, предчувствия и прочего, а также психокинетика основаны на том же принципе, то есть, на тождественности субъективной и объективной конфигураций, которые, похоже, сочетаются во времени (отсюда концепция синхронистичности). Таким образом, феномен синхронистичности идет рука об руку со странной релятивизацией, даже аннулированием, обычных пространственно-временных отношений и каузальных связей, поскольку последние, в конце концов, предполагают наличие пространства и времени и зависят от наблюдения тел в движении. Причинность, или концепция вероятности в физике, связана с методом рассмотрения энергетического аспекта природы, в которой кинетическая энергия содержит измеримые факторы, которые поначалу кажутся несовместимыми с психической реальностью. Но современная глубинная психология также использует концепцию энергии, которая, однако, покоится на более архаичных основаниях. Эта концепция используется для обозначения психической интенсивности, которая, хоть и неизмерима при помощи инструментов, может быть оценена чувствами [20].
Хотя психологические данные в сущности качественны, в них тоже есть скрытая физическая энергия, поскольку психические явления выражают некоторый количественный аспект. Будь эти количества измеримы, психика была бы вынуждена казаться движущейся в пространстве, чтобы к ней можно было бы применить формулу энергии
[152]. Таким образом, поскольку масса и энергия одной и той же природы, масса и скорость будут допустимыми концепциями для описания психики, если она имеет какое-то воздействие на пространство; иными словами, она должна иметь аспект, в котором проявлялась бы как масса и движение. Если обойтись без предустановленной гармонии физических и психических явлений, то они могут находиться лишь в состоянии взаимодействия. Но последняя гипотеза требует Психэ, которая в некой точке касается пространства и, наоборот, материи со скрытой Психэ, что не так уж далеко от некоторых формулировок современной физики (Эддингтон, Джинс и другие). В этой связи я хочу напомнить читателю о существовании парапсихических явлений, реальная значимость которых может быть оценена только теми, кто имел возможность лично их наблюдать.
