Последняя ситуация предполагается из структур-мандал коллективного бессознательного [61]. Согласно Юнгу, мандала — это психический эквивалент, а синхронистичные явления — парапсихологические эквиваленты unus mundus.
«Без сомнения, идея unus mundus основана на предположении, что множественность эмпирического мира покоится на лежащем в его основе единстве, а вовсе не на том, что два или более фундаментально отличных мира существуют бок о бок или смешаны друг с другом. Скорее, все разделенное и отличное принадлежит к одному и тому же миру, но это не мир чувств, а постулат, вероятность которого укрепляется тем фактом, что до сих пор никто не обнаружил мир, в котором известные законы природы неверны…
…Микрофизика пролагает дорогу в неизвестную сторону материи, как и комплексная психология, которая рвется на неизвестную сторону психики. Обе линии исследований совершили открытия, которые могут быть восприняты только в антиномиях, и обе они развили концепции, обнаруживающие примечательные аналогии» [62].
Если эти направления укрепятся в будущем, гипотеза единства объекта обоих исследований станет все более вероятной. Конечно, не стоит надеяться, что единая космическая основа когда-нибудь станет доступна для демонстрации, «но сегодня мы знаем это без всякого сомнения — эта эмпирическая видимость покоится на трансцендентной основе». Последняя «столь же физическая, сколь и психическая, и потому ни одна из них, кроме третьей, обладает нейтральной природой, которая в крайнем случае может быть ухвачена и намеках, поскольку ее сущность трансцендентна»[63].
Другие авторы, школы и критика.
Паули, опубликовавший свою работу о Кеплере вместе с эссе Юнга, исследует принцип синхронистичности Юнга с благосклонных позиций, причем не только в работе о Кеплере, но и в более позднем эссе «Naturwisson-cliaítliche und erkenntistheoretische Aspekte der Ideen vom Unbewussten» (Научные и эпистемологические аспекты идей о бессознательном) [64]. Он подчеркивал его возможную значимость для концепции биологической эволюции. Он также признает архетипическую значимость чисел, подчеркивая, что другие математические «первичные догадки», вроде догадки о континууме и бесконечности последовательностей чисел, могут быть архетипическими. Другим физиком, поддерживающим идею синхронистичности, был Дж. Т. Фрезер, редактор «Голосов времени» (The Voices of Time) [65]. Кроме того, в своей поздней всеобъемлющей работе «Время, страсть и знание» (Time, Passion, and Knowledge) Фрезер рассматривает идею Юнга о синхронистичности в нескольких местах во вполне благосклонном ключе [66].
Различные ученики Юнга описывали синхронистичность, такие как Аниэла Яффе в своей книге Themen bei С.G. Jung (Темы К.Г. Юнга), а также в работе Миф о смысле в работах К.Г. Юнга [67]. Также важно эссе Яффе «C.G. Jung und die Parapsychologie» («К.Г. Юнг и парапсихология») [68]. Хорошее описание взглядов Юнга дано в двух эссе Майкла Фордхема [69]. Ученик Юнга К.А. Мейер, часто обращавшийся к теме синхронистичности, защищает точку зрения, отличающуюся от взглядов Юнга в одном важном пункте, когда он становится близок к подходу Лейбница: а именно, он утверждает, что есть постоянная связь синхронистичности с отношениями ума-тела [70]. «Место», где они сходятся — представляет собой своего рода «тонкое тело». Он предполагает, что наряду со специальной теорией синхронистичности есть более общая теория, которую только предстоит развить. Юнг отвечает на это предположение, что на данный момент это только спекуляция, но соглашается, что в случае ее подтверждения взгляды на синхронистичность как относительно редкое явление нуждаются в коррекции [71]. Он, однако, не считал, что взгляды Мейера могут подтвердиться; он воспринимал отношения между Психэ и сомой как interactio, и синхронистичность в них вмешивается только в качестве исключения.
М. Ралли (М. Rhally), ученик Мейера (C.A. Meier), писал о предчувствии в синхронистичном смысле [72]. К.Т. Фрей-Верлин (С.Т. Frey-Wehrlin) сообщает о случае вещего сна [73]. Независимый психиатр Л.К. Клинг (L.C. Kling) предоставил описание архетипического символизма и синхронистичности в мировых событиях [74].
Критическое отношение демонстрирует К. Фридрихе (К. Friedrichs) [75], который хочет заменить слово синхронистичность на совпадение, поскольку не видит связи со временем, которую подчеркивает Юнг. Он также обвиняет Юнга в том, что тот не использует должным образом идею о психоидном целостном порядке в природе (что на самом деле противоречит его же описанию). Во второй части статьи Фридрихе говорит преимущественно о проблеме морфогенеза и возможной роли синхронистичности в эволюции. Это уже предполагал Паули. В том же журнале, где была опубликована статья Фридрихса, также появляется критический обзор юнговской идеи синхронистичности, выполненный Питером Урбаном (Peter Urban) [76]. Урбан понимает гипотезу Юнга гораздо лучше, чем Фридрихе, но верно указывает, что многие отдельные вопросы нуждаются в решении, что потребует совместной работы во многих дисциплинах. Как бы в противоположность Юнгу, он утверждает, что синхронистичность, каузальность и конечность могут сосуществовать как гипотезы, против чего Юнг, без сомнении, не стал бы возражать. Далее Урбан высказывает мнение, что Юнг недостаточно подчеркивал то, что синхронистичность — ото универсальный принцип. Он также принимает «магическую каузальность» Э. Ринггера (Е. Ringger), которую отвергал Юнг. Наконец, Урбан предлагает установить связь между временем и эмоцией. Можно заметить, что все три критика — Мейер, Урбан и Фридрихе — смущены спонтанностью и нерегулярностью синхронистичных явлений и что они предпочли бы вернуться к чему-то ироде представлений Лейбница о предустановленной гармонии. Мнения Юнга в этой связи уже были упомянуты.
Как мне кажется, в «акаузальной упорядоченности» и unus mundus мы уже находим ту концепцию, которую ищут эти критики, ведь особым качеством синхронистичности остается то, что происходит спорадически и случайно.
Как и Урбан, Эрнст Анрич (Ernst Anrich) заходит с более философских позиций в работе Physik und Tiefenpsychologie (Физика и глубинная психология) [77]. Анрих дает детальное описание точек соприкосновения между двумя областями и дополняет его ценным представлением возможных качественных и количественных аспектов чисел, как они встречаются в физике. Говоря о синхронистичности, он тем не менее не делает дальнейших заключений и не признает ключевой позиции, которую она, по моему мнению, занимает. Мэри Гэммен (Mary Gammon) провела ценное исследование, в котором связывает идею синхронистичности с теорией относительности Эйнштейна [78].
Юнг характеризовал синхронистичные события как парапсихологические явления. В соответствии с этим, живой интерес эти идеи вызвали преимущественно у парапсихологов. Ганс Бендер (Hans Bender) исследовал их более тщательно как возможное объяснение телепатических явлений. Совместно с Дж. Мишо (J. Mischo) он исследовал серию сновидений одной актрисы, содержащую более тысячи снов на предмет значимых совпадений с реальными ситуациями и пришел к следующему заключению: «Совпадения между снами и реальными ситуациями, похоже, относятся к оперативному типу „притяжения близких явлений“. По-видимому, больше можно извлечь с помощью модели синхронистичности (экстраординарного качества в самом событии), чем с помощью модели пси-способностей, в которой будущее событие рассматривается лишь как объект экстрасенсорного восприятия. Эти два взгляда не исключают друг друга, а дополняют» [79].
