Здесь мы начинаем видеть некоторое сближение различных областей науки, каждая из которых предполагает существование такой осмысленности — напоминающей, но не идентичной нашему эго-сознанию — в космической среде. Психологи юнгианской школы давно были знакомы с такой идеей, поскольку она действует в любом лечении; на самом деле процесс исцеления состоит по большей части из развития определенной ориентации на luminisitas психической среды пациента (25]. То, что такое всеведение, напоминающее сознание, может существовать в природе, иногда подтверждается намеками в сновидениях в мотиве множества светил на небе или в воде и так далее, что Юнг упоминал в своем эссе и о чем я тоже сообщала [26]. Юнг отмечал, что это было «бессубъектное знание, составленное из образов» — вроде знания монад, описанного Лейбницем [27]. Оно преконцептуально и больше похоже на «облако знаний», чем точное знание, производимое нашим сознанием. В другой связи Юнг также упоминал это знание коллективного бессознательного или психофизическую космическую основу как «люминозность» [28], то есть «рассеянное знание», которое мало либо вообще никак не связано с эго-сознанием. В повседневном опыте оно проявляется таким образом, что наше бессознательное «как-то» знает все, но тем не менее не знает ничего точно. Повседневная задача психотерапевта в том, чтобы доводить до сознания частные аспекты этого всеведения посредством толкования сновидений или расшифровки значения синхронистичных явлений [29]. Так что для них радостно будет узнать, что современные физики встретили в своей области параллельные явления.
Другая область, в которой обсуждается гипотеза синхронистичности — это современная эволюционная теория. До сих пор предполагалось, что генные мутации, лежащие в основе эволюции, происходят по чистой случайности (Ж.-Л. Моно (J.-L. Monod)), но Вольфганг Паули уже показал, что временной период биологической эволюции слишком короток для этого. В своей ценной работе антрополог доктор Гапсуэли Эттер (Hansueli Etter) поднял эту проблему и на примере человеческой лопатки, по моему мнению, весьма убедительно показал, что «накопление значимых совпадений», то есть, синхронистичных явлений, следует считать куда более уместным объяснением скачкообразных мутаций в эволюции, которые зачастую накапливались за короткие периоды времени [30]. Мишель Казенаве (Michel Cazenave) обещает представить дальнейшие примеры из области биологии [31]. Новая парадигма «морфогенетического поля» Шелдрейка (Sheldrake), упомянутая выше, также заслуживает упоминания здесь, хотя его «поле» сходно с тем, что Юнг называл архетипом. К сожалению, Шелдрейк опять делает из него причину биологических явлений.
В этой связи мы должны снова обратить внимание на осторожные формулировки Юнга:
«В действительности я склоняюсь к мнению, что синхронистичность в узком смысле — это только частный пример общей акаузальной упорядоченности — то есть, равнозначности психических и физический процессов, в которых наблюдатель находится в удачном положении, способный одновременно осознать tetrium comparationis. Но воспринимая архетипическую основу, он склонен прослеживать ассимиляцию взаимно независимых психических и физических процессов до (каузального) следствия в архетипе, и таким образом упускать из виду тот факт, что их совпадение случайно. Этой опасности можно избежать, если считать синхронистичность особым случаем общей акаузальной упорядоченности. Таким путем мы также избежим беспричинного умножения принципом объяснения, ведь архетип — это независимо осознаваемая форма априорной психической упорядоченности. Если внешний синхронистичный процесс ассоциируется с ним, то тоже согласуется этим общим шаблоном…
[Но если беспричинные события происходят,] мы должны считать их творческими актами, продолжающимся творением шаблона, который существует веки вечные, время от времени повторяющегося и не выводимого из того, что ему предшествует» [32].
Архетипическое упорядочивание «появляется» или становится «видимым» в синхронистичном явлении; оно его не вызывает. Это creatio, что означает спонтанное появление чего-то совершенно нового, каузально не предопределенного, ex nihilo.
Но тогда, как считает Кестлер, мы должны действительно отказаться от экспериментального изучения таких creationes из-за их нерегулярности? «Астрологический эксперимент» Юнга показал, что статистические методы едва ли применимы, поскольку принцип синхронистичности может «их надуть» в том смысле, что в малой выборке позитивные или негативные результаты могут появляться синхронистично, тогда как очень большие выборки могут сгладить синхронистичные нерегулярности. Поскольку синхронистичные явления являются иррегулярными, их нельзя отследить статистически; тем не менее, акаузальную упорядоченность можно проследить экспериментально, поскольку это нечто общее и постоянное. В конце жизни Юнг прорабатывал дальнейшие направления в этой работе. Однако, чтобы это понять, мы должны лучше присмотреться к другому замечанию Юнга в письме к Паули [33]. Он пишет:
«Что касается ссылки Джордана [34] на парапсихологические явления, ясновидение в пространстве — это, конечно, самое очевидное из таких явлений, демонстрирующее относительное несуществование нашей эмпирической картины пространства. Чтобы подкрепить этот аргумент, следует также добавить ясновидение во времени, которое продемонстрирует относительность нашей картины времени. Джордан действительно видит эти явления с точки зрения физика, тогда как я начинаю с точки зрения психолога, то есть, с факта коллективного бессознательного, представляющего собой тот слой в психике, на котором индивидуальные отличия сознания более или менее сглаживаются… [Таким образом,] всякое восприятие в бессознательном происходит словно в отдельном человеке»
[168]. Джордан говорит, что отправители и получатели в том же сознательном пространстве одновременно наблюдают одинаковый объект. Можно перевернуть это утверждение и сказать, что в бессознательном «пространстве» отправители и получатели — это один и тот же воспринимающий субъект… Мнение Джордана, доведенное до логического завершения, приведет к утверждению абсолютно бессознательного пространства, в котором бесконечное множество наблюдателей созерцают один и тот же объект. Психологическая версия будет такова: в бессознательном есть только один наблюдатель, созерцающий бесконечное множество объектов
[169].
Если рассмотреть последнее утверждение эмпирически, оно будет значить, что если индивидуум встречается с чем-то архетипическим (то есть, с аспектом коллективного бессознательного), один наблюдатель в коллективном бессознательном должен обладать одним «знанием» или «представлением» об этом событии. Далее, традиционные методы дивинации (особенно, нумерические) — это средства нахождения посредством синхронистичных совпадений (с помощью кубика, бросания жребия, раскладывания стеблей растений, подсчета семян), что бессознательное (один наблюдатель) «думает» о таком событии [35]. Следовательно, Юнг предлагал расследовать случаи, в которых можно предположить констелляцию архетипического слоя бессознательного — например, вследствие серьезного несчастного случая или посреди конфликта или во время развода — посредством вовлечения людей в процедуру дивинации; подбрасывание по И-Цзин., раскладывание карт Таро, обращение по мексиканскому календарю гаданий, составление транзитного гороскопа или геомантическое чтение. Если гипотеза Юнга верна, результаты всех этих процедур должны согласовываться. Однако, к сожалению, до сих пор не было опубликовано никаких результатов таких экспериментов [36]. Институт под руководством профессионала в юнгианской психологии должен, по моему мнению, предпринять такие усилия
[170]. Естественно, будет необходимо обосновать, почему вообще нумерическая система предсказаний должна быть подходящим средством для этого предприятия. Я попыталась сделать это в своей книге «О предсказании и синхронии: психология значимой случайности» (On Divination and Synchronicity: The Psychology of Meaningful Chance). Здесь я могу лишь отправить читателя к этой книге, поскольку такое объяснение выйдет далеко за рамки этого эссе. Книга посвящена размышлениям об основах математики — области, в которой сейчас работает множество исследователей [37]. (Концепция времени также требует своего рассмотрения)
[171]. Принцип синхронистичности, как верно отметили Белов и Броуд, это принцип высшего порядка, который ставит под сомнение все детерминистское мировоззрение науки существующее до сих пор. Однако, как я пыталась указать, это постановка вопроса сейчас происходит и в других научных областях — в математике, физике, биологии и астрофизике. Последние астрофизические открытия, похоже, показывают, что даже «большой взрыв» — это спорная гипотеза.
