Итак, китайцы использовали число для выражения качественных временных фаз. Для них есть моменты единства, так сказать, время дуальности и время четверичности. Весь И-Цзин ни что иное, как впечатляющая символическая система такой игры или порядка возможных архетипических моментов, выраженных в форме численных перемещений линий. Здесь используется то, что мы знаем, но стремимся забыть: архетипы не только относительно постоянные структуры в бессознательной Психэ, это динамизмы; и если это динамизмы, т. е. если они в движении, значит, они входят во время. В констелляции архетипа можно наблюдать такие временные фазы. В большинстве случаев, когда констеллируется архетип, сначала он проявляется как единый архетипический образ в сновидении. Когда он движется к порогу сознания, то обычно предстает раздвоенным, как два одинаковых или почти одинаковых образа, два человека, две собаки, два дерева. Мы принимаем это за знак того, что бессознательное содержание начинает приближаться к порогу сознания. Это фаза-два его «времени». Три группы существ символизируют, что этот архетип активно завладел Эго, вынуждая его к действиям или мыслям. Вот почему боги судьбы обычно тройственные. Когда то же содержание проявляется в фазе-четыре, оно достигает лучшей возможности быть осознанным нашим сознанием (через четыре функции).
С этой точки зрения число — это не только количество, но и темпоральное качество. Один может быть качеством происхождения, начальной точкой; два — качеством поляризации или симметрии; три — направленным действием, движением; четыре — ограничением, консолидацией; и так далее.
Фритьоф Капра задал мне относящийся к делу вопрос: почему нас так интересуют числа, а не геометрические или топологические структуры? Думаю, это потому что синхронистичность стремится к связи со временем, а не пространством. Ведь, как указал Юнг, «нелегко понять синхронистичность во времени пространственно, ведь невозможно вообразить пространство, в котором будущие события объективно присутствуют и могут быть восприняты как таковые посредством сужения этой пространственной дистанции» [63].
Давайте обратимся к примеру. Мне снится сон, что друг в Соединенных Штатах умирает. Через двадцать четыре часа это действительно происходит. Вполне возможно, что образ смерти друга существует в моей бессознательной Психэ (которая вне времени и пространства) и что синхронистичное явление происходит в США после моего сна (здесь можно поразмышлять о сжатии или релятивизации времени). Однако, труднее представить, что друг уже умер неподалеку от меня, и я восприняла это здесь во время сновидения, и что затем он умер в отдалении, в США (что было бы сжатием пространства). Именно по этой причине Юнга больше интересовало число как указатель временных фаз, чем топологические структуры. После открытий Эйнштейна, однако, мы знаем, что время и пространство неразделимы как наблюдаемый фактор. Мне кажется, что разница между арифметикой и топологией напоминает разницу между музыкой и визуальным искусством. Число больше связано с ритмом и процессами во времени, а визуальное искусство с тайнами пространства. Но сочетание элементов порядка и смысла, вероятно, существует и в темпоральных, и в пространственных структурах. Время, рассмотренное не как вектор или пустая схема связей, что свойственно физикам, но как последовательность качественно различных фаз, в которых совмещается определенное количество внешних и внутренних событий, что следует из китайского пути, окажется чем-то отличным от пространства, более тесно связанным с бессознательной Психэ, чем пространство. Переход к пространству, по-видимому, является концепцией, выведенной из переживания времени, а не наоборот
[191]. Возможно, тот факт, что временная инверсия (операция Т) не сводится к абсолютной симметрии, связан именно с этим (тогда как операция Р, пространственная зеркальная инверсия, и операция С встречаются чаще и менее абсурдны, чем операция Т) [64].
В своей работе о теории S-матрицы, которую доктор Капра был так добр прислать мне, он указывает, что в теории S-матрицы физики отказываются «от идеи фундаментальных строительных блоков материи и всех фундаментальных сущностей вообще» [65]. Вселенная скорее «рассматривается как динамическая сеть взаимосвязанных событий» [66]. Всякая сеть событий, которую мы наблюдаем «в эксперименте, тем не менее, структурирована по определенным правилам. Это законы сохранения. Могут произойти только те реакции, в которых сохраняется четко определенный набор квантовых чисел» [67]. «Возможны только те реакции, которые выявляют „поток“
[192] квантовых чисел, представляющих паттерны, связанные с кварками, т. е. „двоякие“ характеристики мезонов и „троякие“ характеристики барионов наряду с различными ароматами, которые могут сочетаться, чтобы образовать квантовые числа наблюдаемых адронов» [68]. Как профан в физике, я не могу судить о применениях данных представлений, но мне кажется, что с этой более динамической точки зрения на реальность материи мы можем найти мост к взглядам Юнга на динамику архетипов в бессознательной Психэ. Физика и психология указывают, что качествами материи являются не только топологические структуры, но и числа, поскольку они проявляются как качества психических содержаний. Единственная разница, как мне кажется, в интерпретации этого качества либо только в терминах порядка, либо, как в психологии, еще и в терминах смысла. До сих пор большинство физиков определенно не связывают с порядком никакого смысла. «Двоякость» мезонов — это просто факт без всякого «смысла», если я правильно их понимаю.
Следовательно, здесь мы касаемся разницы между двумя полями науки. Позвольте амплифицировать эту разницу на языке современных физиков. Согласно книге Райера (Ruyer) La Gnose de Princeton, некоторые современные физики видят реальность следующим образом: у нас есть прямое сознание себя, состоящее из определенного объема прямой информации. Это не тело, а наше «я». Но если мы посмотрим на другое существо или объект, то не сможем его увидеть, поскольку на самом деле увидим лишь его тело, внешний облик, который называем материей, а не «внутренность», то есть подлинную природу [69], Телесное существование — это только иллюзия или побочный продукт нашего чувственного восприятия. У нас есть два способа получения информации: посредством наблюдения и посредством соучастия [70]. Последнее состоит в участии в транс-пространственных «темах», как это называют. Это очень сходно с идеей Юнга о коллективном бессознательном, которое, по определению, частично транс-пространственно и транс-темпорально; его темы — это то, что мы называем архетипами [71] Бог, например, скорее доступен соучастию, чем наблюдению [72]. Райер также называет эти темы сверхиндивидуальными областями и частями Вселенского Сознания. В противоположность «наблюдаемым», доступные соучастию считаются находящимися вне пространства [73]. Но сами они обладают вневременным аспектом, который, как это выражает Райер, заставляет время быть чем-то большим, чем функционированием пространственных структур; они придают времени направление в смысле стрелы времени и смысл Наука «открывает» мир соучастия, но рассматривает его только с наблюдаемой, «внешней» стороны [74]. Вселенная проявляет «смысл» самим своим существованием, формой и жизнью [75].
