Эту ситуацию Вольфрам переносит в свой роман о Граале. Как мы уже убедились, все романы о короле Артуре связаны с древними кельтскими мифами. Рыцари и дамы, волшебники и ведьмы, все они – боги, герои, богини и героини кельтских мифов. Они легко узнаваемы, в том нет сомнения. На самом деле персонажи романов о короле Артуре – это боги, как и все мы, с определенной точки зрения. И взаимоотношения между ними – это мифологические взаимоотношения. Нам остается только разобраться, кто есть кто. Все мы, сами того не зная, совершаем мифологическое путешествие, подобно Тристану и Изольде, которые не подозревали, что богиня Минне посетила их храм.
Готфрид так далеко заходит в восхвалении Минне, что по его воле герои легенды должны покинуть придворную жизнь и оказаться в лесу, где он приводит их в языческую пещеру далеких времен. Пещера напоминает часовню; это часовня любви, а на месте алтаря стоит хрустальное ложе любви. Автор использует те же слова, что и в мессе, и слова Бернарда Клервоского (великого мистика и певца любви) к Непорочной Деве, чтобы обожествить своих героев и освятить их любовь. Постель – это алтарь; алтарь – это постель. Сам Блаженный Августин использовал этот образ. Именно на алтаре символически появляется Христос в виде просфоры и красного вина, и звучат слова священника: «Приимите, ядите – сие есть тело мое» (Hoc est enim corpus meum). Христос возрождается на этом жертвеннике, так что алтарь – это ложе рождения Христа; и на алтаре он приносится в жертву, поэтому алтарь – это голгофский крест: рождение и смерть сливаются воедино.
Ил. 6. Галахад, Боре и Парцифаль узрели Грааль (эстамп, Англия, 1911 год)
На великолепных изображениях Благовещения XIV века архангел Гавриил держит кадуцей – жезл Гермеса, проводника душ умерших к возрождению, и возвещает благословенной Непорочной Деве, что она станет матерью Бога. А по лучу света с небес к матери спускается Младенец Христос, на своем плече несущий крест. Основная идея этого изображения заключается в том, что Христос с самого рождения был готов смиренно принять страдания, ужас и радость земной жизни, как и распятие. Вот какие темы звучат в этой мифологии.
Интересно, зачем кому-то в XII веке понадобилось отправляться на поиски Грааля, если на каждом шагу вы могли встретить маленькую церквушку, где каждое утро служили мессу, на алтарь восходил сам Христос и где вы могли причаститься. Дело в том, что священник делал все в соответствии с правилами церковных обрядов, а все, кто там находился, просто должны были выполнять ритуалы и принимать Святой Дух в свое сердце, причащаться, каяться в грехах.
Но разве все это способствует воспитанию характера? Разве это приносит гармонию в собственную жизнь? Разве это помогает раскрыть свой потенциал и добиться славы? Нет.
Герой, отправившийся на поиски Грааля, должен добиться желаемого, воспитывая свой характер, становясь цельной личностью, и священники здесь были ни при чем. Грааль находится не в церкви; он спрятан в замке. Хранитель Грааля – король, а не священник. Несет его женщина, хранительница Грааля, ее сопровождают подруги, и они должны быть абсолютно чисты и невинны. Иными словами, в этом заключался прямой и недвусмысленный вызов церкви в XII веке; так это и воспринимали, поэтому, когда в XIII веке окрепла и пришла к власти инквизиция, про романы о короле Артуре больше не вспоминали.
Ил. 7. Вольфрам фон Эшенбах (иллюстрация, чернила на пергаменте, Германия, XIII век)
Часть вторая
Странствующие рыцари
Глава IV
Вольфрам фон Эшенбах и его роман о Парцифале
«Парцифаль» Вольфрама фон Эшенбаха – выдающееся литературное произведение, я думаю, самое значительное в период Средних веков, чья гениальность превосходит даже творение Данте1. Для меня оно – храм любви, где воспевается ее многоликая тайна. Именно эта легенда вдохновила Вагнера (на создание оперы. – Примеч. пер.), хотя он значительно изменил характер героев и их значение: вместо Парцифаля появился Галахад, из действия исчезли королева Грааля и девушки – ее спутницы. У Вагнера нет места и для великих сцен крестового похода на Восток, игравших в поэме Вольфрама важную роль. И если в легенде о Парцифале, созданной Кретьеном де Труа, граф Грааля открывает привычную для романов о короле Артуре волшебную землю, то в поэме Вольфрама герои принимают участие в реальных исторических событиях того периода. То было время расцвета крестовых походов. Сам поэт был баварским рыцарем, а Бавария не играла тогда значительной роли, но именно из этих земель изначально вели свой род кельты.
Примерно около 1000 года до н. э. представители гальштатской культуры стали распространяться на восток и на запад, покидая земли современных Австрии и Южной Германии. К 500 году до и. э. те, кто проник на запад, основали Францию и Северную Швейцарию, положив начало новой выдающейся культуре Тэн. Именно кельты в этот исторический период напали на Рим. Они вошли на Британские острова около II века до и. э. У них были жрецы и колдуны, друиды. Там они смешались с коренным населением островов, создавшим потрясающий космический образ великого пульса Вселенной. Как я уже упоминал, о нем хорошо знали в Индии и Европе, он бился с частотой 432 000 космических лет, о чем повествовали и индийские пураны, и исландский Гриммисмоль
[8]
У Вольфрама был удивительный дар находить в материалах этой легенды многочисленные аналогии с различными восточными мистическими традициями, о которых узнавали крестоносцы, его современники. Безусловно, целью его размышлений было понять, насколько два этих мира не похожи друг на друга. Вероятно, сам он в крестовых походах не участвовал, но до Европы доходили вести о них. Их приносили возвращающиеся крестоносцы, а также генуэзцы и другие приезжающие в Европу торговцы, которые устанавливали контакты с Востоком – за пределами Палестины, Сирии и Египта, в Ираке, Иране, Индии и даже Центральной Азии. Следует помнить, что в этот исторический период силы ислама участвовали в серьезных военных действиях не только с европейцами в Испании и на Ближнем Востоке, но и с индусами и буддистами из Индии. Они начали масштабное покорение Индии около 1001 года и к 1200-му достигли Бенгалии. Индийские и мусульманские идеи, как и товары, проникали повсюду. Безусловно, уже в 1085 году, когда Альфонсо IV Лионский и Кастильский завоевал Толедо, врата восточной поэзии, песенного творчества, мистические учения и знания стали доступны для королевских дворов и монастырей Европы. А тем временем исламские мистики, шииты и суфии, тоже впитывали идеи из Индии. На юге Франции сильна была неоманихейская ересь, корнями уходящая в проповеди персидского пророка Мани (III век), который в своем учении гармонично соединил идеи зороастризма, буддизма и христианства. Потребовалось организовать полномасштабный крестовый поход, чтобы истребить эту ересь в Европе: печально известный Альбигойский крестовый поход, провозглашенный папой Иннокентием III, состоялся в первые годы работы Вольфрама над «Парцифалем». Я больше чем уверен, что именно папа Иннокентий стал прототипом коварного кастрата-колдуна из Бесплодной земли по имени Клиншор (в опере Вагнера – Клинзор).
