Стоун подумала о вакансии, которую освободила тринадцатилетняя Сэди Винтерс.
«Наверное, какой-то семье вот-вот повезет», – мелькнула у нее мысль.
Глава 13
Прежде чем войти в комнату, номер которой назвал ему Торп, Доусон постучал. Не услышав никакого ответа, он медленно отворил дверь и, войдя, подал голос.
Ему было не совсем удобно входить на частную территорию девочек-подростков. Сама комната оказалась объемной и полной воздуха. Единственное громадное окно выходило на двор, располагавшийся в середине участка. Полицейский понял, что от главного здания отходят четыре крыла. Два передних смотрят на подъезд к зданию, и в них располагаются все классные комнаты и администрация школы. В двух задних размещаются общежития: в восточном – для девочек, а в западном – для мальчиков. И все четыре крыла граничат с двором, по размерам больше напоминающим деревенский луг.
На мгновение Кевин остановился в центре комнаты и осмотрелся. В каждом углу стояло по кровати – на каждые две из них приходилось по общему столу. Рядом с каждой из кроватей стояли прикроватная тумбочка и небольшой шкаф. Три угла были украшены, каждый по-своему, постерами на стенах и ярким постельным бельем, но внимание сержанта привлек четвертый. Левый угол прямо возле окна был начисто лишен каких-либо индивидуальных признаков.
Доусон понял, что смотрит на место Сэди Винтерс.
Он сделал шаг вперед.
– Послушайте, вы кто такой? – раздался голос у него за спиной.
Он повернулся и увидел, что на него смотрит рыжая девочка, вся покрытая веснушками.
– Детектив-сержант Доусон, – представился он. – А вы кто такая?
– Э-э-э… а можно взглянуть на ваши документы? – сказала ученица, не отвечая на его вопрос.
Кевин достал удостоверение из кармана и протянул его ей.
Девочка внимательно изучила его. И удовлетворенно кивнула.
– Я Тилли, – представилась она, проходя мимо сержанта и бросая свою сумку на кровать. – И я здесь живу.
– Вы дружили с Сэди? – спросил Доусон, подходя к кровати напротив. Он обратил внимание, что над кроватью Тилли висели постеры с лошадьми и картами стран мира.
– М-м-м… ну…
– Вы не очень ладили? – решил Кевин, видя колебания девочки.
– Честно говоря, ни то, ни другое, – призналась Тилли, скорчив гримасу и вытащив учебник из шкафа возле кровати. – С Сэди не так легко было дружить, – продолжила она и нахмурилась, как будто сказала что-то не то.
Доусон сразу понял ее.
– Ничего страшного в том, если вы скажете правду, – посоветовал он.
– Не совсем так – ведь она умерла, – ответила школьница, убирая рыжие кудряшки за уши.
Доусон не мог понять, как девочки могли жить в таком ограниченном пространстве, не будучи при этом хорошими друзьями.
– А вы пытались с ней подружиться? – спросил он. «Может быть, Сэди сама отвергла все эти попытки?» – пришло ему в голову.
– Боже, да вы только взгляните на меня! – Девочка трагически закатила глаза. – Я же рыжий, веснушчатый ребенок. Выгляжу, как человек, который не прошел кастинг на роль в «Энни»
[14]. Да я готова подружиться с кем угодно. С любым неадекватом.
– А она была одним из них? – уточнил Доусон. – Я имею в виду неадекватов.
– Не совсем. Просто она была вещью в себе. Такая серьезная и ни с кем из нас не тусовалась. В основном училась или сидела здесь и что-то писала.
– А парень у Сэди был? – задал Кевин новый вопрос. Он знал, что подростки нынче рано начинают.
– Не думаю, но даже если б и был, она нам ни за что не сказала бы. – Тилли покачала головой.
Неожиданно Доусону в голову пришла еще одна мысль.
– А что, над Сэди издевались?
В ответ его собеседница захохотала в голос.
– Вы, должно быть, шутите. Никому и в голову не пришло бы издеваться над Сэди.
– А почему? – поинтересовался сержант.
Девочка пожала плечами и направилась к двери.
– Потому. А теперь мне вправду пора идти.
– Ладно. Спасибо за беседу, Тилли, – сказал Кевин ей в спину.
Беседа была очень короткой, но у него возникло ощущение, что он многое узнал о погибшей девочке.
Она была человеком закрытым, необщительным и несчастным. В самом начале сержант был первым, кто усомнился в инстинктах своего босса, но сейчас он почувствовал, что его собственный инстинкт среагировал на нечто, сказанное Тилли.
Она была абсолютно и твердо уверена, что над Сэди никто не издевался, и Доусону хотелось понять: откуда такая уверенность?
Глава 14
– Ну что ж, это было полезно, – сказала Ким, когда за Жаклин Харрис закрылась дверь.
– Не дави на эту женщину, – посоветовал Брайант. – Она была классным руководителем Сэди всего только месяц.
– Ну да, и не замедлила сообщить нам об этом – и о том, что под ее началом находится девяносто шесть девочек. Боюсь, что слово «проблемная» мы услышим еще не раз, – заметила детектив, вспомнив краткую характеристику, которую дала Сэди Винтерс ее классная.
– Кажется, что это слово накрепко прилипло к нашей малышке. – Брайант кивнул, глядя, как открывается дубовая дверь.
В щель просунулась голова с перманентом, принадлежавшая Нэнси.
– Может быть, кофе или чай?..
– Нэнси, а что, здесь действительно не существует никакой другой свободной комнаты? – спросила Ким, оглядывая покрытые деревянными панелями стены, которые за все эти годы столько раз красили и перекрашивали, что сейчас они были цвета растаявшего шоколада. Восьмифутовые тяжелые стропила на потолке, казалось, почти касались ее головы, когда она вставала.
Слушая Жаклин Харрис, Стоун наконец поняла, что именно раздражало ее в этой комнате. В «Фэйрвью», детском доме, где прошла основная часть ее детства, была именно такая комната. Ее называли тихой. Предполагалось, что в ней ребенок должен размышлять над своими небольшими нарушениями режима – в основном над дерзкими ответами, нарушениями комендантского часа и прочей ерундой. И эта «тихая» комната была действительно тихой и полностью отгороженной от мира. Обычно в нее сажали часов на восемь-десять.
Ким помнила, что самой ей было только семь, и в детском доме она провела всего три месяца, когда впервые познакомилась с «тихой» комнатой за то, что намеренно разлила чужой напиток за обедом. Она действительно сделала это намеренно. Открытой ладонью выбила пластиковый стакан из рук новой девочки с Ямайки и спокойно наблюдала, как течет по столу дешевая жидкость оранжевого цвета, в то время как остальные девочки с визгом отодвигались от этого пятна и поднимали над столом свои тарелки с раскисшими сэндвичами с сыром.
