После того как она услышала исполнение Саффи, Стоун захотелось еще Бетховена. В своем списке она отыскала «Хаммерклавир» – тот самый, который играла Винтерс, – увеличила звук динамиков и нажала на кнопку «воспроизведение». Звуки фортепиано немедленно заполнили все помещение и проникли ей в самую душу, постепенно успокаивая перевозбудившиеся за день нервные окончания.
Ким выпрямилась и окинула взглядом свой текущий проект. Два месяца назад она попросила бывшего преступника по имени Лео найти ей раму от мотоцикла и пообещала заплатить за это пять сотен. Он принял вызов и через три недели доставил ей требуемое – голую раму от «Нортон Коммандо» 1968 года выпуска.
Инспектор предложила ему деньги, от которых он отказался, мотивируя это тем, что потратил на поиски меньше одного рабочего дня, а заплатил за раму меньше ста фунтов. Но Ким настояла на своем. Для нее уговор был дороже денег. И Лео со скрипом согласился.
На следующее утро, когда Стоун вышла на крыльцо, она увидела его велик, прислоненный к ее ограде. Сам хозяин велика стоял на коленях возле ящика с рассадой.
Когда Ким поинтересовалась, чем он занимается, Лео ответил, что последовал ее совету и теперь предоставляет услуги за деньги. Он отчаянно хотел покончить с криминальным прошлым и материально обеспечить свою молодую семью.
Сосед детектива, Чарли, увидев, что Лео сделал с ее садом, стал давать ему различные поручения. Подруга Лео – Венди – получила работу уборщицы по утрам, после чего маленькая семья отказалась от пособий и сейчас пыталась выжить сама по себе.
Глядя на раму, Ким не могла не улыбнуться, вспоминая историю этого мотоцикла. «Коммандо» выпускали в течение десяти лет, начиная с 1968 года. В период с 1968 по 1972 год, он пять раз подряд выигрывал титул «Мотоцикл года», что оказалось полным сюрпризом для владельца завода, потому что его производство было связано с большими проблемами. На начальном этапе сцепление не выдерживало крутящий момент двигателя, и две внутренние шпильки постоянно обрезались, что вело к серьезной пробуксовке. А боковая стойка мотоцикла часто ломалась, если ездок слишком сильно дергал стартер.
Но именно из-за этого Ким и любила модель МК1 с двигателем объемом в 750 кубических сантиметров. Эта модель была далеко не идеальна. Но в ней имелся характер.
Однако, хотя инспектор и наслаждалась возней с мотоциклом, мысленно она постоянно возвращалась к событиям в Хиткресте. Двое мертвых детей за несколько дней: одно убийство и одна случайная смерть. Вскрытие Шона Коффи-Тодда состоится завтра. Журналисты пока об этом ничего не знали, но Ким была уверена, что к утру они уже прискачут к моргу.
Произведение, которое она уже слышала сегодня, звучало у нее в ушах. Чувствуя, как ее душа наполняется радостью, Ким прикрыла глаза, чтобы насладиться музыкой. Мысленно она представила себе эмоциональный обмен взглядами между Саффи и Эриком Монро, когда девушка сидела за роялем. Что бы между ними ни происходило, это все еще напоминало свежую рану.
Музыка закончилась, и неожиданная мысль заставила Ким открыть глаза.
То, как исполнила произведение Саффи Винтерс, не вызвало у нее никаких эмоций. Безупречное с точки зрение техники, это исполнение было лишено важнейшего элемента.
В нем начисто отсутствовала душа.
Глава 36
– Я мало что хотела бы изменить в этих оценках, – сказала Ким, глядя на Стейси поверх ее аттестационной формы. Еще до смерти Шона Коффи-Тодда она попросила констебля встретиться с ней за полчаса до утреннего брифинга. Все они хотели побыстрее раскрыть тайну смерти Сэди Винтерс, но в то же время Вуди недвусмысленно напомнил инспектору, что желает видеть результаты аттестации у себя на столе до конца недели.
Они с Вуд вместе прошлись по индивидуальным критериям, и Ким обнаружила, что девушка оценила свои деловые качества и честно и точно. Инспектор расписалась внизу формы и положила ее на форму Доусона.
Она заметила, как на лице констебля появилось и мгновенно исчезло выражение облегчения.
Аттестация закончилась, но Ким хотелось сказать еще кое-что. Это не относилось к официальному документу, а значит, не осталось бы в личном деле Стейси на всю жизнь. Несмотря на ее существенную роль в деятельности всей группы, Ким чувствовала, что Вуд постоянно пытается что-то доказать.
Она видела это потому, что сама вела себя точно так же, когда пришла работать в полицию. Но тогда были совсем другие времена. Большинство женщин-полицейских ощущали необходимость работать больше и дольше задерживаться на работе, чем их коллеги-мужчины. Ким претила мысль о том, что Вуд тоже ощущает необходимость вести себя подобным образом, особенно под ее руководством.
– Стейс, почему ты постоянно пытаешься что-то доказать? – спросила детектив, откидываясь на спинку стула.
Констебль заерзала на своем месте.
– Ты остаешься на работе дольше, чем кто-либо другой, – продолжила Стоун. – Продолжаешь трудиться, приходя домой. Все время думаешь о работе… – Инспектор поколебалась, прежде чем продолжить. – Надо еще и о жизни не забывать, – закончила она.
Ким не относилась к категории руководителей, живших жизнью своих подчиненных. Такой подход заставлял всех чувствовать себя не в своей тарелке, но, насколько она могла судить, сейчас у Стейси появились другие приоритеты, такие как многообещающие личные отношения. А это должно отвлечь ее от постоянных мыслей о работе.
Вуд рассматривала свои руки.
– Послушай, Стейс, не упускай возможности лишь потому, что ты пытаешься доказать что-то людям, которые давно уже знают… – снова заговорила ее начальница.
– Я и не доказываю, – просто сказала девушка.
Ким склонила голову и стала ждать продолжения.
– Я просто слышала, что вы сказали три года назад. – Стейси прикусила нижнюю губу. – Всего два слова.
Стоун в недоумении покачала головой, не понимая, что она имеет в виду.
– Я тогда только пришла в группу. Моя первая неделя на работе – и я вообще не понимала, что делаю. Думала даже, что совершила роковую ошибку, придя в отдел криминальных расследований. Все вы вокруг меня работали, делали свое дело, а я тупо сидела в сторонке как зритель. Делала кофе, приносила ланч и, в общем, всячески старалась вам не мешать.
– Ты просто пыталась найти… – Ким кивнула.
– И вот в комнату пришел Вуди, чтобы поговорить с вами. Он думал, что я ничего не слышу, и предложил перевести меня в другой отдел.
Инспектор почти забыла об этом, но теперь кое-что вспомнила.
– И вы сказали ему только два слова. Когда он предложил это, вы сказали: «Только попробуйте». Я этого никогда не забуду, – закончила констебль.
Ким это помнила, но ей никогда не приходило в голову, что Вуд могла это услышать.
В конце концов Стейси нашла свою нишу в ее команде, в чем инспектор была уверена с самого начала. Констебль сама определила их слабое место и заняла его со своим превосходным умением раскапывать различные данные.
