– Это вы о родителях Сэди? – уточнила Ким. Она уже не первый раз слышала, как их так называли.
– А то! Королева Червей и все такое… Они хотели, чтобы их драгоценная доченька проводила время с кем-нибудь более подходящим.
– С Эриком? – спросила детектив.
Алистер закатил глаза.
– Ну конечно, со стариной Королем Пик. А чё, парочка «Могущество»…
– То есть Лоуренс Винтерс смог избавиться от вас до того, как вы получили то, чего добивались? – уточнила Ким, подумав, что со стороны Винтерса это была блестящая идея.
– Ну да, меня предупредили. Но не Лоуренс. Он – обыкновенная тряпка. Дельце обтяпала сама Ханна. Знаете, если хотите начистоту…
Алистер замолчал, потому что зазвонил телефон инспектора.
Радуясь, что она наконец-то может избавиться от этого подростка, Ким отошла в конец коридора, чтобы ответить.
– Слушаю, Стейс, – сказала она в трубку, жестом показывая Брайанту, чтобы тот вернул парня в класс.
– Вы не поверите, босс, что нам удалось раскопать! – Стейси явно была взволнована.
– Продолжай, – сказала Стоун.
– Лоуренс Винтерс и Энтони Коффи-Тодд не только учились в Хиткресте, но и окончили школу в одном и том же году.
Ким нахмурилась. Если так, то почему Лоуренс Винтерс пытается скрыть сам факт их знакомства?
– Но еще интереснее то, что один из их одноклассников, Гордон Корделл, работает в больнице «Окленд» в Стаутпорте-на-Северне.
– Стейс, только не говори…
– Именно, босс, – с воодушевлением перебила ее констебль. – Этот человек – гинеколог.
– Боже! – произнесла Ким, у которой от этой новости закружилась голова.
– Подождите, Кев хочет вам что-то сказать, – добавила Вуд, передавая трубку сержанту.
– Босс, я понимаю, что это может ничего не значить, но они все трое – Пики, – объявил Доусон.
Глава 71
– Как, черт возьми, им удалось все это раскопать? – не мог успокоиться Брайант, пока они проезжали по мосту Стаутпорт, соединявшему берега реки Северн.
– Скорее всего, Доусон доверил Стейси всю тяжелую работу, прежде чем догадался, что годовые отчеты, украшавшие стены Хиткреста, вполне возможно, уже переведены в электронный формат. В каждом отчете есть раздел, посвященный достижениям выпускников предыдущих лет, так что то, что Корделл окончил медицинскую школу, было там отражено.
– А эта принадлежность к Пикам?
– Это указано в отчетах прямо под выпускными фотографиями. Ты же помнишь, что во времена оные в этих обществах не было ничего секретного.
– Можно быть уверенным в том, что Доусон всегда находит способ, требующий наименьших затрат времени и сил, – заметил Брайант, поворачивая налево, на широкую улицу, обсаженную деревьями.
Ким знала, что клиника «Окленд» была частным медицинским учреждением, открывшимся в пригороде Стаутпорта-на-Северне в середине семидесятых. Десять лет спустя, в то время, когда частные медицинские учреждения переживали период своего расцвета, ее поглотила более крупная сеть. За прошедшее с тех пор время учреждение, в стенах которого изначально делались только небольшие операции, превратилось в центр, где проводились любые вмешательства, начиная с пересадки органов и тканей и заканчивая косметологическими коррекциями.
Если вход в больницу «Рассел-Холл» иногда напоминал вход в магазин электроники во время Черной пятницы
[75], то «Окленд» была больше похожа на «Харви Николс»
[76].
Пока Брайант представлялся и спрашивал доктора Корделла, Ким осматривала окрестности.
Шум взволнованных голосов здесь заменяла негромкая музыка. Мягкая мебель пастельных тонов заняла место практичных пластиковых стульев. За стойкой вместо раздраженных и загруженных сверх меры администраторов сидели приветливые и дружелюбные ресепционисты. На стенах вместо информационных досок, исписанных данными о различных заболеваниях, располагались копии постеров старых фильмов, забранные в рамки.
«Так же, как «Окленд» не похожа ни на одну из больниц, в которых мне доводилось бывать прежде, – подумала инспектор, когда навстречу ей протянулась чисто вымытая полноватая рука, – так и Гордон Корделл не напоминает ни одного профессионального хирурга из тех, с кем мне приходилось встречаться».
Корделл оказался невысоким, немного полным мужчиной с подбородком, который отчаянно пытался сохранить независимость от шеи.
Ким даже не пыталась проигнорировать то чувство недоверия, которое мгновенно возникло у нее к стоявшему перед ней человеку. Казалось, что от него уже исходит ощущение настороженности, а ведь они еще ничего не успели сказать.
– Мистер Корделл, спасибо, что согласились принять нас без предварительной договоренности, – сказал Брайант любезным тоном. Если сержант и испытывал то же, что и она, то прекрасно скрывал это.
– Боюсь, что у меня не так много времени, – заметил медик.
– Конечно, доктор. Мы постараемся не отвлекать вас надолго. Мы здесь в связи с Академией Хиткрест. Ведь вы же учились в ней, не так ли?
Гордон неуверенно кивнул, что ни в коей мере не успокоило растущую подозрительность Ким. Вопрос был слишком простым, и любые колебания здесь были неуместны. Или он учился, или нет. Циник в инспекторе сразу почувствовал, что врач тщательно обдумывает каждый вопрос из боязни проговориться.
– И закончили вы ее…
– В девяносто втором году.
– Это хорошая школа? – поинтересовался Брайант.
Врач кивнул. Казалось, этот человек не доверяет своему голосу.
– И вы поддерживаете контакты с вашими соучениками? – продолжил расспросы сержант.
– С некоторыми, – ответил Корделл.
Ким давно уже знала, что при разговоре с полицейскими люди ведут себя по-разному. Но существовали две основные разновидности: говоруны и молчуны. На некоторых нервная обстановка действовала таким образом, что они начинали говорить больше, чем надо, и пытались заполнить любую паузу в беседе попытками подчеркнуть то, что они говорят правду, – и при этом часто по нескольку раз повторяли одну и ту же фразу. Другие полностью закрывались и еле цедили слова, не доверяя самим себе.
– Вы же в школе были частью какой-то группы. Треф, кажется… – снова заговорил Брайант.
– Пик, – быстро поправил его врач.
– Может быть, расскажете нам об этом? – предложил сержант, явно надеясь, что на открытый вопрос последует нечто большее, чем односложные ответы.
