Доусон не заметил в них ни капли сожаления. Для этих парней происходящее было частью их школьной рутины: сходи на уроки, на ланч, поиздевайся на толстяком…
– Послушайте сюда, дерьмо вы несчастное. – Сержант повернулся к ним лицом. – Вы можете издеваться над ним сейчас, пока он жирный и является объектом всех ваших шуток. Но в один прекрасный день этот мальчик чудесным образом изменит свою жизнь, и тогда вы пожалеете, что не оставили ему никаких шансов. А сейчас вы издеваетесь над ним лишь для того, чтобы отвлечь внимание от самих себя в этой вашей жалкой тусовке. Да, и еще, до кучи: на этой неделе он получил туза пик, так что, как видите, кое-кто считает его человеком достойным.
Теперь все внимание мальчишек было приковано к тому, что говорил неожиданный гость, потому что говорил он на понятном им языке. И, помимо всего прочего, подростки хорошо знали, каким влиянием пользуются члены тайного общества. Кевин не стал рассказывать, что Джеффри отклонил приглашение. Шок на лицах этих юнцов был достаточной наградой для него, потому что все они резко задумались о том, как вновь обретенная Пиготтом власть может отразиться на них самих.
– Итак, где он? – спросил Кевин.
– В спортзале, – пролепетал юнец с «Айпэдом». – Он что-то говорил насчет того, что собирается туда.
Доусон повернулся и направился к выходу из комнаты. Он сильно торопился.
Глава 98
– Может быть, мне тоже пойти с вами? – предложил мистер Коффи-Тодд, когда мистер и миссис Винтерс поднялись на ноги.
Ким открыла было рот, чтобы остановить его, но Лоуренс сам отрицательно покачал головой и бросил на ведущего предупреждающий взгляд.
Втроем они направились по центральному проходу. Инспектор замедлила шаги, чтобы Ханна Винтерс, на своих четырехдюймовых
[93] каблуках, не отстала от них.
В дверях появился разодетый в смокинг Торп. Увидев лицо Ким, он нахмурился.
– Инспектор, все в…
– Пропала Саффрон Винтерс, – ответила детектив. – Ее никто не видел вот уже несколько часов.
Директор расслабился.
– Офицер, в таком подготовительном хаосе совершенно естественно, что некоторые люди на какое-то время пропадают. Вполне возможно, что она где-то собирается с мыслями.
– Благодарю вас. – Ким прошла мимо него. Сейчас он не мог сообщить им ничего нового.
– Может быть, сначала пройдем в ее комнату? – предложила миссис Винтерс, слегка приподнявшая подол своего платья, чтобы не отстать от них.
Стоун остановилась и покачала головой. Брайант наверняка появится там в первую очередь. Не имеет смысла всем искать в одних и тех же местах.
– Попробуйте позвонить ей еще раз, – попросила Ким, давая дорогу входящим в зал парам.
Мистер Винтерс набрал номер и приложил телефон к уху.
– Звонит, не переставая, а потом отключается, – сказал он секунд через пятнадцать.
– Проклятие, – произнесла инспектор, стараясь не отвлекаться на шум.
Несмотря на то что Лорейн Питерс умерла задолго до того, как родилась Саффрон Винтерс, Ким знала: что-то должно связывать Саффи со смертью собственной сестры, Шона и, возможно, Джоанны Уэйд.
Какое-то время детектив колебалась, размышляя, будет ли этично рассказать о том, что им удалось узнать, но ситуация не оставила ей никакого выбора.
– Простите, но я обязана задать вам вопрос, – повернулась она к родителям пропавшей девушки. – Вы знали, что Саффрон недавно сделала аборт? Нелегальный аборт?
По их лицам она поняла, что их шокировала не сама информация об аборте. Они были в шоке от того, что ей о нем известно.
– Мы знаем об этом, инспектор, – признался Лоуренс. – Она обратилась к нам за помощью. Но каким образом это связано с…
– Сэди тоже знала об этом, – сказала Ким. – Она была очень зла, написала стихотворение на данную тему и попыталась поговорить с сестрой.
– Но мы старались, чтобы до нее ничего не дошло… – Ханна зажала рот рукой.
– Значит, плохо старались, – ответила ей детектив.
Сейчас она совершенно не понимала, как все это может быть связано со смертью беременной девочки двадцать пять лет назад, но что-то подсказывало ей, что такая связь есть.
А потом ей в голову пришла неожиданная мысль, и Стоун по очереди оглядела взволнованных родителей Саффи.
– Я знаю, куда идти, – внезапно сказала она.
Развернувшись, Ким побежала, впервые в жизни моля Бога о том, чтобы она ошиблась.
Глава 99
Спортзал находился как раз под комнатами, в которых жили мальчики, и Доусону понадобилось меньше пяти минут, чтобы добраться туда. Он возблагодарил Бога за то, что вот уже несколько дней провел в этом обширном здании, изучая его.
К спортзалу Кевин подошел как раз в тот момент, когда Филип Хейверс запирал дверь.
– Где Джеффри? – спросил сержант.
По лицу физрука казалось, что он не понимает, о ком идет речь.
– Пиготт, – пояснил Кевин. – Тот толстый мальчик, к которому вы прикапываетесь. – Доусон даже не попытался скрыть свое отрицательное отношение к физруку. У него на это не было времени.
– А почему я должен знать, где он? – спросил учитель, не обращая внимания на замечание полицейского.
– Потому что он шел сюда – за ключом или за чем-то в этом роде.
– Даже не представляю, о чем вы. – Хейверс покачал головой. – А теперь, прошу прощения, но мне надо…
– Никакого прощения. – Доусон встал у него на пути. – По крайней мере, до тех пор, пока вы не скажете мне, где Джеффри.
Филипу не понравилось возникшее перед ним препятствие. В ответ у него затрепетали ноздри.
– А почему вас так интересует этот юнец, позвольте вас спросить? Малолетками…
Кевин толкнул Хейверса к стене и прижал его к ней.
– Лучше бы тебе не заканчивать эту гребаную фразу, Хейверс! – рявкнул он в лицо физруку. – Потому что в отличие от тебя я не издеваюсь над детьми просто потому, что они не такие, как мне хотелось бы, и не натравливаю их друг на друга… – Он замолчал, потому что внезапно все понял. – Так это, значит, благодаря тебе существуют эти Пики, не так ли? Ты что, этот гребаный Джокер? Все эти твои разговоры о принадлежности, связях и вечных обязательствах… Торп действительно постарался положить этому конец, а ты…
– В здоровом соперничестве нет ничего плохого! – вырвалось у учителя. – Торп ненавидит их лишь потому, что его никогда не приглашали стать членом. Гребаный слюнтяй… Выживает сильнейший. Я был Девяткой Пик и никогда не страдал от этого.
Доусон прижал его еще сильнее.
