– Подпольный аборт, – уточнил психолог. – Еще один ребенок умер от рук этих людей. И даже не пытайтесь меня переубедить. Они не имеют права решать, кто из детей может жить, а кто должен умереть. И при этом их собственные дети не должны страдать.
Стоун заметила, что по щекам Саффрон текут слезы. То, что она в самом начале приняла за равнодушие, отстраненность и холодность, на самом деле оказалось печалью и болью за своего умершего ребенка. Ее бойфренд Эрик, видимо, узнал, что она сделала, и порвал с ней всяческие отношения. Это объясняло боль и отвращение, которые Ким заметила в его глазах.
– Она еще слишком молода, чтобы становиться матерью! – крикнула Ханна.
– Тогда ей надо было задуматься о последствиях перед тем, как раздвигать ноги, – возразил психолог. – Но я ее не виню. Я виню вас двоих. Ведь это вы организовали все так, чтобы она пошла к Корделлу. Вы все думаете, что вы неподсудны. Что вас защищают Пики. Да, правосудие до вас не доберется. А я добрался.
Теперь слезы потоками лились по щекам Саффи и капали с ее подбородка, не оставляя Ким никаких сомнений в том, что не она была инициатором аборта. И инспектор поняла наконец, почему девушка отказывалась ехать в родительский дом после смерти Сэди. В такой момент она просто не могла находиться среди людей, заставивших ее избавиться от собственного ребенка.
Но Стоун надо было, чтобы Грэм не прекращал говорить, – она должна была продолжить свое путешествие по бортику бассейна. В ее распоряжении было лишь одно оружие, и использовать его требовалось с ювелирной точностью.
– То есть это вы посылали сообщения Монти Джонсону, вы приветствовали его возвращение в сообщество в обмен на убийство Джоанны Уэйд, – сказала Ким. – Когда она попросила вас вернуть стихотворение, вы поняли, что она передаст его мне, а я пойму, что привело весь этот механизм в движение.
– Мне показалось, что вы с ней очень близки. – Грэм взглянул на инспектора.
– А Кристиан вас увидел, так? – уточнила детектив. – Он что-то увидел, когда вы убивали Шона в раздевалке. Поэтому вы затащили его в комнату привратника и повесили, думая, что убили. Но ведь он ничего вам не сделал, мерзавец вы этакий! – прорычала детектив.
– Я не мерзавец, – ответил ей Стил, не отводя взгляда от Лоуренса, который не мог оторвать глаз от собственной дочери. – Во всем виноват он. С него все началось.
Ким знала, что ей необходимо вновь привлечь к себе внимание Саффрон. Девочка должна быть готова, когда ей представится такая возможность, ведь второго шанса у инспектора не будет.
Стоун сделала еще один шаг вдоль бортика.
– И вина за это давнее убийство ребенка стала катализатором для новых убийств?
– То событие наложило печать на всю мою жизнь, – психолог кивнул, – а они продолжали веселиться, ничего не зная о моих мучениях. О той вине, с которой я жил двадцать пять лет. О том, что я лишил жизни человека – двух человек – и…
– Только вы этого не делали, – произнесла Ким, добравшаяся наконец до своей цели. – Не так ли, миссис Винтерс?
Глава 103
– О чем это вы? – спросила Ханна, глядя Стоун прямо в глаза.
Инспектор еще раз перебрала в голове все, что узнала от Китса о той смерти, случившейся двадцать пять лет назад, – о следах на шее, не соответствовавших тому факту, что девушку столкнули в пустой бассейн.
Она впервые увидела шок на лице Лоуренса Винтерса и поняла, что угадала.
Инспектор догадалась, что Лоуренс не был тем человеком, который спустился бы в бассейн, чтобы прикончить Лорейн. Ему с самого начала не хватало для этого смелости, поэтому он и уболтал Грэма, так что у него не хватило бы характера сделать это в случае провала основного плана. По рассказу Алистера Милтона, от Саффи его отвадила именно Ханна. Именно ее он называл беспощадной.
– Грэм не убивал Лорейн. Ее убили вы, Ханна, – объявила детектив.
Она посмотрела на Саффи, которой удалось отодвинуться от психолога в первые несколько мгновений его замешательства. Девушка споткнулась и упала, но Грэм больше не смотрел в ее сторону. Она поползла по кафельному полу в сторону Ким.
– Вы столкнули ее в пустой бассейн, Грэм, но она не умерла, – сообщила Стоун. – Она жила до тех пор, пока в бассейн не спустилась Ханна, чтобы наверняка закончить начатое вами. Ничто не должно было навредить золотой парочке.
– Нет… нет… нет… – Стила качнуло вперед.
– Да, Грэм. Это она заставила вас страдать все эти двадцать пять лет, зная, что вы не убивали Лорейн. Ханна задушила ее голыми руками.
Взгляд Лоуренса не отрывался от его потрясенной жены, которая от шока потеряла дар речи.
– Ханна? – произнес он с сомнением в голосе.
Миссис Винтерс, прищурившись, сказала, как выплюнула:
– Один из нас должен был убедиться, что она действительно мертва. Она никогда не отвязалась бы от нас. Она бы родила и преследовала нас до конца нашей…
Внезапно Ханна замолчала – Грэм бросился в сторону «сладкой парочки», разрушившей его жизнь.
Лоуренс Винтерс встал на пути взбесившегося быка, видевшего только женщину, обрекшую его на все эти мучения. Он вперил в нее свой взгляд, полный ненависти.
Ким бросилась к ним, заранее зная, что не успевает.
– Н-е-е-е-е-т!.. – закричала Ханна, когда лезвие без сопротивления вошло в тело Лоуренса.
Кровь немедленно залила белоснежный смокинг.
Неподвижная миссис Винтерс смотрела, как тело ее мужа падает на пол.
Грэм замер на месте, сжимая в руках нож, с которого капала кровь.
Падение Лоуренса открыло Стилу прямой путь к истинному предмету его ярости. Он сделал шаг вперед.
Ким схватила его за руку в тот самый момент, когда он направил оружие в сторону Ханны. Ей пришлось уклониться от ножа, которым психолог размахивал во все стороны, крепко зажав его в руке.
– Отдайте, Грэм, – потребовала инспектор.
Теперь она сжимала пальцами кисть мужчины, пытаясь заставить его ослабить хватку.
Стил бросал убийственные взгляды на Ханну, сделавшую шаг к своему извивающемуся на полу мужу.
– Грэм, отдайте мне нож, – повторила детектив.
Психолог легко отбросил ее в сторону. Он ничего не слышал и не видел, кроме женщины, склонившейся над своим мужем.
Стоун знала, что сейчас его действия лишены всякой логики. И любой, кто встанет между ним и его жертвой, будет убит.
Еще три шага – и он доберется до Ханны.
Ким лихорадочно соображала. У мужчин есть два наиболее уязвимых места. Первое было ей недоступно, так как Грэм стоял к ней спиной.
Она подняла правую ногу и изо всех сил ударила его под колени.
Психолог рухнул – раздался звон упавшего на плитку лезвия.
