Вопрос. Что было потом?
Ответ. Потом мы их отнесли в тень и продолжали закусывать.
Вопрос. У нас есть сведения, что рядовой часовой Швец свой пост покинул и присоединился к вашей компании.
Ответ. Врут, ей-богу, нагло врут. Семка Швец стоял на посту все время. А мы к нему часто подходили и понемногу его снабжали, чтобы не мучился. Но он поста не покидал, точно — нет. Он и заснул на посту. Но — стоя.
Вопрос. Почему вы Швеца пренебрежительно называете Семкой?
Ответ. Ну как почему. Он ведь рядовой. Как же мне его называть.
Замечание дознавателя. Называть нужно так, как трактует Устав РККА. А то «Семка». У нас все пути открыты для трудового народа. Сегодня он, к примеру, рядовой, а завтра — дипломат. Уважать нужно товарищей по оружию.
Ответ. Понял. Учту. Исправлю ошибку. Вот я сам тоже после службы хочу пойти на фотографа и в театр осветителем.
Дознаватель. Ну, вот это правильно. Нужно расти над собой. Наша трудовая власть дает все возможности. Есть что добавить?
Ответ. Никак нет.
С моих слов записано верно.
Подпись: техник Мкртчян АЛ.
Опрос произвел: капитан УНКВД
по Липецкой области А. А. Салазкин.
Записал: инспектор особого отдела
сержант Подсосновская Е. С.
Вы, вероятно, обратили внимание, что дознаватель все время и у всех «фигурантов» этого безобразного распития интересовался часовым Швецом Семеном Семеновичем. Была ли причина такого внимания со стороны органов к скромному сельскому пареньку, что стоял на часах у хвоста ТБ-3? Была! Была причина! Произошло же следующее. Во время так называемого обеда мимо наших технарей, уже спиртяшки принявших, и мимо итальянцев, уже находившихся в состоянии «изумления», прошла девушка. С плетеной бутылкой «Кьянти». Наши друзья, памятуя о бдительности и еще раз о бдительности, девушку только проводили взглядами. Итальянцы же принялись восклицать что-то, смеяться, на что дева игриво так их куда-то отсылала.
Куда дева шла и с какой целью, мы не знаем. Но точно стало ясно нашим трем технарям, что дошла она только до хвоста ТБ-3. То есть до часового Швеца. До сих пор остается загадкой, как, каким образом они смогли договориться и понять друг друга, не владея никакими языками, кроме родных. То есть русским и итальянским соответственно. Однако это произошло. Наши техники услышали за углом ангара, где лопух и чертополох росли буйно и безалаберно, чисто по-итальянски, женские вопли. А когда подбежали к хвосту ТБ-3, то увидели сиротливо прислоненную к подкрылку винтовку Мосина, 1898 года выпуска с примкнутым трехгранным штыком. Часовой же, Семен Швец, находился с девушкой за ангаром, именно в этих самых лопухах. И не отвлекался ни на секунду, с завидным усердием, по-крестьянски основательно доводя девицу до беспрерывных охов, стонов, ахов, воплей, визга и прочих звуков, какими так полна солнечная, любвеобильная Италия. Наши друзья вернулись к прерванному обеду, но кусок, как говорится, в горло не лез. Попробуй поешь под эти ахи, охи да взвизги. Наконец партнеры угомонились. Видно, Швец свою работу по единению трудящихся в одну семью проделал основательно и хорошо. Во всяком случае, когда через 3 часа девушка нетвердой походкой вышла из-за ангара и прошла мимо наших техников, обнаружилось, что бутылки «Кьянти», три литра, уже нет. Но зато она, проходя мимо наших парней, лихо им подмигнула и на чистом русском языке произнесла неожиданно:
— По самый помьидоры.
И еще одно. Говорят, что в то страшное время все стучали друг на друга. Конечно, что-то разнюхал наш опер, что допрашивал ребят. Да вот не получилось. Никто из троих даже не моргнул при упоминании Швеца. Так и прошел этот инцидент мимо НКВД, и до сих пор о нем знают только сам участник, Швец С. С., да трое техников советских, да теперь и вы, уважаемый читатель.
Глава IX
Крылья Халхин-Гола
[25]Из солнечной Италии с приятными, веселыми, вечно трещащими людьми я снова вернулся в свой Липецк. Осень властно наползала на город туманами, дождями, раскисшими дорогами и тяжелым смогом с металлургического комбината.
Но постепенно все стало возвращаться на круги своя. Да работы в нашем центре прибавилось. Нам стали поставлять новые машины.
Вначале истребители Поликарпова И-15, И-16 — моноплан, затем бомбардировщики СБ, Як-1, Як-4 и другие. Наша задача исследовательской, но и боевой части — в полевых условиях выявить все положительные и, конечно, отрицательные особенности новой техники.
Уходил рано, приходил поздно. Не заметил, как на нет сошла сирень, которую я очень любил, и Надя весь палисадник засадила разными сортами.
Больше всего я ждал воскресенье, правда, когда не было внеочередной тревоги. Которую я же, как зам начальника штаба и устраивал.
Утром за окном слышен стук. Это дятел. С красной шляпкой. Он то тихонько стучит, а то вдруг как начнет молотить. У нас живет давно и два засохших дерева не дает спилить. Он на них кормится жучками да личинками. Надя деревья трогать не разрешает.
Герман растет и обещает превратиться в сильного, крепкого пацана. Учится хорошо, но все время проводит не с ребятами школьными или уличными, а на нашем аэродроме. Любит возиться в том углу аэродрома, где свалены старые машины. Или разбитые или уже совершенно негодные.
Оказалось, подбирает запчасти и хочет сделать свой самолет. У меня теплело сердце. Ведь и мои руки когда-то были черные, все в ссадинах и никогда не отмывались.
Надя Германом, я видел, гордилась. Правда, иногда мне жаловалась. Ну что такое, ребята уже с девчонками хороводятся, а наш все «перкаль» да сосна и береза. Прямо — вторая «цапля».
Ах, как мы любили друг друга. Уже после войны я прочитал где-то фразу, которая мне очень понравилась: «Ах, какая бы мы были замечательная пара, если бы не война…»
А нам, советским, и войны не надо. У нас в вооруженных силах внутренняя война вдруг пошла полным ходом.
Мы были в шоке, когда коммунистам школы зачитали выписки речи товарища Сталина, которую он произнес на заседании Военного совета при наркомате обороны. Он заявил, что раскрыт военно-политический заговор против Советской власти. По военной линии руководителями заговора были названы Тухачевский, Якир, Уборевич, Корк, Эйдеман, Гамарник. Все они расстреляны.
А мы — в шоке. Конечно, начался массовый психоз. Резко вдруг увеличилась аварийность. Так, если в 1937 году катастроф и аварий было 7 и 37 соответственно, то в 1938 году их количество увеличилось до 41 и 55.
