– И вы хотите получить доступ к этому досье? Почему бы не воспользоваться своим значком, не пойти официальным путем?
– Понимаете, если я обращусь к своему начальнику, он обратится к комиссару Оллману, тот пойдет к своим кардиналам, они будут говорить, обсуждать, обдумывать, прикидывать, наконец будет обговорена какая-то сделка, и через полгода я краешком глаза взгляну на маленькую часть досье. Но к этому времени все итальянцы в городе будут знать, что к ним присматривается человек из Министерства юстиции, будут знать, кто он такой, будут знать о нем всё – и тогда они обратят на него внимание и задумаются, а не лучше ли будет его пришлепнуть.
– Полагаю, вы весьма точно подвели итог.
– Но, с другой стороны, есть Дейв Джессап из «Чикаго геральд экзаминер», весельчак, шутник, балагур. Он знаком с системой, тщательно изучил ее, знает, где спрятаны тайны: кто умен, кто дурак, кто сильный, кто слабый, кто пьет, кто капли в рот не берет, к кому можно обратиться и за какие деньги. Он знает, как себя вести, как оказывать маленькие любезности, как льстить сильным, как запугивать слабых, как тереть волшебную лампу, чтобы из нее выскочило то, что мне нужно.
– Ну, я действительно кое-что знаю.
– Не сомневаюсь в этом. И вот как я хочу использовать ваши способности. Мне нужно, чтобы кто-то пролистал «итальянское досье». Оно слишком обширное, да и меня к нему все равно не подпустят.
– Вы хотите, чтобы досье вынесли из здания? Да оно же огромное!
– Нет, конечно же. Но я хочу, чтобы ваш человек навел справки обо всех итальянцах по имени Фил. У них это достаточно распространенное имя. Таких наберется где-нибудь с десяток, вряд ли больше, и все они поместятся в одну коробку. Пусть ваш человек соберет все и вынесет мне. А я, например, буду сидеть в машине напротив. Мне понадобится всего один час, больше не нужно. Меня интересует один конкретный Фил. Он меня знает; пришла пора и мне познакомиться с ним. Меня устроит фото с перечнем особых примет. Вы всё поняли?
– Всё.
– Сможете это устроить?
– Такое осуществимо. У начальника отдела организованной преступности очень милый шестикомнатный летний домик в Петоски, штат Мичиган. Все о нем знают. Домик он якобы приобрел на деньги, унаследованные от отца своей жены, некоего Симуса О’Салливана. Однако мне известно то, что не знает никто, а именно: означенный Симус О’Салливан служил простым пожарным в Пеории, штат Иллинойс, и умер от пьянства, когда будущей жене начальника было всего тринадцать лет. Поверьте, он не хочет, чтобы об этом стало известно кому-либо еще.
– Вы круто играете. Мне это по душе.
– Что поделаешь. Ну а если все эти документы на время попадут к вам в руки, что с этого получит журналист Джессап?
– Когда я убью Малыша Нельсона, вы узнаете об этом первым.
Глава 53
Уокеган, штат Иллинойс
Середина ноября 1934 года
Лес взглянул на часы. Половина четвертого вечера, начинает темнеть. С озера задул холодный ветер, но в этом не было ничего нового. Лес туго застегнул пальто, туго затянул шарф, туго нахлобучил шляпу, туго натянул перчатки – но все равно не мог спастись от промозглой сырости конца осени на Среднем Западе.
– Они не придут, – подал голос с заднего сиденья Джей-Пи. – Так поздно они не придут; такие дела не делаются ночью, а солнце уже почти скрылось.
– Лес, – подхватила сидящая за рулем Хелен, – он прав. Это не то время и не то место.
Лес ничего не сказал. У него на коленях лежал «Кольт Монитор», и, по обыкновению, близкое соседство с таким интересным, мощным оружием его заводило. Он не хотел никуда уезжать отсюда, он хотел стрелять, отправить несколько машин Отдела в кювет, дымящихся, объятых пламенем. Лес также был облачен в стальную кирасу, и хотя основную ее тяжесть принимало на себя сиденье, все равно защита была холодной и неудобной.
А на улице действительно быстро темнело. Вдоль шоссе номер 42 на северной окраине небольшого промышленного городка удлинялись тени, а стоянка перед магазином совсем опустела, поскольку обитательницы Уокегана уже закупили все необходимое, чтобы накормить ужином своих мужей, и давно разъехались по домам. На противоположной стороне на дешевом придорожном мотеле «Апогей» зажглась мигающая белая звезда, однако клиентов пока что не было.
Придется взглянуть правде в лицо.
– Ладно, – сказал Лес. – Хелен, заводи мотор. Убираемся отсюда.
– Ничего, если я положу «Томпсон»? – спросил Джей-Пи. – Эта тяжелая штуковина раздавила мне яйца… извини, Хелен.
– Не смей сквернословить в присутствии Хелен! – строго заметил Лес.
– Всё в порядке, милый, – успокоила его жена, выезжая на шоссе. – Джей-Пи просто пошутил.
– Ха-ха – я забыл рассмеяться… Нет, подержи его пока. Как знать, может быть, федералы притаились в засаде в нескольких кварталах отсюда и собираются застигнуть нас врасплох… Проклятье, моя штуковина вдвое тяжелее твоей.
– Да, но тебе она нравится. Ты счастлив оттого, что держишь ее в руках. Так ведь, Хелен, правда?
– Ну да, в общем-то, она ему нравится.
Экипаж был готов взбунтоваться. Нет никакой радости проторчать в морозный день в машине на стоянке в какой-то убогой дыре вроде Уокегана в ожидании бойцов Отдела. Прикосновение холодной стали к телу было неприятным; тяжелое оружие вминалось в мышцы, наполняя воздух вонью смазки – ничего страшного, если это недолго, но терпеть такое на протяжении восьми часов тяжело; термос опустел еще в три часа дня, из чего следовало, что они остались без горячего кофе как раз тогда, когда погода начала ухудшаться. А близость к озеру означала, что ветер здесь был ветренее, а холод – холоднее.
– Ну хорошо, – сказал Лес, – вычеркиваем Депальму из списка. Тони обмолвился его ближайшему помощнику, что я ему звонил, что торчу в Уокегане в «Апогее» и готовлю дело в Лейк-Блаффе. Если б Депальма был стукачом, он выдал бы нас Отделу, и мы завалили бы сегодня кучу агентов, завтра завалили бы его самого и рванули бы в Рино.
– Депальма чист: я тебя услышал. Я хочу поскорее покончить со всем этим, чтобы больше никогда не надевать эти доспехи, но почему-то сегодня я не в том настроении, чтобы вступать со своим «Томми» в смертельный бой.
– А я вот всегда готов вступить со своим «Томми» в смертельный бой, – заметил Лес.
Продолжая движение по Сорок второму, они наконец доехали до цивилизации Северного побережья, по сравнению с которым Уокеган казался жалким убожеством. Теперь шоссе, уже приобретшее звучное имя Шеридан-авеню, вело мимо больших особняков на берегу озера, в которых жили миллионеры: Лейк-Форест, Хайленд-Парк, Виннетка, Кенилуорт и, наконец, скромная, но приятная Уилметта. На пустыре между Кенилуортом и Уилметтой, известном как «Ничейная земля», даже имелось казино, однако его соблазны не искусили полностью сосредоточенного на деле Леса.
