– Хелен, зажги фары. Да, Джей-Пи, положи автомат, убери палец со спускового крючка и не дырявь все что попало.
– Фу! – с облегчением вздохнул Джей-Пи, осторожно опуская «Томпсон» на пол машины. Ему удалось сделать это, не отправив пятьдесят пуль в твердой оболочке в дверь.
– Но это не означает, что можно спать, – продолжал Лес. – Держите глаза открытыми, смотрите по сторонам. Хелен, следи за скоростью – не хватало еще, чтобы нас остановили легавые из какого-нибудь захолустного городка. Они увидят оружие, и нам придется их замочить.
– Да, да, да, ваше величество! – сказала Хелен.
Машин на дороге было мало, разговор также не вязался.
На въезде в Ивенстон Хелен вдруг нашла тему.
– Дорогой, – сказала она. – Предположим, Отдел заявился бы в Уокеган. Бах, бах, бах – в воздухе свистят пули. Те, которые выпущены в нас…
– В нас никто не выстрелил бы. Мы открываем огонь первыми и выводим их из боя. Вот какой у нас план.
– Но план никогда не идет так, как было задумано. Итак, пули, выпущенные в нас, попадают в торговый центр – домохозяйки, дети, старики… разве это хорошо? Газетчики, все как один, настроятся против нас. А дети погибнут.
– Хелен, это то, чем мы занимаемся. И ты прекрасно это знаешь.
– Хелен права, – вмешался Джей-Пи.
– Ну вот, еще один, – пробормотал Лес.
– Тебя в каком-то смысле любят, как Джонни. Особенно теперь, когда ты стал «врагом общества номер один» и у тебя такое классное имя. Для голодных и обездоленных ты герой – но перестанешь быть таковым после того, как расстреляешь из автомата коляску с младенцем.
Перспектива убить ребенка нисколько не обрадовала Леса; вместо этого, притворившись безразличным, он начал быстро заводиться:
– Я должен был стать «врагом номер один» раньше Чарли Флойда. Не знаю, с какой стати… Ладно, к чему все это?
– Джей-Пи лишь хотел сказать, – объяснила Хелен, – что гибель случайных людей не пойдет нам на пользу. В банке приходится идти на такой риск, поскольку банки – то самое место, где собираются люди, неважно, в деловом центре или в захолустье. Но поскольку место выбираем мы сами, давай в следующий раз выберем что-нибудь такое, где мистер и миссис Америка не покупают продукты для воскресного стола.
Насупившись, Лес устремил взор вдаль, превращаясь в камень. Больше он не произнес ни слова. Проехав через весь Южный Ивенстон, они повернули на Демпстер, затем – на юго-запад, на Найлс-Сентер-роуд, ведущую к Мелроуз-Парк. Мимо проплывала Америка, другая Америка, чужая, поскольку они преступили закон, позарившись на показной блеск, на чистый адреналин, на быструю наживу, на большие деньги и фото в газетах, но смерть постоянно дышала им в спину. Впрочем, все было в порядке, вот только когда справа промелькнуло кладбище, Лес почувствовал себя смертным (что изредка случалось), а не бессмертным, и сказал:
– Эй, взгляните вон туда.
– Я так слышал, здесь мертвые, – сказал Джей-Пи.
– Все до одного, – добавила Хелен.
– Когда пробьет мой час, бросьте меня здесь, – сказал Лес. Прищурившись, он прочитал в свете фар указатель: – Кладбище Сент-Питер, это католическое место, мама была бы довольна.
– Никто тебя не убьет, – решительно заявил Джей-Пи.
– Вот когда у тебя будет официальный документ, дашь мне знать, – сказал Лес.
Но Хелен и Джей-Пи знали, что если Лес внезапно перескакивал с одной темы на другую, это означало, что он принял какое-то решение.
– В следующий раз мы отправимся в гостиницу «Комо» на окраине Лейк-Дженива. Уединенное место в лесу. И никакие дети не погибнут из-за того, что их мамочке нужно было закупиться продуктами!
Глава 54
Горы Уошито, штат Арканзас
Наши дни
Арканзас, шоссе номер 88: дорога всей его жизни, такое же, как и прежде. Ну почти такое же: проезжая мимо того места, где он родился и вырос, где в последний раз махал отцу в последний день 1955 года, хотя ни тот ни другой об этом не догадывались, Боб увидел, что знакомые земли находятся в некоем процессе под названием «облагораживание», в результате которого новые здания вырастали, словно призраки, среди полей, в которых он когда-то с мелкашкой охотился на кроликов. И не почувствовал ничего, кроме денег в кармане, наконец вырученных за это место.
Дальше промелькнула убогая деревушка под названием Инк, по-прежнему лишь точка на карте, с придорожным магазином, которым теперь заправляла семья трудолюбивых корейцев; затем – еще одна глушь под названием Нокана; ни тут, ни там ни намека на молодежь, перебравшуюся западнее, в центр округа под названием Блю-Ай, где после 1955 года его отцом в определенном смысле стал Сэм Винсент. Он окончил среднюю школу, проявил себя спортсменом, пусть за спиной у него по-прежнему перешептывались: «Бедняга Боб Ли, он сын Эрла. Знаете, которого убили в 55-м», и он, не в силах больше это терпеть, в 1962 году, в день своего шестнадцатилетия, первый день новой жизни, уехал в Пэррис-Айленд
[61]. Вот почему эта ровная полоса шоссе до Маунт-Иды, а затем до Хот-Спрингс не значила для него ничего до тех пор, пока Боб не доехал до одной развилки и не свернул на север, навстречу пологим зеленым горам.
Он поднимался, поднимался, поднимался вверх, мимо сплошных зарослей, на внедорожнике Джейка Винсента, таща на буксире взятую напрокат «Хонду Рекон», четырехколесный внедорожный мотоцикл, похожий на «Харли-Дэвидсон» после десяти лет упражнений с шестисотфунтовой штангой. В какой-то момент дорога закончилась. Боб остановился, отсоединил «Хонду», открыл багажник и достал лопату, заступ, гвоздодер и рюкзак, где лежали мощный фонарь, оснащенный новенькими литий-ионными батарейками, шесть энергетических батончиков, четыре бутылки воды и охотничий нож, после чего надежно закрепил все это на грузовой площадке квадроцикла.
Посмотрел на часы. Солнце низко склонилось к западу, горизонтально пронзая яркими лучами заросли, окрасив в алый цвет края растрепанных облаков. Боб достал телефон из кармана куртки – несмотря на то, что еще стояло лето, в горах на высоте становилось прохладно – и позвонил Нику.
– Я доехал до конца дороги, собираюсь углубиться в лес.
– Как ты думаешь, это далеко?
– Где-то с час. Но по большей части в гору. Не переживай, все будет в порядке.
– Звони мне каждый час. Если пропустишь два звонка подряд, я предупреждаю полицию штата.
– Клуша старая! Здесь в радиусе ста миль нет ни души.
– Все так говорят.
Оседлав «Хонду», Боб повернул ключ, и двигатель с ревом ожил.
* * *
Бракстон слушал.
