– Похоже, мы выяснили у агента Свэггера все, что он мог нам сказать, – сказал Первис. – По-моему, он объяснил все принятые им решения, и хотя конечный результат мог быть и лучше, он мог быть и хуже. Гораздо хуже. Нам следует считать этот случай закрытым, доложить в Вашингтон и двигаться дальше.
– Один последний вопрос, – вмешался Клегг. – Ваш источник: полагаю, настало время официально назвать его, чтобы мы смогли проверить его и одобрить. Мне не по душе, когда нас водит за нос тот, о ком мы ничего не знаем.
– На самом деле это даже не источник. Просто знакомый полицейский из Хот-Спрингс, которому я оказал одну любезность. Теперь он делает карьеру здесь, в большом городе, работает в центральном управлении и обращает внимание на все, что слышит. В общем, он узнал, что отдел по борьбе с организованной преступностью получил наводку: кто-то что-то услышал в одной итальянской забегаловке, и мой знакомый обратился ко мне. Рассчитывать на то, что так будет продолжаться и дальше, нельзя. Быть может, у этого полицейского есть надежный источник и мы получим еще какую-то информацию. Но я ничего не могу сказать. Однако если я его «спалю», если мы перешерстим весь Чикаго в поисках сведений о нем, если я притащу его сюда или устрою ему встречу с вами, все сойдет с рельсов. В этом деле терпение лучше действия. Такое иногда бывает.
Подобно большинству полицейских, Чарльз лгал легко, без дрожи в голосе, глотания комков в горле и бегающих глаз, и у него не было никаких оснований думать, что ему не верят.
– Хью, полагаю, тебе придется довольствоваться этим, – сказал Первис. – Оставим все как есть. Возможно, если нас прижмут, мы надавим на Чарльза, чтобы тот надавил на этого полицейского Икс, но сейчас давайте просто насладимся этим маленьким триумфом, рассудительностью Чарльза, позаботившегося о том, чтобы его имя и наш Отдел не упоминались в газетах, и, как я уже говорил, поделимся этим промежуточным успехом с нашими друзьями в Вашингтоне.
На том и порешили. Но Первис показал кивком, что просит Свэггера задержаться.
– Чарльз, не беспокойтесь насчет Клегга. Он просто желчный хвастун. По-хорошему, его не должно здесь быть.
– Спасибо, мистер Первис.
– Мел. В любом случае вы, наверное, с ног валитесь от усталости. Не хотите отдохнуть до конца дня?
– У меня на сегодня много дел.
– Разумно. Ну, тогда завтра.
– То же самое. Ничего страшного, я в полном порядке.
– Ну хорошо, Чарльз.
Первис потрепал Свэггера по плечу, и тот вышел. Вернулся на свое место – и, как он и предполагал, на столе его ждала записка от дежурного по телефону.
«Чарльз, звонил ваш дядя Фил. Просил, чтобы вы немедленно с ним связались».
Глава 20
Северо-западная часть округа Кук, штат Иллинойс
Июль 1934 года
Еще одна проселочная дорога, еще одна жаркая ночь.
Тема разговора: последняя проселочная дорога, последняя жаркая ночь.
Лес находился в отвратительном состоянии. Одно дело – появление двух полицейских; в газетах писали, что у них была привычка возвращаться после дежурства домой второстепенными дорогами, чтобы проверять, не нужна ли кому-либо помощь. Их появление было просто неблагоприятной случайностью, совершенно непредсказуемой. Во вселенских масштабах это было ничто.
Но вот тот тип – федерал, Лес был в этом уверен, – который появился как раз вовремя, чтобы избавить полицейских от мясорубки, и едва не всадил пулю Лесу в лицо… Черт возьми, что он там делал? Это было уже больше, чем случайное совпадение, хотя в газетах ничего не написали про его появление. На самом деле уже одно только это убедило Леса в том, что он имел дело с федералом, который предстал для него ночным призраком, человеком-загадкой, обладающим волшебным даром узнавать правду и всегда, как в радиоспектаклях и в кино, появляться на месте в нужный момент.
– Вы никому ничего не говорили? – приставал с расспросами к своим приятелям Лес. – Я хочу сказать, как он узнал?
Слабым местом Джей-Пи была Салли, его девушка в Сакраменто.
– Ты ей ничего не говорил?
– С какой стати? Салли считает, что я торгую тракторами.
– Может быть, она что-то подслушала или рылась у тебя в карманах, почуяла вознаграждение и донесла в полицию…
– Салли не такая. Она хорошенькая, и, как это часто бывает с хорошенькими, голова у нее пустая. Она ничего не замечает, ничего не помнит. Просто считает меня красивым парнем, коммивояжером, веселым, знающим, что к чему, только и всего. Салли ничего не слышала про крутых гангстеров. Газет она не читает, а по радио слушает только музыку.
У Леса был пунктик относительно женщин. Он им не доверял. То же самое он испытывал к Микки Конфорти, милашке Гомера. Но, не получив удовлетворения от Джей-Пи, двинулся дальше.
– Телефон не могли прослушать, – уверенно заявил Толстяк. – Мы за этим следим, Лес. Когда подключается прослушка, в трубке всегда слышен щелчок. Так вот, никаких щелчков не было. Это невозможно.
– Думайте! Думайте! Кто мог вас подслушать? Вы говорили на людях? Как им удалось проникнуть внутрь, если…
– Лес, если б это были федералы, они нагрянули бы целой толпой, с автоматами и винтовками. Они устроили бы Четвертое июля
[26]. А там был всего один человек. Он проезжал мимо; вспомни, его не было там с самого начала. Он не прятался у дороги. Он услышал стрельбу, развернулся, взбежал на гребень, оценил, что к чему, и открыл по тебе огонь. Если б он планировал что-либо заранее, то не стал бы палить из пистолета с полутора сотен ярдов. Он не мог ничего знать. Это была случайность.
– Та еще случайность, смею заметить, – сказал Лес. – Сперва совершенно случайно появляются полицейские, затем случайно появляется этот федерал… Это уже две случайности, одна за одной, вплотную. Так не бывает. Мир устроен иначе.
Никого не интересовало, как устроен мир согласно Лесу, чьи представления были высечены в камне, бесспорные, незыблемые. Если слишком сильно надавить на него логикой, он просто сорвется с катушки. Толстяк быстро пошел на попятную, как и Джек, когда очередь дошла до него, как и, наконец, Кэри.
– Ты не заметил в гараже ничего странного? – приставал к нему Лес. – Из всей команды у тебя одного есть постоянный адрес. Быть может, на тебя вышли? Быть может, за тобой проследили?
– Лес, клянусь, я был осторожен. Я постоянно проверяю и перепроверяю каждый свой шаг. Я приезжал и уезжал разными дорогами. По телефону наши дела не обсуждал. Эта часть моей жизни полностью обособлена. У меня чутье на тех, кто рыскает вокруг, пытаясь все разнюхать. Полицейского досье на меня нет, если не считать мелочей подросткового возраста, до которых никому нет дела. Я идеально вам подхожу! Я знаю свою дело! Вот почему я хочу быть вместе с вами, ребята. У меня талант. Я не хочу всю свою жизнь менять масло в машинах, которые не могу себе позволить, для людей, которые обращаются со мной как с обезьяной. Господи, если они узнают, что я был вместе с Малышом Нельсоном, они наделают в штаны!
