– Что именно? Обложить его шпионами?
– Нет. Шпионов можно подкупить. Мне кажется, что Хуррам сам ответил на этот вопрос. В письме он клянется в своей лояльности не только своей собственной жизнью, но и жизнью своей семьи. Проверь это.
– Как?
– Поставь условием своего прощения направление его старшего сына Дара Шукоха – может быть, вместе с братом – ко двору.
– Ты хочешь сказать – в качестве заложников?
– Что ж, можно сказать и так. Даже Хуррам не посмеет выступить против тебя, пока его сыновья находятся в твоей власти.
– В это я готов поверить… но правильно ли разлучать его сыновей с ним? Я по своему детству знаю, насколько важна для ребенка родительская любовь. – Джахангир вздохнул, как будто ему вновь вспомнилось его безрадостное детство.
– С ними будут хорошо обращаться. И подумай о всех тех преимуществах, которые даст им присутствие при дворе рядом с их дедом… А если Хуррам действительно верит в то, что пишет, то нам никогда не придется принимать против него никаких мер.
Какое-то время Джахангир молчал. Мехрунисса знала, что ее предложение удивило его и, может быть, даже шокировало, но если он хорошенько подумает, то согласится, что в этом есть смысл. Она сама чем больше думала об этом решении, тем больше проникалась им, хотя ей придется следить за тем, чтобы в реальности Джахангир не слишком часто встречался со своими внуками…
– Я ведь думаю только о тебе, – заметила супруга падишаха через какое-то время, придвигаясь к нему и кладя голову ему на плечо; она почувствовала, как он гладит ее волосы. – Поведение Хуррама так сильно тебя расстроило… Соглашаясь на примирение, ты ведешь себя как истинно милосердный повелитель, но тебе надо думать прежде всего о себе. Сделай так, как я предлагаю, и, уверена, все получится так, как ты хочешь. Хурраму придется согласиться на твои условия, и ты сможешь отозвать Махабат-хана и его армию. Ты уже и так достаточно настрадался от своих неблагодарных и мятежных сыновей. Пора положить этому конец.
Джахангир провел рукой по глазам, а потом наконец улыбнулся, хотя улыбка у него получилась тусклой и грустной.
– Я уверен, что ты права. Ты всегда права. Завтра я соберу совет и сообщу им о своем решении. Хорошо будет примириться с Хуррамом. Да и внуков увидеть тоже будет приятно. Дара Шукох, наверное, сильно изменился…
На следующее утро Николас получил приглашение посетить Джахангира в его личных покоях. С того самого момента, как он прибыл в Агру, англичанин нервничал, помня о предостережении Хуррама. Но пока с ним не произошло ничего страшного, и письмо шахзаде оказалось в руках Джахангира.
Когда горчи провел Баллантайна в комнату, он увидел падишаха, стоявшего в самом ее центре, в ночном белье и с распущенными волосами. Когда правитель кивнул в ответ на глубокий поклон посланника, на его морщинистом лице все еще можно было разглядеть печать былого величия, но теперь англичанин, видя его на близком расстоянии, смог понять, насколько постарел падишах по сравнению с теми днями, когда они с сэром Ро были собутыльниками, рассказывавшими друг другу истории до самого рассвета.
– Отвези это моему сыну. – Джахангир протянул посланнику расшитый кожаный бумажник. – В нем – мой ответ на его письмо. Береги его пуще жизни. Я велел подать свежих лошадей, чтобы ты и твой эскорт двигались побыстрее.
– Благодарю вас, Ваше Величество. – Николас взял в руки бумажник, сгорая от любопытства, что же написал падишах. Он поколебался несколько мгновений, надеясь, что Джахангир даст ему хоть какой-то намек, но тот уже отвернулся и теперь умывался в серебряной чаше с водой, которую держал перед ним его слуга.
Спустя полчаса Джахангир наблюдал из окна, как Николас со своими воинами спускается по крутой дороге, ведущей от стен крепости к бурлящим улицам Агры. «Как Хуррам отреагирует на мое письмо?» – размышлял падишах. И тут ему впервые пришла в голову мысль: а что Арджуманд – женщина одной крови с его обожаемой Мехруниссой – скажет по этому поводу? Согласится ли она расстаться со своими детьми или будет уговаривать Хуррама не отсылать их отцу?
Глава 20. Сделка
– Махабат-хан сделает все от него зависящее, чтобы догнать и схватить тебя. – С этими словами Азам Бакхш пошевелил угли в жаровне и пригласил Хуррама придвинуться поближе к огню. Приближалась осень, и холодные ветра уже стали задувать с гор, вершины которых виднелись на горизонте на северо-западе. Сидя во дворе построенного из кирпича форта на берегу реки Гандак, Хуррам и Бакхш, который предложил шахзаде с семьей убежище, слегка замерзли.
– А ты знаешь Махабат-хана? – с удивлением спросил Хуррам. Азам Бакхш был стариком – ему было за семьдесят, – который в молодости воевал в войсках Акбара.
– Только понаслышке. Говорят, что он прирожденный командир, лихой и находчивый, умный и амбициозный. Он настолько хорош, что его всадники-раджпуты поклялись ему в верности до самой смерти, хотя он и не одной с ними веры.
Хуррам смотрел на раскаленные оранжевые угли. По слухам, которые принесли сегодня люди Азама Бакхша, армия Махамад-хана была меньше чем в четырех неделях пути от них. Это известие повергло опального шахзаде в шок. Он надеялся, что по крайней мере какое-то время он будет здесь в безопасности. Приглашение от старого вояки, которого Хуррам помнил только по смутным детским воспоминаниям, укрыться в его фамильном замке, который располагался среди холмов к северу от Патны, стало для него приятным сюрпризом. Дворецкий Азама Бакхша нашел группу Хуррама через неделю после того, как они оставили Хугли. Старик писал, что узнал о тяжелом положении шахзаде и предлагает ему помощь как любимому внуку Акбара и в память о самом Акбаре, которого он глубоко почитает. Хуррам немедленно отправился к нему и теперь находился где-то в двухстах милях к северу от Хугли. Но и это убежище будет только временным. Крохотная крепость не сможет противостоять армии Махабат-хана. Да и не будет он ставить своего друга в рискованное положение. Правда, сейчас шахзаде волновал только один вопрос – почему Махабат-хан все еще преследует его?
– Я надеялся, что отец отзовет его. Прошло уже почти два месяца, как я послал своего человека в Агру, – сказал сын падишаха.
– А твоему курьеру можно доверять?
– Да, я в нем уверен. Но по дороге в Агру он мог столкнуться с массой опасностей, так что я не уверен, что он туда добрался. Госпожа могла узнать о его задании и выслать ему навстречу наемных убийц. Его могли убить бандиты, он мог заболеть… Может быть, мне не стоило посылать европейца; они здесь болеют гораздо чаще нас… Если б все прошло гладко, то он уже должен был бы найти меня. Это место ни для кого не секрет, если по моему следу идет сам Махабат-хан, да и видели нас по пути сюда множество людей…
Хуррам поднял голову и посмотрел на яркую россыпь звезд на ночном небе. Как все-таки ничтожны и краткосрочны жизни людей по сравнению с этим таинственным и бесконечным сиянием над их головами…
– Не стоит так хмуриться, – прервал его мысли хриплый голос Азама Бакхша. – Время еще есть. Годы научили меня одной важной вещи – терпению. Так что все еще может образоваться.
