Всю ночь мы пытались с ним общаться без слов. Танцевали в маленьком баре под живую музыку, играли в «пальчики», одобрительно кивали на что-то, что нам нравится, и много курили.
Тем временем дома у нас творилась та еще вакханалия. Каждая комната превратилась в мотель на час. Когда я уезжала, папа как бы невзначай сообщил мне, что Бразилия – одна из первых в списке стран с самым большим количеством венерических заболеваний, и постепенно я стала понимать почему. Секс – это часть культуры Бразилии, поэтому народ старается качаться и выглядеть привлекательно… Оттуда же все эти «бразильские попки». Это не байки, у местных девушек действительно невероятно накачанные задницы. Бразилия относится к сексу как к игре в карты – раз-два и разошлись! Мужчины заигрывают здесь по всем законам клише – в стиле «не было ли тебе больно, когда ты падала с небес» или сразу «хочешь, я сделаю тебе массаж?». Они действуют уверенно и настырно, по отработанной схеме. Потому что она работает! Потому что девушки не против! Но в ту самую секунду, когда бразилец понимает, что ты не дашь, его интерес развеивается, как дым! И уже через пятнадцать минут он будет страстно целовать другую девочку, которая не отказала, прямо на твоих глазах без какого-либо зазрения совести. Апогей такой истории со мной произошел в лице Отавио. Всю ночь мы сидели у океана и, как мне казалось, взаимно проникались друг другом. Говорили даже о своих братьях и сестрах, что, сам понимаешь, обсуждают не с каждым. «We had the night», как говорят американцы (когда вы проболтали всю ночь обо всем на свете без поцелуев и секса и действительно сблизились). В завершение той искренней ночи он попытался меня поцеловать, а я не захотела. Мне казалось, что это происходит слишком быстро и как-то опошляет только что зародившуюся связь. На следующее утро я пошла на пляж, а когда вернулась домой, из его комнаты выходила роскошная бразильянка в одном бикини на ниточках и со словами: «Ола-а! Ча-а-о!» – прошла мимо меня прямиком на выход. Через минуту оттуда же появился потный улыбающийся Отавио; завязывая полотенце на бедрах, он кивнул мне в знак приветствия и прошел в ванную. Я так и осталась стоять в проходе с открытым ртом.
Карнавал продолжался! Пять дней слились в один бесконечный праздник…
Мы танцевали и сходили с ума на улицах города, приползали домой поздно ночью, двигали на полу чьи-то тела, ложились между ними и отключались враз. А в семь утра колонки опять разрывались от звуков самбы, кто-то кидал в нас банки холодного пива, говорил «доброе утро», и все начиналось по новой. И снова толпа разодетых в костюмы людей уносила нас потоком по улицам безумного города, превращая всех в единое целое…
Чувство вседозволенности разжигало желание и интерес… И вот уже царица Клеопатра, глядя на меня кошачьими глазами, вырисовывает восьмерку своими бедрами, плотно прижавшись к моим и начинает ласкать меня прямо в толпе… Нас так сильно прижимают друг к другу фараоны и другие красавицы Древнего Египта, что никто не видит её руки у меня между ног, да никому и нет дела… Мы страстно целуемся, двигаясь под ритм не умолкающих барабанов…
Я перестала следить за днями недели и временем, и только когда мы уселись смотреть официальное шествие на трибунах Самбодрома, до меня дошло, что это первый раз, когда я сижу, за двое суток. Я потерянно оглядела свое тело: ноги тряслись, как бешеные, кожа в разводах грязи вперемешку с блестками, желудок болит от голода, голос пропал. Гормон счастья, не покидающий мою кровь, перекрывал все остальные потребности организма которые сутки подряд.
Если я закончусь где-нибудь на полпути домой, то буду не первой в компании людей, которые уснули на улице. Рио, что ты делаешь, продолжай…
После финала карнавального шествия по Сан Бодромо, мы отправились в гости в школу-победитель. Надо сказать, что все это празднование жизни, страсти и плотских утех сопровождалось не самым красивым зрелищем вроде огромных гор мусора на опустевших улицах, людей, занимающихся сексом прямо при всех, писающих, блюющих и так далее. Мы буквально играли в игру: сколько раз в день мы скажем слово «disgusting»
[35].
В школе творился настоящий зоопарк. Мокрый пол, орущая музыка, местные прыгают в лужах из бесплатного пива и грязи… Чтобы оставаться на ходу, мы идем в туалет тайно вынюхать на троих пакетик слипшегося от влажности в комья кокса и видим картину, которую я до сих пор не могу объяснить. Три девушки, незнакомые друг другу, разместились по углам уборной, рядом с раковинами и мусоркой, и просто писали на кортах. Туалеты при этом были свободны! Если бы не видевшие уже всю эту дичь, сообщающие мне периодически, что «it’s normal», подруги, клянусь, в какие-то моменты я готова была словить нервный срыв.
Карнавал подошел к концу. Все это время я помнила о загадочном аргентинце Факу. Я пыталась встретиться с ними всю безумную неделю, но договориться о чем-то в этом хаосе было невозможно, и только в мой последний день пребывания в Рио мы наконец-то сошлись. Впервые в своей жизни я провела 22 часа вдвоем с человеком, который не говорит ни на одном общем со мной языке. Мы гуляли по городу и придумывали, как объяснить друг другу хоть одну мысль. На второй час у нас даже начало получаться. Но к моменту, когда мы опомнились, метро было закрыто, а до наших домов нужно было добираться час, и такси нам было не по карману. Мы пошли искать комнату в мотеле: нам выделили местечко с двумя односпальными кроватями с матрасами, покрытыми клеенкой. Я еще не раз буду спать на таких в Южной Америке. Наверное, хозяева хостелов и мотелей здесь боятся, что их гости описаются во сне… Когда мы окончательно устали объяснять друг другу свои мысли на пальцах, остался только язык любви…
С утра мы отправились на знаменитый пляж Ипанема. В Рио есть два самых популярных пляжа: Копакабана и Ипанема. Первый раскинулся аж на четыре километра. Для удобства правительство разбило этот пляж столбами с последовательной нумерацией, чтобы люди могли друг друга найти. Я ужасно хотела на этот пляж из-за знаменитой песни под названием «Копакабана» – о молодой танцовщице и пареньке-бармене, которые были юны и влюблены, «а что еще нужно».
Но песня была написана давно, а сейчас Копакабана довольно грязная и с огромным количеством людей. А вот Ипанема очень романтична… Особенно вечером, под закат. Облака и свет здесь творят что-то невероятное. Будто Бог пролил краски по небу. Если будешь там, дойди до конца пляжа, поднимись на огромные, согретые солнцем камни и понаблюдай за ночными серферами; специально для них там есть огромный фонарь, разоблачающий бирюзовый цвет воды даже ночью.
* * *
Заметка в дневнике:
10 марта 2014
Мы провели с этим аргентинским мальчиком весь день, разговаривая на ломаном испанском. Тыкая пальцем на небо, океан, песок и облака. И, знаешь что, вышло очень весело. Когда стемнело, мы дошли до конца пляжа и, сидя на теплой скале, держа по булочке с сыром, наблюдали за прекрасным городом. Рио вновь зажегся тысячью огней. Фавелы осветили горы, океан играл с уличными фонарями. Фиолетовый Иисус, казалось, парил в небе, укутанный белыми облаками. С берега доносились звуки гитары и барабанов.
