– А как зовут?
– Даша.
– Dasha from Russia. Welcome.
Поднялся вихрь, и я спряталась за треугольным конусообразным навесом. Там помещался всего-то один стульчик и какие-то вещи. Такое укрытие от ветра. За ним я и дождалась Роба и нашей машины.
На втором входе у нас проверили вещи. Проверка занимала много времени, потому что люди, которые едут на Фестиваль на RV – так называют дома на колесах, – подвергаются серьезной проверке на предмет спрятанных под вещами людей. Иначе неплохой был бы бизнес. Билет на Burning Man почти невозможно достать. Только один день в году он стоит 390 долларов, и тогда его немедленно выкупают. В остальные дни он стоит все восемьсот.
– О, я уже слышу звуки гонга.
– Что за гонг?
– Это значит, что проверяющие нашли еще одного девственника.
В кромешной темноте мы подъехали к третьему пункту проверки, где разодетые в какие-то сумасшедшие вещи и цвета люди поняли, что я «девственница» (в первый раз на Burning Man), и потащили меня делать ангелочка на песке. Потом мне вручили большую палку и предложили ударить в гонг. Гул раздался на полпустыни.
И мы въехали на территорию. В темноте со всех сторон виднелись разноцветные огни, одна музыка сменяла другую… Вдалеке периодически сверкало пламя. Невозможно было понять, что вообще происходит.
Я переодевалась со скоростью света. Надела прозрачное боди и свой плащик, вскочила на велосипед и понеслась в свой Бернингленд. Я не знаю, как описать это. У меня нет слов. Как любого ребенка, попавшего в волшебный мир, меня разрывало. Я хотела быть везде и всюду. Прямо сейчас! Немедленно!
Территория Бернинг Мэна огромна. Физически невозможно увидеть все. Она сделана по подобию часов. В самом центре стоит гигантский деревянный человек. Он светится огнями. Голова его – причудливой угловатой формы, вдоль тела идут маленькие окошки. Руки опущены вниз. Он горит зеленым и розовым. В темноте его ни с чем не спутать. Этот человек символизирует сердцевину часов. Как будто он тот самый гвоздик, который держит стрелки. Вокруг него и расположился весь остальной город-циферблат. Улицы – это время. Каждая улица – плюс 15 минут. Пересекающие их круги названы словами, начинающимися с каждой последующей буквы алфавита. А, B, C, D и до L. Несмотря на широту территории, на ней очень легко таким образом ориентироваться.
Улицы начинаются на приличном расстоянии от самого Бернинг Мэна. Так же как и цифры на часах. На этой пустой от палаток, домов и лагерей земле и встречаются все жители сумасшедшего королевства. Огни приветствовали меня со всех сторон. Мимо проезжали какие-то невероятные создания: корабли, трехэтажные единороги, акулы, рыбы, кошки, просто гигантский треугольник, машины как будто из будущего, самые разные существа, дома, самолеты… замки… Внутри их сидели жители этой странной-странной страны, обвешанные светом, в шубах и других мягких одеяниях. Отовсюду звучала музыка, мимо проносились велосипеды, их колеса горели, меняя цвет. Кажется, это огромная шляпа волшебника, из нее торчат уши зайца. Они что, двигаются? Где-то вдалеке возвышается огромная фигура голой женщины… Это что, змеи? Точно змеи! Да это же голова горгоны Медузы! Я подъезжаю к ней, и змеи по очереди выпускают изо рта огромные волны огня! В прохладной ночи он освещает ликующих жителей и дарит тепло. А холодает тут быстро. О боже, это что, робот? Огромный робот-осьминог! Его глаза двигаются, все восемь рук бегают вверх-вниз, под ним на диванчиках сидят люди, и он двигается вместе с ними. Как такое можно построить? Это же сон, господи, это сон.
Я начинаю сходить с ума. Этот мир захватывает мое воображение врасплох. Я просто теряюсь, как рыба посередине чужого океана. Куда плыть? Что делать?
Я прошу Роба отпустить меня и говорю, что хочу раствориться. Мои глаза не хотят моргать, чтобы не пропустить ни одной доли секунды. Что, если я их закрою и все исчезнет? Но нет, оно не исчезает. Оно мне улыбается. Оно зовет к себе.
Я захожу в бархатно-красный бар… Маленькие круглые лампочки сложились в название «EGO TRIP».
Потрясающей красоты высокие мужчины в сумасшедшей одежде приветствуют меня с улыбкой и расходятся передо мной в стороны. Из налобного фонарика у меня торчат малиновые перья, на руках белые перчатки, волосы, еще завитые и легкие, взлетают на ветру. На груди висит розовая, светящаяся как волшебный эликсир счастья палочка.
Мне кажется, что я под наркотиками или сильно пьяна. И от того, что это не так, мозг, не понимая, как еще оправдать все это безумие, решает, что нужно восполнить отсутствие чего-либо в крови. У всех в руках свои чашки.
– А как получить здесь напиток? – вежливо спрашиваю я у первого красивого юноши.
– Нужно протянуть чашку.
– Это что бесплатно?
– Здесь все бесплатно. О чем ты говоришь?
– Что серьезно? Ты шутишь?
– Ты что впервые на Бернинг Мэне?
– Я приехала десять минут назад…
– Oh…
Со всех сторон начали подступать юноши. В их глазах отражались огни.
– Она первый раз! Поздравляю! У тебя есть чашка? Вот, держи мою.
Переодевшись в шубу, я объехала весь циферблат по кругу, зависнув понемножку везде, где что-то попадалось на пути, и, не найдя того-не-знаю-чего, я отправилась спать. Спустя два часа я проснулась в поту, задыхаясь. В палатке было нечем дышать. Как будто я опять в лагере МЭИ в Алуште.
Я выползла наружу и спряталась в кусочке тени на земле.
Меня разбудил Роб. Земля отдавала свою прохладу, и я плотно прижала к ней ладонь. Вмиг стало неважно, испачкаюсь я или нет. Перевоплощение в зверя этой пустыни началось.
Мы сели на велосипеды и поехали в центральный шатер на шести часах. Казалось, что мы зашли в гости в цирк, пока артисты разминались и пили свой утренний кофе.
Вооружившись кофе, как спасительным эликсиром, я пошла гулять по шатру, не в силах определиться, где же в этом безумном мире буду чувствовать себя лучше всего. Не понимая даже, что именно ищу. Но эта непонятная необходимость найти то-не-знаю-что поедала меня изнутри, не давала успокоиться. Я была похожа на дикое, голодное животное в поисках еды. Люди вокруг занимались своими делами. Кто-то изучал стоявшие между лавочками картины, кто-то тренировался в центре шатра, выделывая такие акробатические трюки, что сердце замирало, кто-то учился акройоге. На одной из лавочек я приметила пухленького мужичка в смешной шапке и солнечных очках, формой похожих на глаза мухи. Он писал что-то в блокнот «Молескин». Такой обычно позволяют себе только художники, писатели и прочие креативные товарищи. Я завела с ним разговор и оказалась права. Он был писателем.
– How is your burn? – спросил он меня. Этот вопрос тут задает каждый. Своеобразное приветствие в стиле «как дела?». «Как твое горение?» Для новичка это первая подсказка: мы находимся здесь, чтобы сгореть как птица Феникс и перевоплотиться. Но я не чувствовала пока никакого перевоплощения и не знала, что ответить. Этот вопрос ставил меня в тупик:
