В общем, я почти иностранка, мне простительно.
Ольтоны уехали. Не торопясь выхожу из дома. На себя накинула плащ с капюшоном и совершенно не боюсь быть узнанной.
Никуда не тороплюсь, карету родственников держу в поле зрения. Ехать хоть и быстро на карете, но улица возле дома мэра забита каретами, образовалась очередь, и многие аристократы, не вытерпев, выбираются из своих карет и идут пешком, так что никто не удивится, что я тоже пешочком.
Ольтоны долго не хотели вылезать из кареты, видимо, гордость не позволяла, но видимо, разум взял верх, и они тоже все-таки вышли из транспорта и дошли до дома буквально несколько десятков шагов.
Ух, как колотится мое сердце. Получится у меня или нет пройти? А если получится, то как пройдет эта ночь?
Мимо охраны на входе просто просочилась, прикрывшись заклинанием отвода глаз, но этот номер на входе в зал, где громко объявляют всех зашедших, этот номер не пройдет.
И вот, я в коридоре, ведущем в главный зал. Сердце колотится все быстрее и быстрее. Пришлось снять плащ, на меня уже обращают внимание. Стою в стороне от Ольтонов, и главное, что родственники меня пока не замечают.
Подошла очередь Ольтонов, в последний момент подхожу к ним, вставая за спиной Эндрю и Ансоны.
Герольд представляет вновь вошедших и делает запинку, увидев меня.
Ольтоны обернулись ко мне, глаза родственников изумленно округлились. Кажется, даже в бальном зале стало тише.
Глава 9
— Шена Эльриа Брауш, подопечная барона и баронессы Ольтон, — тихо подсказываю я герольду немного усилив свой акцент.
Скромно сложила руки и усиленно машу ресницами.
Поскольку Ольтоны все еще ошеломлены и молчат, герольд, прочистив горло, объявил и меня.
— Что ты здесь делаешь? — гневно шипит на меня шения, она первая пришла в себя.
Пожала плечами и улыбнулась. Все, поздно. Меня объявили и, по сути, пропустили. Сейчас Ольтоны уже ничего не сделают. Испытываю невероятное облегчение.
— А в чем дело? Почему я не могу прийти вместе с вами на бал?
Решительно иду вперед, а родственники меня окружают, не отставая.
— Откуда у тебя это платье? — ревниво спрашивает Ансона, оценивающе оглядывая меня с головы до ног.
На самом деле вопрос кузины для меня весьма скользкий.
— Магия, порой, творит чудеса.
Баронесса подозрительно прищурилась. Неужели штору свою признала?
На самой Ансоне сегодня пышное бело-розовое платье, украшенное тканевыми розочками. Надо сказать, платье делает сочную белокожую блондинку немного похожей на торт, смотрится мило, но уж очень все объемно на мой вкус.
Я бы убрала все эти розочки и уменьшила хотя бы немного пышность и количество подъюбников, однако Ансоне при подготовке к балу ничего об этом не говорю. Во-первых, кузина в восторге от своего платья и внешнего вида, а мое личное мнение, это только мое мнение, к тому же я до сих пор почти не в курсе местной, ну и к тому же платье уже сшито, платье очень дорогое, и вряд ли его кто-то станет перешивать.
Ускоряюсь, планируя, слиться с толпой. Меня больно хватает за локоть Эндрю.
— Ты куда это? — глаза парня мечут молнии. Возревновал? Или просто злится, что я всех надула и самовольно сюда пришла?
— Наслаждаться балом, конечно, чем еще здесь заниматься? Думаю, для начала посмотрю, чем мэр угощает своих гостей. И мне больно, отпусти, иначе закричу.
В животе громко заурчало. Из-за подготовки к балу, чтобы родственники ничего не заметили, на обед не выходила.
— Только ли наслаждаться балом? — отпуская меня, задает новый вопрос Эндрю, остальные с явным интересом ждут моего ответа.
— Почему же? Жениха себе заодно поищу, не все же у вас на шее сидеть.
Баронесса Ольтон громко демонстративно рассмеялась.
— Тебе? Жениха? Не смеши. Мордашка, может, у тебя и симпатичная, есть кое-какие манеры, и то, далеко не всегда, но это все. Ни титула, ни денег, ни даже невинности. Распутная наглая девка. Кому ты нужна?
Ни капли не обиделась, улыбнулась широко и нагло — как раз так, как мне и положено по мнению шении, пожала плечами и ответила:
— Не жениха, так любовника. Уж в содержанки точно возьмут. Может, даже лучше устроюсь, и вам тогда моему будущему покровителю ничего не придется платить за выкуп и подписание брачного договора.
У Ольтонов дружно отвисли челюсти.
— Ну все, с меня хватит, — вдруг зло произнес кузен, резко развернулся и сорвался с места.
— Эндрю, ты куда? — удивленно произносит вслед сыну баронесса.
— Я отойду. Вернусь немного позже, — отвечает молодой Ольтон и скрывается в толпе.
Воспользовавшись тем, что семейство перенесло все внимание своего отколовшегося челена, быстро и незаметно скрылась из виду.
Как же тут красиво. Все украшено цветами и белыми драпировками. Столько света. Зал роскошен.
И это мой первый, между прочим, бал. На юге подобные балы не устраивают. Хотя, может, что-то такое и есть, но меня туда не звали.
Сердце трепещет, но уже не от страха. Щедро раздаю улыбки. На меня смотрят с интересом, часто недоуменно, меня никто тут не знает, да и я тоже, а чтобы с кем-то познакомится, требуется, чтобы меня представлял как раз кто-то из знакомых или родственников, однако это мелочи, придумаю что-нибудь.
Столы с закусками нашла без особых проблем, вскоре разжилась еще и бокалом какого-то модного шипучего лимонада, кисленький такой, холодный, но горло обжигает, и в груди становится тепло. А еще веселее как-то сразу стало, ушло волнение. Хороший напиток.
Вскоре меня нашла Ансона, она пришла одна, без матушки.
— Маменька жутко на тебя сердита. Дома тебя ждет жуткий скандал.
Я лишь пожала плечами. Баронесса вообще любит истерить по поводу и без. В этот раз просто повод будет.
Кузина, посмотрев на бокал в моих руках, взяла себе такой же лимонад и быстро оглядевшись, чуть ли не залпом выпила этот напиток. На мой удивленный взгляд, Ансона пояснила:
— Мне папенька запретил этот лимонад пить после первого бала сезона. Говорит, от него ясность мыслей теряется, хотя сам пьет его помногу.
Хм. Надо учесть. Хотя я не чувствую, чтобы у меня ясность мыслей потерялась.
Ансона придвигается ко мне ближе, и вполголоса спрашивает:
— Откуда, все-таки у тебя это платье? Кто твоя модистка? Хочу тоже у нее платья заказать.
Эх, Ансона.
— Это не модистка. Только тебе секрет раскрою. Платье мне подарила фея.
— Что-о?
Кузина выпучила на меня глаза и усиленно хлопает ресницами. Нет, все же не в лимонаде дело, в вопросе ясности ума.
