— Тем не менее, сейчас это моя невеста, а это куда серьезнее. Симпатии это одно, реальное положение дел совершенно иное. Признаться, разочарован. Не ожидал, что ты опустишься до таких методов по завоеванию “возлюбленной”. Получив отказ, попытаться насильно сделать ее любовницей… я был о тебе куда лучшего мнения.
— Ри просто боится, и не понимает, что так будет лучше. Это нормально. Времени уже не оставалось, — все-таки оправдывается его высочество.
Герцог качает головой.
— Времени у тебя было достаточно, но ведь отказ был всегда, верно? Мне были интересны мотивы, теперь я хотя бы понимаю, чем ты руководствовался.
— Специально подслушивал?
— Верно.
— И что теперь? Я не отступлюсь.
— Если бы ты не был моим родственником и нужным королевству вельможей, я бы тебя убил. Или ты меня, в зависимости от исхода боя. А так… Сейчас ты все-таки уходишь и терпишь со своими чувствами до утра. Ты, по сути, уже сделал для этого все, что нужно — проверка артефактом на истинную невинность. Полагаю, это рассудит наш спор и будет честнее. Если шена Уокенридж невинна, она становится моей женой. Нет — и она в твоем распоряжении.
Тенер отрицательно покачал головой.
— Меня этот вариант не устраивает. По Ри, по ее поведению видно, что у нее еще не было мужчины, а я не намерен ее терять.
— Поведение — это далеко не все. Одна моя знакомая была совершенно точно убеждена, что полностью невинна, при этом оказалась беременна. Увы, девушки мало просвещены в этом вопросе, и их легко обмануть.
Принц колеблется, бросает взгляд на меня.
— Тебе не придется торопить события Тенер. Ведь если ты сделаешь с ней это сейчас, без ее согласия, вряд ли она тебя за это полюбит, — словно невзначай произносит герцог. — Хочешь сделать больно любимой?
Не знаю, куда деться. Крепко сжимаю кулаки. Щеки горят. Стыдно, страшно и в то же время злюсь на обоих мужчин. Делят, как игрушку, спор затевают. Будь моя воля, ушла бы, но все зашло слишком далеко, никто не отпустит.
Но Тенеру явно не лучше, он нервно ходит из угла в угол, так и не давая согласия на сделку-спор.
— Не стоит так переживать, Тенер, — устало произносит герцог. — Вероятность того, что шена уже не девушка очень высока, да и, как я посмотрю, у вас взаимные чувства. Конечно, в таком случае я отойду в сторону. Но если все-таки каким-то чудом она все-таки невинна, забираю ее я. Поскольку с ее стороны тебе был отказ и не за чем пятнать репутацию “чистой” девушке, вовлекая ее во всю эту дворцовую грязь, интриги, опасности, еще и без права выбраться и стать твоей законной парой.
Принц все-таки ушел через какое-то время, а герцог буквально за ним, но при этом я не заметила, чтобы на лица жениха отразилась хоть тень радости от словесной победы над соперником. Только усталость и мрачность.
— Отдыхайте, шена Уокенридж, — произнес Альдан на прощание. — Завтра у вас, вероятно, начнется новая жизнь, полная любви и счастья с вашим возлюбленным, интриги и приключения будут ожидать за каждым углом.
Герцог не скрылся в тайном ходе, как это сделал до этого Тенер, а попросту взял и растворился в тени. Я такого заклинания не знаю, и теперь в полном шоке. Хочу узнать, что за заклинание такое.
И вот еще что хочу знать. Если Альдан так уверен, что я не девица, и завтра он проиграет в споре, зачем тогда остановил Тенера. Не все ли равно герцогу, когда бы принц склонил меня к постели и каким образом?
Глава 36
Никакого отдыха не получилось. В душе бушует ураган. Много злости, обид, переживаний.
Рано утром в дверь постучал стражник и меня проводили к залу, над входом в которую как раз и расположена эта хитрая арка, способная проверять каждого вошедшего на чистоту.
В коридоре немного людей, но персоны важные. Король, его сыновья, герцог, несколько магов самого высокого ранга, которые будут фиксировать результат прохождения “испытания”. Помимо этих людей, здесь много стражников, то и дело, якобы по делу, пробегает прислуга, бросая любопытные взгляды на собравшихся. В общем, результаты проверки наверняка станут достоянием общественности.
— От вас ничего особого не требуется, — инструктирует один из магов. — Проходите в зал.
И вот он момент истины. В коридоре стало очень тихо. Даже меня пробрало. А вдруг, и правда я о себе чего-то не знаю или не понимаю.
Но вот я делаю шаг, я в зале, и маги громко, во всеуслышание объявляют:
— Невинна!
Вернулась в коридор.
Несколько стражников зааплодировали, но их выражение восторга бысто увяло от одного взгляда начальника стражи.
На Тенера страшно смотреть, лицо принца исказилось. Брови герцога взлетели высоко вверх. До последнего не верил, да и сейчас, похоже, не верит. Король благодушно улыбается.
Младший принц не прощаясь, быстро покидает собрание.
Уже позже, в карете, поинтересовалась у подозрительно долго молчащего герцога, который, после проверки лишь коротко распрощался с королем и поспешил увести меня из дворца:
— Ваша светлость, а почему вы так уверены были, что я не девушка?
— В день, когда я застал вас на веранде растрепанную, расстроенную и в кандалах, мне показалось, что ваш кузен успел многое совершить. Вдаваться в подробности у меня ни тогда, ни после, желания не возникло.
Я вернулась в дом Ольтонов, а герцог уехал, правда, заметила, что количество охраны его светлости утроилось, а уж сколько заклинаний защитных на стены навесили, больше, наверное, чем в самой академии, и дом стал походить на хорошо защищенную крепость.
Оставшиеся до свадьбы деньки пролетели с невероятной скоростью. И вот уже ранним утром, еще до рассвета, мне собирает целая команда девушек во главе с модисткой. Сама ничего не делаю, не дают. Моют, косметическо-магическими процедурами мучают, причесывают, одевают. Я сама нахожусь в состоянии, близком к предобморочному. Не могу до сих пор поверить, что вновь моя жизнь круто изменится.
Как жить вместе с герцогом? Общаться с ним, когда в любой момент можешь получить грубую отповедь? Как приходить к компромиссам, если все равно все в итоге будет так, как хочет именно супруг? Как постоянно чувствовать себя вторым сортом в глазах мужа. Как вообще спать с этой ледяной злой глыбой? Как вообще жить с кем-то и делить постель без чувств? Примут ли меня дети герцога, и вообще какие они? Если характером в папу, то лучше сразу попробовать куда-нибудь сбежать.
Не плачу только потому, что вокруг слишком много людей, но руки дрожат и весь мой бледный вид, кажется, меня выдает.
— Великолепно! Исключительно! Идеально! — нахваливают девушки вокруг и модистка меня и свою работу.
Меня поставили возле большого высокого зеркала и теперь крутят из стороны в сторону, рассматривая. Да, работа и впрямь вышла шикарная. Кажется, еще никогда не выглядела настолько шикарно. Даже теряюсь в словах, чтобы описать все великолепие действительно идеально подогнанного платья. Белые с золотом складки пышного подола мерцают в утреннем свете.
