А тем временем в офисе команда агентов работала по зацепкам. Джад долгое время служил в полиции и мог нажить себе немало врагов. Когда стало ясно, что он идет на поправку, коллеги уже не боялись пошутить в стиле популярного телешоу «Даллас»: «Кто подстрелил Дж. Р.?»
[31]
Через пару месяцев Джад окончательно встал на ноги и смог разгрести счета, накопившиеся за это время. Увидев счет за телефон на 300 долларов, он невольно застонал. И все же, снова и снова обдумывая произошедшее, он смог сложить кусочки мозаики.
Явившись в офис на следующий день, Рэй заявил, что ключ к разгадке — телефонный счет. Будучи жертвой, он вообще-то не имел права заниматься делом о нападении на самого себя, но коллеги все же его выслушали.
В счете значилась целая уйма звонков в Коламбус. В телефонной компании агенты выяснили, кто и где проживает по тем номерам. Джад знать не знал того человека и вместе с коллегами отправился за сотню миль к югу от Атланты. Их целью был некий проповедник, который, как считал Джад, окажется обыкновенным шарлатаном.
Как агенты ни давили, тот отрицал свою причастность к покушению. Но и сотрудники ФБР не сдавались: покушение совершено на одного из них, и так просто они это дело не оставят.
Чем дальше в лес — тем больше дров. Оказалось, что в Коламбусе за проповедником закрепилась слава человека, который может «решить проблемы». Миссис Рэй приходила к нему еще в октябре, но он дал ей от ворот поворот.
Тогда она ответила, что найдет другого исполнителя, и попросила разрешения воспользоваться телефоном, пообещав, что компенсирует расходы за междугородный звонок. По словам проповедника, она звонила в Атланту некоему старому соседу, который служил во Вьетнаме в одно время с Джадом и умел обращаться с оружием. Она сказала в трубку: «Это нужно сделать!»
А в довершение всего, как уверял проповедник, миссис Рэй кинула его на бабки.
Агенты уселись в машину и вернулись в Атланту, где незамедлительно прижали того самого соседа. Под нажимом он признался: миссис Рэй действительно предлагала ему деньги за убийство, но он и понятия не имел, что речь идет о Джаде.
Его жене он ответил, что не знает нужных людей, и свел ее со своим двоюродным братом, а тот познакомил ее с неким человеком, который согласился взяться за работу и нанял для этого двух исполнителей.
В покушении обвинили и миссис Рэй, и двоюродного брата ее соседа, и мужчину, взявшегося устроить дельце, и обоих стрелков. Хотя самого соседа тоже сочли сообщником, под раздачу он не попал. На суде было доказано, что все пятеро виновны в покушении на убийство, преступном сговоре и грабеже. Каждый получил по десять лет тюрьмы — максимальный срок, который смог выжать судья.
По ходу расследования АТДЕТ мы и дальше время от времени пересекались с Джадом Рэем. Вскоре он сам стал искать встречи со мной. Хотя мы с ним и не были коллегами, но я знал, какой стресс он испытывает на работе, и понимал, через что ему приходится проходить день за днем. Возможно, именно поэтому он и хотел выговориться именно мне. Помимо прочих болезненных вещей, которые сопутствовали покушению, все вокруг только об этом и судачили. Он признался, что его мучают сплетни знакомых.
Джад многое перенес. В Бюро старались облегчить ему жизнь и решили, что перевод в другое отделение подальше от Атланты пойдет ему только на пользу. Однако, поговорив с Джадом и разделив с ним его переживания, я составил другое мнение. На мой взгляд, лучше ему было пока никуда не переезжать.
Я решил обсудить это с САРом отделения в Атланте Джоном Гловером и объяснил:
— Если вы переведете Рэя, то лишите его той поддержки, которую он здесь получает. Он должен остаться. Подождите еще год, чтобы его дети немного успокоились и пообвыкли жить с тетей, которая помогала их воспитывать. А если его куда и отправят, то пусть это будет резидентура в Коламбусе, коль скоро он раньше работал там и хорошо знает людей.
И Джад остался в районе Атланты и Коламбуса. Понемногу его жизнь возвращалась в привычное русло. Затем он перебрался в отделение в Нью-Йорке и стал заниматься контрразведкой. Кроме того, он координировал работу полиции по направлению профайлинга, то есть был связующим звеном между Нью-Йорком и нашим отделом в Куантико.
Когда у нас освободилось место, мы тут же пригласили Джада Рэя к себе. Кроме него, в наши ряды вступили Розанн Руссо, тоже из Нью-Йорка, и Джим Райт из вашингтонского отделения, который более года занимался делом Джона Хинкли и участвовал в судебном разбирательстве. Впоследствии Розанн перевелась в Вашингтон и погрузилась в тонкости контрразведки. Джад и Джим добились больших успехов на службе, заработали славу известных во всем мире специалистов и стали моими близкими друзьями. Когда я возглавил отдел, Джим Райт занял при мне место руководителя профайлинговой программы.
Джад признавался, что его сильно удивил наш выбор в его пользу. Но в Нью-Йорке он был выдающимся координатором, обладал солидным послужным списком, и его кандидатура идеально нам подходила. Он быстро учился и обладал аналитическим складом ума. В качестве офицера полиции он всегда был «на передовой» расследования и старался научить коллег смотреть на дело его глазами.
На занятиях Джад не стеснялся приводить в пример свою историю и ее последствия. У него даже сохранилась запись того экстренного звонка. Он иногда включал ее, но сам слушать не мог: выходил наружу, пока пленка не кончится.
Как-то я сказал ему:
— Джад, это просто невероятно.
Я объяснил, что улики — отпечатки пальцев, следы на телевизоре — повели бы полицию по ложному следу или вовсе запутали. Теперь мы начинаем понемногу понимать, как иррациональные с виду элементы могут иметь под собой совершенно разумное объяснение.
— Составь разработку по своему делу, — посоветовал я, — и она станет бесценным образовательным инструментом.
Он последовал моему совету, и вскоре его материалы стали одними из самых интересных и информативных в нашем курсе обучения. А сам Джад испытал настоящий катарсис.
— Для меня это стало личным откровением, — признавался он. — Готовясь к занятиям, я пускался в странствие по таким закоулкам души, куда доселе не осмеливался ступить. Обсуждая те события с теми, кому я доверяю, я каждый раз обнаруживаю что-то новое. В этой стране жены нанимают киллеров для мужей куда чаще, чем хотелось бы верить. А их родные настолько шокированы, что просто не в силах об этом рассказать.
На моей памяти инструктора академии лекции Рэя о покушении на него самого получились невероятно трогательными. И я знаю, что они зацепили не только меня. А Джад в конце концов нашел в себе силы оставаться в кабинете, когда включал аудиозапись экстренного вызова.
К тому моменту, когда он пришел в наш отдел, я уже успел достаточно глубоко проработать свое исследование по постпреступному поведению. Я выяснил, что, вне зависимости от желания субъекта, его поступки и образ действий после совершения преступления находятся далеко за гранью рационального самосознания. А вот Джад, наоборот, после покушения на себя заинтересовался феноменом предпреступного поведения. Мы уже успели обнаружить важность стимулирующих стресс-факторов как ключевых событий, которые подталкивают к совершению противоправных действий. Но Джад существенно расширил горизонты исследования и показал, насколько важно проанализировать поведение и межличностное взаимодействие еще до того, как дойдет до беды. Будь то резкое или едва заметное, но значимое изменение в поведении партнера, оно все равно указывает на принятое решение. Если муж или жена ни с того ни с сего вдруг стали спокойными, приветливыми или внимательными, это может означать, что в их сознании уже произошли необратимые изменения.
