Книга Что такое Аргентина, или Логика абсурда, страница 5. Автор книги Оксана Чернявская

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Что такое Аргентина, или Логика абсурда»

Cтраница 5

Милонгеро меня, однако, не бросил, а тактично дотанцевал до последней милонги в этой злосчастной тан-де, но все равно мой позор увидели все, кто был в зале. Было очевидно, что я абсолютно не умею танцевать эту самую милонгу «по-аргентински».

Когда я вернулась за столик, мои соседки, ранее хвалившие мои выходы, деликатно промолчали. Я сидела, не поднимая глаз, и была уверена, что уже никто на меня больше не посмотрит и не пригласит танцевать. Никогда. Хотелось уйти, но для этого надо было проделать путь к двери, которая была в самом дальнем от меня конце помещения. И все бы увидели мое позорное бегство!

Не знаю, сколько я так просидела, разглядывая пятно от кофе на белой скатерти, как вдруг кто-то легко коснулся моего плеча. Я продолжала сидеть, не поднимая глаз. Одно из железных правил милонги: не идти танцевать с тем, кто приглашает не взглядом, а подходит сзади или, что еще хуже, касается сзади плеча. Но все-таки я не выдержала и обернулась. С круглого лица на меня смотрели добрые глаза молодого человека с небольшими залысинами и непослушными, не прилизанными гелем кудряшками.

– Потанцуем? – спросил он по-английски с таким милым акцентом, что я, невзирая на строгое табу моих наставниц, кивнула и отлипла от стула навстречу ему.

Мы протанцевали с Джиованни, выручившим меня итальянцем, таким же неопытным в правилах милонги, но очень опытным во всех видах танцев, до самого конца, опять же нарушив правило: «Никогда не танцевать две танды подряд и не более трех за весь вечер с одним партнером». С Джиованни было хорошо и весело, и с ним у меня все получалось. Танцевал он легко и свободно, не стискивая меня в объятиях, а как бы играя со мной. Он выкидывал такие коленца, что я, смеясь, тоже начинала импровизировать, и мне было абсолютно все равно, что подумают строгие судьи в черном, покачивающие головами. Даже та самая пресловутая милонга, на которой я опозорилась с лучшим танцором Ло Де Селии, получилась и принесла удовольствие, может быть, потому, что Джиованни танцевал ее больше так, как привыкла я на другом континенте, а не как истинный милонгеро. Никаких траспье, маленьких шажочков, разбивающих ритм, наоборот – он вел в танце широким шагом, дающим свободу телу. В общем, мы делали все не по правилам и радовались чудесному совпадению наших тел в легком движении.

В перерыве между музыкой Джиованни рассказал, что танцевал в современном балете в Италии, а потом познакомил меня со своей чернокожей подругой из Чикаго, с которой он пришел на милонгу после урока танго, и после окончания милонги мы втроем отправились есть пиццу.

В гостиницу я попала уже совсем поздно. Карлос с гаремом пил дешевое аргентинское вино на кухне и обменивался впечатлениями от проведенной в танцах ночи. Они пошли в другое место, которое запланировал Карлос для тех, кому еще рано ходить на милонги с таким высоким уровнем танца, как Ло Де Селия. «Туда, – объяснил он послушным американкам, – мы пойдем на следующей неделе, когда поднатаскаетесь на занятиях с маэстро».

– Где ты была? Мы, между прочим, волновались. Ведь у тебя ни денег, ни телефона. Где тебя искать, если что? – начал было занудствовать он, но, увидев мое довольное лицо, не стал продолжать отчитывать меня, а предложил вина.

– Всем спокойной ночи! Иду спать, ибо на ногах стоять уже сил нет – утанцевалась… в Ло Де Селии.

Смакуя удивленные лица, я тихо, без стука, закрыла за собой дверь комнаты. Минут через десять я уже спала так крепко, что не слышала ни стука в дверь, ни голоса Карлоса, который зашел в комнату, ни то, что он говорил, ни как вышел.

Глава 5. Наоборот

Влежащей под созвездиями Южного полушария стране все наоборот. По вине ли Центавра, Мухи или Южного Креста, или по каким-то другим причинам не только путь солнца по небосклону или вращение воды в раковине, но и все остальное, так или иначе связанное с жизнью общества и отдельно взятого человека, происходит здесь наоборот, не так, как я привыкла. Получается, что и кровь в венах аргентинцев тоже закручивается не в ту сторону? В ту или не в ту, но течет она явно быстрее, и этим, должно быть, объясняется их поведение, не совсем привычное для нас, северных жителей. Найдя причину всему странному и малопонятному мне в Аргентине, я даже обрадовалась. Жить проще, когда находится логическое объяснение всему, что беспокоит и ломает созданные годами стереотипы: линия экватора строго разделяет мир на два полушария, и законы одного полушария в другом существуют в перевернутом виде, как в зеркале.

Лучше всего это подтверждает люнфардо, городской жаргон портеньо [6], на котором написаны многие тексты танго. В люнфардо отдельные слова произносятся задом наперед – что-то вроде нашей детской игры с братом, когда мы придумали язык, понятный только нам двоим. Для аргентинцев люнфардо это и способ определить социальный статус человека, и проверка его на знание родной культуры, и его богемность, и возможность расслабиться с друзьями детства. На люнфардо можно практически разговаривать, можно сочинять и записывать истории, можно ругаться, заниматься любовью и даже все это делать одновременно. Слова можно изобретать, менять, произносить задом наперед и переставляя буквы: все поймут, что фека это кафе, готан уже стало почти официальным, а точнее, местным, родным названием самого известного в мире аргентинского танца, запи – пицца, от итальянского «пизза», доляпо – пелядо (лысый) и так далее, список длинный.

Из традиции люнфардо пошли и клички, даваемые людям вне зависимости от их статуса, как милонгеро, так и политику. Худой, Толстый, Китаец (любой человек с чуть раскосыми глазами, имеющий весьма отдаленное сходство с настоящим азиатом). Хлопчику может быть уже за семьдесят, а Малыш, скорее всего, будет гренадерского роста. Меня, конечно же, сразу прозвали Руса, что одновременно обозначало и национальность, и цвет волос. Кличка дается только тогда, когда твой авторитет признали, а тебя самого записали в свои, и присваивается, как правило, высшим авторитетом, чтобы потом всегда была про запас история, как тебя отметил «сам… (выдающийся и всеми любимый танцор, известный актер, писатель или другой персонаж местной светской жизни) и вот так с тех пор и повелось». В общем, все как на зоне, когда пахан выдает тюремное погоняло на блатном жаргоне.

Постепенно я привыкала жить «наоборот». Перестала удивляться, что здесь в почете не горожане, а фермеры. Как социально, так и по уровню достатка и, часто, образования они намного выше городских жителей. Аргентина – страна аграрная, и самые большие деньги, а с ними и все блага (поездки за границу, обучение детей в европейских университетах и т. д.) приносят соя и кукуруза, культуры, которые страна экспортирует по всему миру, как и знаменитое аргентинское мясо. Примирилась с тем, что комиссионные проценты при покупке недвижимости платит не тот, кто ее продает (ведь он получает деньги и, по логике, должен оплатить услуги посредников), а тот, кто ее покупает. Перестала удивляться тому, что быть богатым здесь плохо, а бедным – и хорошо, и даже престижно; принадлежать к среднему классу – стыдно. Так, по крайней мере, строится официальная пропаганда популистского правительства, многие члены которого, будучи государственными чиновниками с фиксированной зарплатой, увеличили свое состояние в несколько десятков, а особенно удачливые и в сотни раз. «Вон оно как…» – вижу понятливое удивление читателя. А вы как думали? Маленький наш земной шарик и круглый, так что нечистоты по нему растекаются равномерно.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация