НУ ЧТО, ЗАТРЕЩАЛ ШАБЛОН? ЗНАЧИТ, ТЕПЕРЬ ВЫ ХОТЬ НЕМНОГО ПОНИМАЕТЕ СУТЬ ЭТОЙ ИГРЫ.
Не забывайте: хоть в англоязычном мире каламбуры считаются низким и вымученным сортом юмора, в Японии их полагают интересным способом заставить человека задуматься. Слова в японском записываются иероглифами – «кандзи», у которых может быть сразу много значений. Чтобы точно понять, что значит тот или иной кандзи, требуется контекст. Так возникает более продвинутая игра слов, требующая большего внимания, чем простые англоязычные каламбуры.
Чтобы понять, как сильно Кодзима ценит игру слов, достаточно взглянуть на имена Рейдена. Его прозвище – «Джек-потрошитель» – вроде как отсылает к детству, но «Рейден» и «Джек» – это также названия истребителей времен Второй мировой. Синефилы 90-х тоже могут припомнить, что Джек и Роуз – имена героев главной мелодрамы той эпохи, «Титаник»; по совместительству – истории про тонущий корабль. Еще один смысл мы можем отыскать в старой записи Кодзимы в блоге Konami: 31 октября 2005 года он заметил, что имя «Джек» также должно вызывать ассоциации с хэллоуинской тыквой (на английском – Jack o’ Lantern). Он вспоминает хэллоуинский миф про человека, который не может попасть в рай из-за грехов и вынужден бродить по свету неприкаянным призраком; он носил с собой лампу из выдолбленной тыквы – отсюда и пошла традиция. «Изначально предыстория Рейдена в MGS2 должна была затрагивать этот сюжет, – писал Кодзима. – Его зовут Джек, а прозвали Джеком-потрошителем, потому что боялись его, когда он был солдатом-ребенком. Для „Патриотов“ же он стал лампой – lantern, – проведшей их по Биг Шелл. С учетом этого он должен был напомнить игроку о хэллоуинской тыкве». Видите, как он любит игру слов? Слава богу, в игру она не вошла. «Но из итогового сценария я это исключил. Даже члены команды не знали. Эта идея осталась в ящике моего стола». От мысли, что за грехи Джек не может попасть в рай и навечно застрял в чистилище Биг Шелл, по спине бежит холодок.
Может, еще более удачный каламбур мы отыщем в мире электроники, где «джеком» называют определенный тип разъема, причем он бывает «женский» и «мужской». Через такой разъем система передает информацию, в том числе данные ввода игрока, например с воткнутого в PlayStation 2 контроллера. Говоря простыми словами, мы «соединяемся» (эмоционально, психологически и как пользователи) с Биг Шелл (интерфейсом операционной системы) и «полковником» (VR-симуляцией нейросети и ИИ) через «разъем» – Джека, а он передает дальше наши команды.
А что насчет Роуз? Она и так уже прямой оммаж, но почему Роуз играет роль именно аналитика данных, а не кого-нибудь еще? Может ли тут тоже быть какой-нибудь каламбур? Ну разумеется. Роуз – ROSE – расшифровывается как «элемент сервиса удаленных операций» (Remote Operations Service Element); это часть базового сетевого кода приложения.
А если так, давайте попытаем счастья и с «Мертвой ячейкой» – Dead Cell. В сфере автоматизации проектирования «ячейка» (cell) – это абстрактная репрезентация компонента на схеме цепи. С их помощью инженеры проектируют сложные электронные системы, не собирая их физически. Вот более точное описание: «Благодаря методу ячеек инженеры могут анализировать дизайны разных чипов на разном уровне абстракции. К примеру, один инженер может исследовать логическую организацию схемы (абстракция высокого уровня), а другой – физическую реализацию (низкого). Так они могут использовать компоненты в более сложных схемах, не погружаясь в нюансы реализации». «Мертвая ячейка» названа в честь реальной «Красной ячейки» – подразделения армии США, призванного проверять готовность правительственных структур и военных баз, инсценируя теракты в неожиданные моменты. Это не так уж далеко от «ячейки» в описанном выше смысле: она позволяет протестировать безумные сочетания компонентов в безопасном цифровом пространстве. Вамп, Фортуна и Фэтмен проверяют разные стороны Джека. А про Фэтмена нам прямо говорят, что он – экзамен перед началом реальной симуляции.
НАСТОЯЩИЕ ИСТОЧНИКИ ВДОХНОВЕНИЯ
Известно, что Metal Gear Solid вдохновлялась «Побегом из Лос-Анджелеса», но и в Sons of Liberty есть кое-что из этого фильма. В фильме Снейк Плисскен ищет дочь президента, сбежавшую с терростистом, в которого она влюбилась по Сети. После неких трагических событий она «спряталась от жизни в виртуальной реальности» и в конце концов «сбежала в свой маленький мирок в киберпространстве», где и сидела «целыми днями». Ее похитителю удалось «подключиться к главной базе данных VR» и убедить ее украсть «черный ящик», контролирующий мощное электромагнитное оружие на орбите Земли. Идея, что интернет и виртуальная реальность позволят плодиться фальшивым и опасным взаимоотношениям, основанным на фантазиях и эскапизме, была не только своевременной, но и крайне актуальной для игровой индустрии с ее вымышленными мирами. Отказ от реальной жизни ради крохотных воображаемых мирков; куда это завело человечество?
Поговорим о том, как просмотр иностранных фильмов с субтитрами меняет их восприятие. Некоторые ускользнувшие от англоговорящего зрителя мелочи могут вдруг проявиться в субтитрах, – пусть даже они задумывались как тонкие и неявные. В «Побеге из Лос-Анджелеса» есть сцена, где Снейк Плисскен заходит в злачный кабак, а на фоне играет песня Sweat группы Tool. Играет она недолго, но конкретный фрагмент, несомненно, подбирали очень тщательно. Как и в первом фильме, Плисскен оказывается в мире беззакония и вырождения волком-одиночкой, который не осуждает, но и не сочувствует неблагополучному сообществу изгоев. Когда трансвеститы, панки, готы и проститутки окружают Плисскена, мы слышим – а Кодзима читает в субтитрах – слова песни: «Похоже, я бывал здесь прежде; все кажется таким знакомым; похоже, я засыпаю и вижу во сне новый сон». Стоит этому отрывку прозвучать, как музыка затихает – ее работа выполнена. Кодзима увидел эти слова и был ошарашен столь очевидным метакомментарием в сиквеле его заветного культового фильма. Все такое знакомое? Видеть сон во сне? Если видеоигры похожи на сны, то что сказать о виртуальной симуляции другого мира внутри мира игры? Неужели слова этой песни предполагают, что «Побег из Лос-Анджелеса» – с его гипертрофированным экшеном и специфической интонацией – тоже сон? Поэтому в начале фильма столько обсуждается виртуальная реальность? Все это заставило Кодзиму крепко задуматься о сюжетных поворотах в его собственном сиквеле – о том, как он будет подмигивать игрокам.
С учетом тематики Sons of Liberty трудно не предположить, что смелости Кодзиме прибавила и «Матрица» (1999). В этом сенсационном фильме обыденная реальность оказывалась масштабной компьютерной симуляцией, управляемой сетью искусственного интеллекта под названием Матрица. Наши «я» – не те, что мы знаем с рождения; на самом деле мы заперты в коконах, как в утробе, и ждем превращения в жижу. Герои – бывшие рабы этой системы, которые нашли способ выйти из нее и снова вернуться, дабы одолеть киберугнетателей. На более глубоком уровне это фильм о том, что нельзя покоряться установленным порядкам – а именно этого хочет Матрица. Люди в Матрице могут подчинить реальность своей воле, если прозреют и осознают, что все вокруг ненастоящее; просветление дарует им способность творить чудеса. И хоть «реальный мир» Матрицы холоден, грязен и уныл, внутри симуляции каждый выглядит как хочет. У персонажей есть разъем («джек»!) в основании черепа, через который они подключаются к виртуальной реальности. В начале фильма герою дают ультрасовременный по меркам 1999 года мобильный телефон (напомню, что тогда это было круто), по которому таинственный голос предупреждает его об опасности в ответственные моменты. Еще в фильме есть сцена, где главного персонажа-наставника (Морфеуса) держат в плену, его руки скованы за спиной наручниками; но в решающий момент ему удается сломать их и спрыгнуть с высоты в безопасное место. Совпадение? Главный герой фильма живет «две жизни»: одну – как обычный налогоплательщик по имени мистер Андерсон, а другую – «в компьютере», где его зовут Нео. Мистер Андерсон не вполне чувствует реальность. Всю жизнь он живет со смутным ощущением, что вот-вот «проснется». Все это наверняка вам знакомо. Кодзима не гнушается превращать популярные фильмы в подтекст своих творений, либо используя их как ключи, либо обыгрывая. В «Матрице» есть знаменитый монолог о природе реальности и восприятии мозгом сигналов. Речь идет об интерактивной модели, способной заманить людей в ловушку виртуальной реальности без их ведома. Другой монолог произносит сам агент Матрицы: он рассказывает, что люди проиграли в эволюционной борьбе, когда к власти пришел ИИ и начал думать за них. Эпоха человечества заканчивается; начинается эпоха ИИ.
