– Вопрос жизни и смерти, – ответил Уильям и, вздохнув, начал свой рассказ.
Фрэзер слушал очень внимательно, не сводя глаз с лица Уильяма, затем немного помолчал и кивнул, будто самому себе.
– Позволь спросить, кем тебе приходится эта девушка?
Уильям не знал, что сказать. Кем же была для него Джейн? Не просто подруга, но и не возлюбленная…
– Она… Я взялся защищать Джейн и ее сестру, когда они уехали из Филадельфии вместе с войсками.
Фрэзер снова кивнул, словно такое объяснение казалось ему вполне нормальным.
– Ты ведь в курсе, что полк твоего дяди присоединился к оккупационной армии? И он тоже здесь.
– Да, я говорил с моим… говорил с лордом Джоном и с Пардлоу. Они не в силах помочь. Я… я ушел в отставку. – Уильям чувствовал, что должен сообщить об этом. – Сей факт никак не связан с их неспособностью помочь, просто я больше не подчиняюсь военному командованию.
– Я заметил, что ты без формы, – отозвался Фрэзер. Когда он начал постукивать пальцами правой руки по столу, Уильям вдруг обратил внимание на то, что у него нет безымянного пальца, а по тыльной стороне ладони тянется толстый шрам. Фрэзер проследил за взглядом Уильяма. – Саратога, – пояснил он, и если бы не серьезные обстоятельства встречи, на его лице, пожалуй, мелькнула бы улыбка.
При упоминании этого города вернулось все то, на что раньше он не обращал внимания. Уильям вспомнил, как всю ночь стоял на коленях у смертного ложа бригадного генерала Саймона Фрэзера, а по другую сторону из полумрака доносились едва слышные слова на гэльском. Саймон отвечал мужчине с перевязанной рукой на том же языке.
– Бригадный генерал, – выпалил Уильям.
– Мой родственник, – подтвердил Фрэзер, решив не добавлять «И твой тоже», хотя до Уильяма и так дошло. Горечь отразилась внутри далеким эхом, будто брошенный в воду камушек.
– Ты готов рискнуть своей жизнью ради нее? – спросил Фрэзер. – Видимо, другие… другие родные, – на этих словах уголок его рта дернулся – он то ли усмехался, то ли выражал неприязнь, – отказали тебе потому, что не считают Джейн достойной такого риска.
Отчаяние сменилось гневом, к лицу прилила кровь.
– Они мне не отказали. Просто не смогли помочь. Хотите сказать, что и вы, сэр, мне не поможете? Вы не в силах? Или боитесь?
Фрэзер пристально посмотрел на него, будто говоря: «Успокойся», но Уильям не обращал внимания. Он уже вскочил и сжал кулаки.
– Не беспокойтесь. Я сам разберусь.
– Зачем же ты тогда пришел ко мне, дружок? – ровным тоном поинтересовался Фрэзер.
– Я вам не «дружок»! Вы, вы… – Уильям так и не договорил: в голову лезло столько ругательств, что выбрать одно не получилось.
– Присядь, – велел Фрэзер, не повышая голоса, в котором слышались такие командирские нотки, что ослушаться его было невозможно. Во всяком случае, пробовать не хотелось. Уильям сердито смотрел на него, грудь высоко вздымалась, но он никак не мог отдышаться. Садиться он не стал, однако выпрямился и разжал кулаки, а затем наконец ответил нервным кивком. Фрэзер сделал долгий, глубокий вдох и выпустил воздух изо рта белым облачком. – Вот и хорошо. Скажи мне, где она и что тебе известно о реальном положении дела. – Он глянул на закрытые ставнями окна – сквозь дощечки сочилась влага. – До рассвета не так уж много времени.
***
Они отправились к складу у реки, где работал Фрэзер. Оставив Уильяма караулить, он отпер дверцу, беззвучно проскользнул внутрь и через пару минут вернулся (при этом успев переодеться в брюки из грубой ткани и рубашку не по размеру) с небольшим джутовым мешком и двумя огромными головными платками черного цвета. Один платок он дал Уильяму, а второй сложил по диагонали и повязал на лицо, закрыв нос и рот.
– Без этого никак? – Уильям тоже спрятал лицо под платком, но чувствовал себя нелепо, словно нарядился для какого-то представления.
– Можешь снять, – сказал Фрэзер, пряча волосы под вязаную шапочку, которую натянул до самых бровей. – А вот я рисковать не хочу.
– Если вы не хотите идти на такой… – резким тоном начал Уильям, но Фрэзер, перебив, схватил его за руку.
– Ты вправе просить моей помощи, – тихим отрывистым голосом сказал он. – В любом важном для тебя деле. А моя семья вправе рассчитывать на то, что я буду защищать их и не брошу на произвол судьбы.
Ответить Уильям не успел: Фрэзер закрыл дверь и пошел вперед, нетерпеливо призывая следовать за ним. И все же Уильям не переставал думать о его словах, пока бежал за шотландцем по туманной улице. Дождь перестал, хоть в чем-то им повезло.
«В любом важном для тебя деле». Он никак не прокомментировал тот факт, что Джейн проститутка и к тому же обвиняется в убийстве. Наверное, сочувствовал ей, потому что и сам являлся нарушителем закона.
«Или же он и правда готов поверить мне на слово. Готов чертовски рискнуть ради меня».
Уильям решил, что никакого толка от подобных мыслей все равно не будет, и выкинул их из головы. Двое безликих мягко ступали по пустынным улицам Саванны, приближаясь к дому у висельного дерева.
***
– В какой она комнате? Хотя ты вряд ли знаешь, – пробормотал Джейми Уильяму. Они прятались под большим дубом, с ветвей которого к тому же свисал бородатый мох. С маскировкой помогал и туман.
– Не знаю.
– Жди здесь. – В пугающей тишине Фрэзер ускользнул в свойственной ему кошачьей манере. Предоставленный самому себе, Уильям решил исследовать содержимое брошенной Джейми сумки. В ней обнаружилось несколько листов бумаги и закупоренный сосуд, в котором, как понял Уильям, открыв затычку, была патока.
Когда Фрэзер вернулся – так же незаметно, как и ушел, – Уильям все еще размышлял над предназначением найденных в сумке вещей.
– Караульный всего один, у главного входа, – прошептал Фрэзер ему на ухо. – Светится только окно наверху. Наверное, это у нее горит свеча.
– С чего вы взяли? – изумился Уильям.
Не сразу решившись, Фрэзер все-таки ответил:
– Однажды и мне грозило повешение. Никто не захочет провести ночь перед смертью в темноте. Идем.
Двухэтажный дом был довольно большим, но с простой планировкой: по две комнаты в передней и задней частях верхнего этажа. Ставни не закрыли, и в окне задней комнаты, которая располагалась правее, мерцала свеча. Фрэзер настоял на том, чтобы обойти дом кругом перебежками от куста к кусту, держась на безопасном расстоянии, и установить точное местоположение караульного. Парень с мушкетом за спиной стоял на террасе, тянущейся вдоль парадной части дома. Судя по телосложению, молодой, даже младше Уильяма, и совсем не ожидающий нападения, если верить его расслабленной позе.
– Не думали они, что у проститутки найдутся друзья, – прошептал себе под нос Уильям, а Джейми буркнул что-то на гэльском в ответ и поманил за собой к задней части строения.
